Нимай Дас - Госвами Сатсварупа Даса - Страница 25

Что касается мышей, все они хотели проповедовать. На этот раз Нимай подчинился их просьбе. Он уже не считал себя их хозяином и единственным защитником; скорее, он играл роль их тренера. Он знал, что не может ждать от них того, чтобы они целый день сидели в клетке. Даже преданные, которые не знали о духовных отношениях Нимая с мышами, говорили ему, что это жестоко с его стороны - держать мышей в клетке. Преданные также считали, что он делает это по собственной прихоти, ради чувственных удовольствий. Конечно же, Нимай знал, что это не так. Но если он ограничится тем, что будет держать их в клетке, это будет действительно глупо. Они не были его ручными животными, они были преданными, поэтому он и заботился о них.

По мере того, как убежденность мышей в сознании Кришны росла, Нимай все острее чувствовал, что он не такой, как остальные преданные. Ему не хотелось говорить об этом Чхоте, потому что Чхота наверняка не согласится и станет утверждать, что все они зависят от Ни-мая. Однако Нимай видел, что они движимы искренним желанием отправиться к другим мышам и познакомить их с духовной жизнью. Хотя они никогда не жаловались Нимаю на его обращение с ними, они открыто говорили, что их жизнь коротка, поэтому они хотят провести ее не в клетке, а на санкиртане. Нимай видел, что, несмотря на свои добрые намерения, он зачастую играл роль доброго тюремщика.

И вместо того, чтобы сожалеть об их желании идти проповедовать, Нимай стал разделять их энтузиазмом.

- Возвращайтесь с хорошими вестями, прабху, - сказал он, и мыши дружно нырнули в дыру в стене храма.

Мыши, жившие в тринидадском храме, были коричневого цвета, но относились к тому же виду, что и Чхота.

- Откуда вы? - спросила их храмовая мышь. Благодаря своему обонянию и слуху, Чхота и его братья смогли понять, что у этих мышей нет злых намерений. Но также не казались они и дружелюбными.

- Мы прибыли с севера, - ответил Чхота, - мы ездим по храмам.

- Здесь вам служить нельзя, - сказала храмовая мышь. - Служить здесь могут только мыши, рожденные в храме.

Чхота был рад, что, по крайней мере, мыши говорили о служении и о храме, поскольку у большинства мышей такие понятия полностью отсутствовали.

- Джая, - сказал Чхота. - Так, значит, вы знаете, что это храм? А знаете ли вы, что такое храм?

- Конечно, - ответила храмовая мышь. - Это значит… что мы особенные. В других помещениях нет благовоний, нет статуй, нет большой кухни и большого зала. Все это есть только у нас - у тех, кто живет здесь.

- Храм - это нечто большее, - сказал Арджуна. -Храм - это место, где поклоняются Богу.

- Да, именно так, - сказала мышь.

Чхота и его братья не знали, что им делать, - прыгать от радости или озадаченно чесать затылки. Первая же встретившаяся им храмовая мышь, очевидно, знала кое-что еще помимо еды, размножения, сна и защиты. Но они никогда не встречали мышь, у которой было бы такое чувство гордости.

- Вы поклоняетесь Богу? - спросил Ямала.

- Нет, - ответила храмовая мышь, - этим занимаются люди. А мы - храмовые мыши.

- Мы слышали от нашего учителя, - сказал Чхота, стараясь не гордиться своими собственными познаниями, - что в «Бхагавад-гите», книге, которая есть во всех храмах, говорится, что Бог - это Верховная Личность, а все живые существа, включая людей, мышей, а также других животных, отличаются друг от друга лишь телами, или внешними покрытиями души. Мы все равны, поскольку все мы - вечные души.

К этому времени к ним подошли еще несколько храмовых мышей. Одна из них была старше и толще остальных. Услышав вдохновенные слова Чхоты, она улыбнулась.

- Вы не можете ничего знать о том, что происходит в храме, - сказала толстая мышь, - потому что, как вы сами сказали, вы прибыли с севера. Только мышь, рожденная здесь, может знать о том, что происходит в храме. Вам нельзя находиться здесь и питаться здесь. Тут место только для храмовых мышей.

