Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Сказ про Игната - хитрого солдата (с иллюстрациями) - Привалов Борис Авксентьевич - Страница 3


3
Изменить размер шрифта:

— Бери мои плетёнки? — Игнат подмигнул старому другу. — Рад я, Савелий, что в родные края вернулся. Не захотелось мне по дороге пыль месить, крюк делать в сорок с лишком вёрст. Что ж, говорю себе, солдат, ты по какому-то Чёртову болоту пройти не можешь? Припомнил: раз в топи тонул — корзинка грибная меня спасла. Вот и сплёл два блина из прутьев. Видишь, помогли. Бери, бери их, ежели нужно!

Игнат бережно ссыпал из одной ладони в другую хлебные крохи, отправил их в рот.

— Наш хлебушко калачу дедушка! — весело молвил он и одним махом вскочил на ноги. — Негоже мне на привал вставать, когда крышу родную, ежели на дерево залезть, приметить можно.

Солнце опустилось ещё ниже, тени на болоте стали густыми, чёрными.

— Да отдохни, устал ведь небось! — попросил Савушка.

— Сапоги у меня самоходные: ать-два — и я в селе! — улыбнулся Игнат.

— Чего же ты в сапогах-самоходах по болоту шагал, кочки месил? усмехнулся Савушка.

Игнат хитро поглядел на друга, покрутил ус:

— А может, и волшебные сапоги устают? Ведаешь, Савелий, сколько им работы-то было меня носить, по всей земле туда-сюда? От Полтавы до моря студёного, а оттуда в степь южную, а оттуда опять же в снега вечные… Притомились сапоги, вот я и дал им отдохнуть, сам замаршировал.

— И посох-то у тебя какой-то чудной, — разглядывая палку, которую Игнат нёс на плече, сказал Савушка. — Ох, тяжёл… Никак, чугунный?

— Не чугун, а железо. — Игнат нежно погладил посох. — Ствол от ружья-фузеи. С ружьём этим я десять лет не разлучался. Жизнь он мне спас от сабли вражеской уберёг. Потом разбило ружьё ядром. Ствол я себе взял вместо клюки. Я ж, Сава, старый да хромой малость… Без третьей ноги уже не обойтись.

Сумерки опускались на лес.

— Раз на привал становиться не желаешь, то надо поспешать, — сказал Савушка. — Уж косить-то я буду завтра, с зари. А сейчас идём, я тебе покажу тропку, короткую, быструю…

Длинноногий, как журавль, Савушка пошёл впереди. Игнату приходилось на два Савиных шага делать три своих.

— Слушай, Игнат, — вдруг остановился Савушка на развилке двух троп. До ночи близко, а до села далеко. Может, заночуем на хуторе у моего кума? Он тут недалече живёт, тоже бобыль, как я.

— Спасибо, мил человек, — ответил Игнат, — Я к ходьбе приучен, ночи не боюсь. Тебе завтра на болото от кума идти ближе. А я хочу домой попасть. Ежели не успею дойти — тоже не беда. Солдат что муха: где щель, там и постель, где забор, там и двор. Чертей болотных я не боюсь. Пусть они меня боятся!

Савушка довёл Игната до дороги.

Плотно сплетённые корни деревьев делали лесную дорогу твёрдой, как камень, и звонкой, как сухие доски, из которых музыканты мастерят свои инструменты. Но сейчас сухая пыль покрывала лесную дорогу мягким ковром.

— Ну, Савелий, спасибо за хлеб-соль, — подмигнул другу Игнат. Прощевай, босой с косой!

И солдат, слегка прихрамывая, зашагал по пыльной дороге.

— Ать-два, ать-два, горе — не беда! — вновь зазвучала песня.

«Были бы у меня сапоги, — с добродушной завистью подумал Савушка, смотря вслед Игнату, — и я шагал бы целый день без устали!»

Он уже повернулся было к лесу, чтобы идти к куму ночевать, когда заметил на дороге чёткие следы ног Игната.

Заметил и склонился в недоумении над ними: сапоги солдата оставляли следы… босых ног!

У самоходных сапог не было подмёток.

2. Лесные тени

Козла опасайся спереди, коня — сзади,

а злого человека — всегда и везде.

Старинная поговорка

   тому времени, когда поползли на дорогу из чащобы ночные тени, Игнат успел отшагать версты три.

Солнце алым факелом горело где-то за лесом, на самой земле. В небе ещё было сиреневато-светло, но среди дремучих древесных стволов уже наступил вечер.

