Радиошпионаж - Анин Борис Юрьевич - Страница 54

Оценка англо-американскими союзниками военной мощи немцев, с которой они должны были столкнуться с началом боевых действий в Западной Европе, может показаться более точной, чем оценка немцами силы союзных войск. Ведь благодаря «Ультре» англичане знали практически о каждой из 50 немецких дивизий, находившихся во Франции. Немцы же приписывали противнику 75 дивизий, в то время как их было только 50. Сознание того, что им предстоит бороться с силами, большими, чем на самом деле, подорвало обороноспособность немцев, а знание о такой реакции с их стороны, в свою очередь, оказало значительную поддержку англичанам и американцам. Но так ли все было в действительности?

После войны, в 1946 году, англичане допрашивали одного немецкого полковника, не имевшего ни малейшего представления о существовании «Ультры». Полковник заявил: «К концу 1943 года меня с моим шефом как минимум раз в месяц вызывали на совещания в штаб верховного командования. Мы каждый раз поражались абсолютно нелогичной недооценке потребностей немецких сил обороны во Франции, Норвегии и на Балканах. Соединения постоянно перебрасывались с одного театра военных действий на другой. В конце концов мы с шефом решили дать преувеличенную оценку количества дивизий союзников, чтобы как-то уравновесить сверхоптимистические прогнозы в штабе верховного командования. Поэтому наши оценки превышали реальные примерно на 12 дивизий».

Дешифровальный центр в Блетчли-Парк не был теныо немецкого верховного руководства. Первый шаг в длинной цепочке, приводившей материалы «Ультры» в штаб английского командования, мог быть сделан лишь в том случае, если бы немцы использовали для связи радиопередатчики. Но немецкая армия во многом придерживалась традиций. В начале второй мировой войны большинство ее сообщений передавалось по телеграфу, и их невозможно было перехватить в Англии. Иногда приказы переправлялись посредством голубей и собак. Даже в самый разгар войны немцы отдавали предпочтение телеграфу и телефону, и только если они отсутствовали, прибегали к помощи радио. Лишь от четверти до трети всех немецких сообщений было передано по радио, причем в основном не высокого стратегического, а среднего или низшего тактического уровня. Исключение составлял только абвер, который использовал радио даже для передач внутри страны, предпочитая его более безопасной кабельной связи.

Все ли перехваченные шифрсообщения могли быть прочитаны? Конечно, нет. Успех криптографов с люфтваффе не повторился в отношении вермахта. В течение всей войны в Блетчли-Парк боролись с невероятно сложными немецкими шифрами для крупных кораблей и субмарин. Но, даже когда английским дешифровальщикам удалось совладать с «Тритоном», адмиралтейство не сумело справиться с хлынувшим потоком радиошпионской информации. Глава секции, занимавшейся шифрсообще-ниями с немецких подводных лодок, вскоре свалился от полного физического и психического истощения, хотя зга секция обрабатывала только шифровки, имевшие срочное оперативное значение.

Учитывая количество необходимых операций — дешифровка, перевод, обработка и зашифрование полученной информации для передачи ее потребителям, — сотрудники Блетчли-Парк работали в постоянном напряжении, чтобы материалы «Ультры» не теряли актуальности. Ведь даже задержка на час могла сделать их бесполезными.

Помимо большого потока информации в Блетчли-Парк приходилось разбираться с многочисленными аббревиатурами, ссылками на карты, а также со служебным жаргоном. Иногда дешифровальщики целыми днями просиживали над шифрсообщениями, которые в конечном счете оказывались пустячными. Примером может служить следующий случай. Абвер передал шифровку своему резиденту в Мадриде, офицеру под кодовым именем Цезарь. После ее прочтения в Блетчли-Парк получили открытый текст такого содержания: «Осторожней с Акселем. Он кусается». Что это — код с перешифровкой? Позже выяснилось, что речь шла о сторожевой собаке, присланной для охраны. Подтверждением этому стал дешифрованный ответ из Мадрида: «Цезарь в госпитале. Его укусил Аксель».