Чхота успокоил их, сказав, что еду они принесли свою и зашли сюда только на время. Используя свою природную проницательность, Чхота и его ребята стали оценивать ситуацию. В отличие от дома Кешавы в Пенсильвании, нападение им, вроде бы, не грозило. Однако эти храмовые мыши сильно отличались от старой скромной мыши из Санто-Доминго. Они были цивилизованными, но крайне невосприимчивыми к учению «Бхагавад-гиты».

Храмовые мыши привели Чхоту и его братьев к своему вожаку. Это была крупная мышь, сидевшая на возвышении в окружении самок и прислужников мужского пола. Храмовые мыши объяснили вожаку, кем были их посетители, и тот спросил: «Чего хотят посетители?» Он задал это вопрос Чхоте не напрямую, а через посредников.

- Скажите ему, - сказал Чхота, - что мы хотели бы попеть Имена Кришны для вашего удовольствия.

Вожак согласился послушать при условии, что это будет негромко и недолго. Чхоте также сказали, что им оказали большую честь, позволив петь для вожака и остальных храмовых мышей.

«Мыши с севера» стали с большим старанием петь Святые Имена, как учил их Нимай, который говорил, что это пение начал Сам Господь Чайтанья. Через несколько минут коричневая мышь сказала: «Все, хватит, пожалуйста, замолчите».

Посетителей проводили из покоев, и несколько молодых мышей пошли за ними к выходу. Подойдя вплотную к Чхоте, они стали тихо говорить:

- Это было замечательно!

- Мы никогда не слышали, чтобы мыши так пели.

- Мы думали, что только люди могут это.

- Это может делать любой, - прошептал в ответ Чхота. - В том-то и суть. На самом деле, никакие мы не мыши - ни «с севера», ни из храма, ни серые, ни коричневые. Мы духовные существа и должны воспевать, чтобы развить любовь к Кришне.

- Спасибо вам, спасибо вам, - прошептала другая юная мышь. - Но я не думаю, что здесь когда-нибудь будут так петь. Мы слушаем через стены, когда поют люди.

- Просто слушать тоже хорошо, - сказал Чхота. - Но еще лучше петь и слушать. По крайней мере, вы можете повторять Святые Имена в одиночку, ради собственного блага.

Храмовые мыши дали понять, что Чхота и его друзья должны вернуться туда, откуда пришли. Чхота решил не спорить, потому что та вежливость, с которой с ними обходились, была явно напускной. Поэтому они вернулись к Нимаю Прабху и попросили разрешения отправиться в поля, чтобы поискать там менее гордых мышей.

Но Нимай решил провести ишта-гоштхи с мышами. За последние дни произошло много событий, а им все не удавалось поговорить об этом по душам. Сейчас них была такая возможность, поскольку все тринидадские преданные отправились в город на индийский праздник распространять книги. Нимай вызвался остаться и последить за храмом.

- Сначала мы составим повестку дня для нашего ишта-гоштхи, - сказал Нимай. - Вы хотите предложить какие-нибудь темы для обсуждения?

Они сидели на втором этаже, на веранде с задней стороны храма. В вечернем воздухе разносилось кваканье лягушек.

- Нимай, - сказал Чхота, - мне хочется узнать твое мнение о том, как преданный может научиться быть смиренным.

Нимай записал эту тему. Арджуна попросил Нимая рассказать, какие еще поездки у них запланированы на ближайшее будущее. Ямала сказал, что хочет отчитаться о результатах проповеди.

- У меня тоже есть несколько тем, - сказал Нимай. -Мне хотелось бы поговорить с вами о жизни грихастхи, по крайней мере, о моих собственных планах относительно этого. Я также хотел поговорить с вами о наших отношениях и выслушать ваше мнение на этот счет.

В действительности, именно из-за последней темы Нимай решил провести открытое собрание. Он чувствовал, что его отношения с мышами претерпевают значительные изменения, и ему хотелось понять, что на самом деле происходит.

- Что ты хотел сказать о смирении? - спросил Нимай у Чхоты.

- Я просто хотел сказать, что виновен в великой гордыне. Когда в Санто-Доминго мы встретили ту старую мышь, которая выходит посмотреть арати, я понял, что это настоящий преданный. Я был шокирован, потому что считал себя единственным в мире преданным среди мышей.