Запах легких денег - Рыжков Владимир Васильевич - Страница 11

— Дарагой, викладывай дэнги, и па-быстрее!

Кассир, тощий малый с усталыми глазами, не долго думая, начал выкладывать не стойку запечатанные денежные пачки одну за другой. Грузин спокойно рассовал их по карманам, после чего громко ругнулся на своем грузинском и поспешно ушел.

Стоящий следом за ним мужик в меховой шапке (несмотря на июль) тоже вынул ствол, что-то вроде маузера, и показал им Максу в конец очереди.

— Очередь вон там!

Потом сунул маузер в окошко кассира и потребовал свою долю. Кассир открыл сейф и начал в нем копаться, выкладывая на стол запечатанные пачки рублей.

— Эй ты, побыстрее не можешь! — крикнул мужик кассиру. Торопится, он, что ли, куда? Или ему ещё в два банка надо успеть! Одним словом, нервный попался мужичонка.

— Вас много, а я один! — огрызнулся кассир и выложил на стойку несколько пачек.

Макс изумленно смотрел на происходящее и собрался было стрелять. Потому что никакого терпения у него уже не хватало смотреть на этот беспредел. Но тут парень в очках, который стоял следом за мужиком в шапке, тоже достал свой «макар», отнятый, по-видимому, у какого-то пьяного милиционера. Ни дать, ни взять студент, а туда же, берется грабить честных кассиров! Макс опасливо посмотрел на него и подумал, что если сейчас пальнуть, тут такое начнется. Сразу все повынимают, у кого что с собой! Он повернулся в сторону входа и увидел, что Жорик продолжает держать на мушке охранника, которому, похоже, все было до фени. Грабят тут, не грабят, его дело сторона, словно, он тут поставлен вместо мебели!

— Жорж, контролируй выход! — тогда крикнул Макс. — А я пошел очередь занимать!

И двинулся вдоль очереди. И надо такому случиться — каждый стоящий в ней демонстрировал Максу свое оружие. Откуда они его только понабрали! И надо заметить, хорошие пушки у народа есть. Куда против них нашим друзьям с двумя бэушными стволами!

Последней в очереди оказалась маленькая сухонькая бабулька, божий одуванчик, непонятно зачем оказавшаяся в банке. Может, зашла за пенсией и попала в такой переплет. А может, хотела снять с книжки последние накопления. Но скоро стало ясно, зачем. Короче, Макс пристроился за ней. Не оттеснять же пожилого человека! Но бабуля обернулась к нему и прошамкала беззубым ртом:

— Молодой человек, как вы думаете, нам хватит?

Макс пожал плечами. Он же не знал, сколько в банке денег. Хоть и завозили много, но ведь сразу сколько желающих набежало! И он поинтересовался на всякий случай:

— А ты что, бабуль, тоже это самое…грабишь?

— Конечно! — кивнула бабуля, мать её за ногу, божий одуванчик. — Сейчас все грабят! Государство нас, а мы его!

И достала из сумочки ржавый револьвер дореволюционного образца.

— Вот! — прошамкала она. — Это пистолет моего отца! Он покупал его в тринадцатом году, перед самой войной. Вы можете посмотреть, он заряжен?

Макс махнул рукой и проворчал:

— Какая тебе разница, заряжен он или не заряжен!

— Ну, все-таки! — искренне переживала бабуля. — Вдруг придется стрелять!

Но стрелять не пришлось, поскольку очередь быстро рассеялась. Тут же никакой бумажной волокиты! Все оформляется без извещений и квитанций. Деньги выдаются сразу по первому требованию. И Макс с бабулей быстренько оказались перед окошком кассира. Бабуля всунула свой ржавый револьвер в окошко и сказала хрипло:

— Пошевеливайся, внучок! У меня мало времени!

Но шустрый кассир выложил на стойку только горстку металлических рублей.

— Все, больше ничего нет! — устало выдохнул он и развел руками. Сам был бы рад предложить что-нибудь более существенное, да, видно, и в самом деле вся бумажная наличность закончилась.

