Башня - Сафонов Дмитрий Геннадьевич - Страница 54

Девушки насторожились.

— Денис, что-то случилось? — проговорила Света.

— Ага… Что-то уже случилось. Не совсем то, на что мы с Севой рассчитывали, но…

— В чем дело?

Сева не придавал словам Дениса никакого значения, его гораздо больше интересовала спина Ларисы, и особенно то место, где спина заканчивалась; Лариса, недовольно поморщившись, отступила еще на полшага.

— Что-то не так?

— Дело в том, — Денис старался тщательно подбирать слова: истеричный девчоночий визг не самый приятный звук из тех, что ему доводилось слышать. — Дело в том, что жизнь не стоит на месте. Пока мы тут с вами… общались, в мире творилось Бог весть что. В Заире тысяча человек преставилась от СПИДа, у Николая Баскова начал ломаться голос, а Папа Римский причислил Мадонну к лику святых. Но, если бы все закончилось только этим, вокруг Башни не крутился бы вертолет.

— Ты хочешь сказать?.. — начала Света, но Лариса перебила ее:

— Может, позвонишь папе? Узнаешь поподробнее.

— Неплохая мысль, — отозвался Денис. — Но когда фазер ведет передачу, он забывает о том, что у него есть крошка-сын. Нет, девочки. Тут и так все понятно. Ставлю свои носки против ваших сережек, что с этим прекрасным зданием что-то происходит. Есть мнение, что оно может рухнуть — с минуты на минуту.

Взгляд Дениса задержался на Севе и стремительно увеличивающейся выпуклости под «молнией» джинсов. «До него, похоже, не доходит, что я говорю. Глас вопиющего в пустыне».

Девчонки переглянулись.

— Надо валить отсюда, — сказала Лариса подруге. Теперь парни интересовали их еще меньше, чем обещанный красивый закат из окна сорок седьмого этажа.

Света кивнула в ответ.

— Да, хватит уже.

— Дамы, ну куда же вы? — Денис воздел, как писали раньше в книжках, руки. — Останься, Светик, и я покажу, какой у меня… богатый внутренний мир.

Света окинула его скептическим взглядом.

— Знаешь, Денис… Это надоедает.

Девушки развернулись и пошли в прихожую.

— Да? Наверное… Но не мне — это уж точно. Ромео… — он ткнул Севу кулаком в плечо. — Очнись!

Сева стряхнул охватившее его оцепенение, но (Денис понимал, что от приятеля и нельзя ожидать чего-нибудь другого) расценил этот толчок по-своему.

— Лари-иса! — проблеял он срывающимся голосом. — А как же?.. Закат? — Он увидел презрительную гримаску, искривившую губки его пассии, и поспешил исправиться: — А еще у меня есть замечательный торт…

«О Боже! Что он говорит? Какой торт?»

— Сева, Сева! Не занудствуй! Проводи дам до двери!

— Они уже уходят? — Сева с отчаянием посмотрел на Дениса.

— Нет. Мы их провожаем. Галантно и настойчиво.

— А как же? А как же?

— Сева! В Москве десять миллионов человек. Из них примерно шесть миллионов — женщины. Из этих шести — один миллион молодых и красивых. Даже если чуть меньше, все равно расклад в нашу пользу. Такая статистика тебя не убеждает?

Из прихожей доносились возня и тихие восклицания.

— Я тебе говорила, надо было идти с этим… как его… Резваном в «Метелицу». Чего мы сюда поперлись?

— Ладно, еще не поздно. Позвоним ему из машины. В конце концов…

Раздался голос Ларисы:

— Эй, мальчики! А как у вас открываются двери?

— А они не открываются, — пробормотал Денис и, повысив голос, добавил: — Сева, помоги дамам.

Сева вздохнул, пожал плечами и пошел в прихожую. Денис знал, что он сейчас услышит. Так и есть.

— Денис! — голос товарища дрожал почти как у девчонок. — Что-то с дверями!

— А я здесь при чем? — тихо сказал Денис. — Разбирайтесь сами.

Внезапно все отошло на второй план: и Света с Ларисой, и Сева, остро нуждавшийся в причащении женским прелестям.

«Позвонить отцу — это неплохая мысль». Он прошел в соседнюю комнату и закрыл за собой дверь.

На экране шел рекламный ролик Башни. Денис открыл записную книжку своего аппарата, нашел номер — у отца было три мобильных, Денис выбрал тот, что предназначался для самых близких людей, — и нажал кнопку «вызова». Автоматический оператор на двух языках сообщил, что абонент не отвечает или находится вне зоны действия сети. Этого и следовало ожидать.

Денис подумал, стоит ли нарушать строжайший отцовский запрет — звонить непосредственно на режиссерский пульт, и решил, что стоит. Он набрал другой номер, прижал мобильный к уху и стал ждать.

Трубку подняла какая-то девушка — видимо, один из помощников режиссера.

— Добрый день! — вежливо поздоровался Денис. С этим в семье было строго: несмотря на высокое положение, занимаемое отцом, с его подчиненными Денис разговаривал исключительно вежливо и обращался только на «вы» — как в конце девятнадцатого века отпрыски славных дворянских фамилий обращались к слугам. — Извините, что отрываю вас от работы… Скажите, могу я поговорить с Кириллом Александровичем?

Девушка замялась.

— У него эфир. Он занят. А кто его спрашивает?

— Сын, Денис. Передайте ему, пожалуйста, что у меня очень срочное дело.

— Денис Кириллович… Я передам, он перезвонит вам, как только освободится…

Денис улыбнулся. Нехорошая фраза, что-то из криминальных телесериалов: «Папа позвонит, как только освободится».

— Пожалуйста, вы можете сообщить ему прямо сейчас? Скажите, что это имеет отношение к программе. Точнее, к сюжету, который сейчас в эфире.

Девушка ойкнула.

— Что-то случилось? Денис Кириллович!

«О Господи! Только не надо лишних вопросов». Не выносить сор из избы — еще одна семейная традиция. Что бы ни произошло, все должно оставаться внутри.

— Передайте, что у меня есть кое-какая информация о Башне… — он не успел договорить.

Гул… Какой-то низкий, утробный гул, ощущаемый скорее телом, нежели слышимый ухом. Впечатление было такое, что сами стены превратились в гигантские сабвуферы и излучают ультранизкие частоты.

— Передайте пожалуйста, пусть срочно перезвонит, — стараясь не кричать, сказал Денис, отключил телефон и сунул его в карман.

Он поспешил в прихожую, но на пороге остановился и уперся взглядом в телевизор. Это было интересно — находиться внутри Башни и видеть, что происходит снаружи. Картинка, транслируемая с вертолета, выглядела вполне невинно: Башня, освещенная закатными оранжевыми лучами солнца. Но…