— В походе солдат без песни — всё одно что в бою без штыка! — громко сказал Игнат. — Ну-ка, рота, ать-два, ать-два… запе-е-вай!

Солдат живёт не тужит,
По белу свету кружит…

И стоящие по обе стороны деревья сразу напомнили солдату шеренги выстроившихся на плацу пехотинцев, а смутно белеющие стволы берёзок — стяги боевых знамён.

Кончив одну песню, Игнат тотчас же запевал другую. А в лесу становилось всё темнее. Раз споткнулся Игнат о притаившийся под пылью дороги корень, другой…

— Ро-та, стой! — скомандовал себе солдат.

Он остановился, потёр ушибленный о корневище палец ноги, вздохнул:

— Недалече я уйду таким манером! Придётся на ночлег располагаться! Что ж, солдат небом укроется, стоя выспится, росой умоется, ветром причешется, в бою погреется, на одной ноге отдохнёт — и снова в поход!

Игнат облюбовал себе ветвистый коренастый дубок шагах в десяти от дороги. Снял бесподмётные сапоги-самоходы, привязал их к посоху, забросил железный посох на нижний, толстый сук. Босыми ногами обнимая корявый ствол, Игнат полез на дуб.

В широкой развилке сучьев Игнат устроился совсем неплохо.

— На брюхо ло-жись! — скомандовал он. — Спиной укры-вайсь!

Пошевелился, устраиваясь поудобнее.

— Спи, солдат, спи, во сне есть не хочется! — пробормотал Игнат и задремал.

За двадцать пять лет службы Игнату сны ни разу не снились: не до них было, лишь бы голову приклонить, поспать бы вполглаза. А в эти дни, когда он шёл к дому, сны начали возвращаться. Сначала неуверенно, понемногу старые сраженья, в которых случалось рубиться, случаи из казарменной жизни. Но чем ближе подходил солдат к родным краям, чем легче становился узелок с хлебом, тем чаще снилась еда. А когда узелок совсем усох и последний кусок был съеден, то все сны стали съедобными. В них непрестанно дымились котлы с кашей и щами, жарилось мясо и караваи душистого хлеба сами катились в рот. Ручьями лилось молоко, а весёлая белолицая яичница-глазунья зазывно шипела на сковороде, подмигивая круглым жёлтым глазом.

— Чего от снов ждать, когда ими живот командует, — смеялся утром Игнат, вспоминая ночные видения и угощаясь «утиным квасом» — водой из ближайшего ручья.

И на этот раз стоило солдату глаза закрыть, как вновь увидел он различную снедь — пироги с горохом, наваристую янтарную уху, медовые соты и котёл сметаны…

А потом явился полковой командир и стал жарить целого быка. Вместо вертела сквозь быка продели пику и вращали его над огнём, чтобы со всех сторон ровно поджарился.

Но бык жариться почему-то не захотел, соскочил с пики, заржал по-лошадиному и помчался по двору.

«Морду, морду ему держи! — кричал полковой командир. — У-у, ирод, ржёт на весь свет!»

Игнат метнулся было наперерез недожаренному быку, но начал куда-то падать. И… проснулся вовремя: ещё бы чуть-чуть, одно движение — и слетел бы Игнат с дубовой своей постели прямо в обятия сухих колючих кустов.

— Морду, морду ему крепче держи! — послышался злой хриплый голос.

— Так не видать же ничего, — отвечал густой бас.

— Сейчас посвечу!

«Истину старики говорят, — подумал Игнат, — наш лес-бор — смутное место…»

Игнат увидел светлое пятно, которое двигалось шагах в двадцати от дубка. Деревья мешали разглядеть лица людей.

По теням можно было различить только, что тот, кто вёл коня, был высок и могуч, а тот, кто нёс фонарь, телом мелок и ростом короток.

Неожиданно тишину ночного леса разорвало оглушительное ржание коня.

— Чтоб тебе, ироду! — послышался бас. — Выкрутился! Но-но, замолкни сей минут!

— Недаром тебя Дурындой кличут, — со злой хрипотцой произнёс тот, кто нёс фонарь. — Ты и есть Дурында. Наказывал ведь тебе: держи крепче!

— Куда дальше-то идти? — пробасил Дурында. — Бурелом начинается. Не то что конь, чёрт ногу сломит.

— А ты смотри по сторонам-то, смотри! — размахивал фонарём коротенький человечек. — Здесь старая кузня где-то рядом…