Многие командиры попросту игнорировали материалы «Ультры», если они не соотвествовали их представлениям и планам. Например, из материалов «Ультры» следовало, что бомбардировки Германии не сломили моральный дух немцев и не помешали им по-прежнему выпускать большое количество самолетов. Это означало, что воздушные рейды англо-американских союзников 1943 — 1944 годов были напрасными, так как понесенные ими потери оказались несоизмеримыми с причиненным немцам ущербом. Все сведения были своевременно переданы из ЦПС в соответствующие инстанции, но налеты английской авиации продолжались. Видимо, правда, содержавшаяся в материалах «Ультры», не устраивала поборников массированных бомбардировок Германии.

Другие командиры, напротив, настолько полагались на «Ультру», что если ее материалы не поступали, то они считали, что ничего существенного не происходит. Опасность такого подхода не замедлила сказаться при наступлении немцев в Арденнах в декабре 1944 года, когда ими была предпринята попытка остановить продвижение англо-американских войск. Немецкое нападение было внезапным. «Ультра» не смогла предупредить о готовившихся действиях, поскольку Гитлер наложил запрет на радиопереговоры.

Одной из причин невозможности дать исчерпывающую оценку влияния «Ультры» на ход второй мировой войны является оставшийся без ответа вопрос, знали ли немцы о вскрытии «Энигмы» англичанами.

Конечно же, немцы отдавали себе отчет в том, что вскрыть «Энигму» можно. Немецкий криптоаналитик Георг Шредер продемонстрировал такую возможность еще в 1930 году, лаконично заметив при этом: ««Энигма» — дерьмо». Урок не пропал даром. Немецкие криптографы постоянно вносили в «Энигму» усовершенствования, так как знали, что она не являлась абсолютно надежной, особенно если в распоряжении противника имелся хотя бы один ее экземпляр. А в 1944 году немцы даже провели специальную конференцию по проблемам надежности своих шифров, на которой было указано на недостатки «Энигмы» и намечены меры по их устранению.

Наконец, явное предпочтение, отдаваемое немцами кабельной связи везде, где только возможно, заставляет предположить, что они осознавали возможность деширования их криптограмм. На ту же мысль наводит и использование немцами кодовых обозначений. К примеру, во время налета на Ковентри вся операция проходила под названием «Лунная соната», а цели обозначались цифрами.

А зачем немцы неоднократно пытались дезинформировать противника в отношении местонахождения своих подразделений в шифровках, если не были уверены, что они будут перехвачены и прочитаны? В противном случае действия подобного рода были бы бессмысленным!

Итак, можно сказать, что в ходе второй мировой войны «Ультра» сумела оказать существенную помощь лишь в нескольких отдельных случаях, а в остальных ее роль была незначительной или вовсе никакой. «Ультра» не выиграла войну ни на Западном, ни на Восточном фронте. И весьма сомнительно, что благодаря ей сократились сроки войны. Притягательность долго хранимой военной тайны и бойкое перо людей, первыми рассказавших о том, что скрывала эта тайна, придали «Ультре» такую значимость в истории, которой она не заслуживает.

Перл-Харбор

Нападение японцев на американскую морскую базу на острове Перл-Харбор 7 декабря 1941 г. было внезапным и разрушительным. В считанные минуты около 4,5 тыс. американских военнослужащих были убиты и ранены, значительная часть Тихоокеанского флота США уничтожена. На следующий день Соединенные Штаты вступили во вторую мировую войну. Однако весь ход военных действий на Тихом океане в 40-е годы мог бы сложиться совсем по-другому.

В 1939 году японцы ввели в действие новый военно-морской код, вошедший в историю радиошпионажа под названием ЯБ-25. Он был не очень сложен, и к началу 1940 года в ЦПС без труда читали многие шифрсообщения ВМС Японии.

Из дешифрованных криптограмм англичане узнали, что 6 японских авианосцев и 14 других боевых кораблей разных классов готовились к проведению очень важной операции. 20 ноября 1941 г. дальневосточное бюро ЦПС перехватило шифровку адмирала Ямамото, в которой говорилось: «В полночь 21 ноября приступить ко второму этапу подготовки начала военных действий». А через 5 дней японская эскадра получила приказ выйти в море со своей базы на Курильских островах и 4 декабря произвести дозаправку топливом.