— Ну вот, так всегда! — огорченно проворчала бабуля. — Отстоишь целый час, и перед носом все заканчивается!

Она сгребла мелочь в сумочку, сунула туда же револьвер и направилась к выходу.

А кассир выставил перед носом Макса табличку: «Денег нет».

И Макс, как последний фраер, поперся обратно к выходу с пустыми карманами. Не совать же кассиру под нос пистолет и не требовать ещё денег. Ведь все в очереди прекрасно видели, как тот выгребал из сейфа пачки рублей, и как они все быстро закончились. На кой черт кассиру прятать деньги? Они что, его собственные? Отдал все, что было, и свободен. А там пускай хозяева банка разбираются, сколько он отдал и кому!

У дверей все ещё стояли Жорик с охранником. И Жорик продолжал держать пистолет, направленный на него. Все ещё продолжал играть в ограбление. Как будто не понимал, что их уже обули, как лохов. А с ними рядом уже крутилась бабуля.

— Скажите, молодые люди, поблизости ещё есть какой-нибудь банк?

Вот, бабка, все никак не может успокоиться! Как будто уже собралась на покой, и решила немного подзаработать на похороны.

— На той стороне улицы через два дома, — сообщил охранник. Вот молодец, как работает — и здесь стоял, варежку разевал, и туда направил тех, кто здесь не отоварился! Может, думает, ему премию за это дадут. Срок ему дадут, а не премию!

— Пойду там попробую… — спохватилась бабуля и взялась за ручку двери.

Охранник помотал головой и скорчил недовольную физиономию.

— Не ходите! Там закрыто. Денег нет. Утром там был вооруженный налет.

— И что, налетчиков задержали? — поинтересовался Жорик.

— Ну да, как же! — огрызнулся охранник. — Охраны-то вообще не было никакой!

— Почему это не было? — уточнил Макс, подумав, что, может быть, там её никогда нет, и ещё есть смысл перейти улицу.

— А кому охранять? — проворчал мастер спорта по теннису. — Напарник заболел. Обычно мы с ним менялись. То я там дежурю, то он. А теперь приходится мне одному! И получается — я сутки здесь, сутки там. Так что сегодня они в пролете.

— Да что ж мне так не везет! — огорчилась бабуля, шибанула ногой дверь и ушла.

И горе-налетчикам ничего не оставалось, как тоже уйти, не солоно хлебавши. Макс пальнул в лампочку напоследок, и они с Жориком свалили.

Боря был крайне удивлен, что напарники вышли с пустыми руками. Он-то уже открыл багажник и был готов загружать туда мешки с наличностью. Но Макс с Жориком только тихо ругались и грозились приехать ещё раз на следующей неделе.

— Сказали, что у инкассаторов машина сломалась, — проворчал Макс, срывая маску и плюхаясь на заднее сиденье. — Так что деньги завтра привезут.

И это называется — ограбление! И ведь говорил один знающий человек, что очередь надо с утра занимать.

Лева Меченый основательно расположился в кресле, по своему обыкновению задрав ноги на стол. Такая вальяжная поза способствовала философствованию, и он сейчас как раз к этому был склонен. На его лице лежала печать обиды. Ну что это такое, словно говорило его лицо, что не поручи этим архаровцам, ни с чем справиться не могут! Он бы и накричал на них, выгнал бы в шею с позором, но понимал, что иначе вообще не с кем работать будет! Народ разбегается от него на глазах. Кто в бизнес подается, кто в менты, кто на старое место возвращается — вроде институт опять худо-бедно заработал. Словом, бегут, как крысы с тонущего корабля. А ему надо авторитет поддерживать, коммерсантов в узде держать, свои точки охранять, да перед другими группировками силу показывать. А скоро не то, что силу, вообще некого показывать будет!

— Эх, что ж такое! — вздыхал он. — Нельзя же так, кореша мои! Хреново это! Поймите, в этом мире выживает только тот, кто может ухватить другого за глотку и потребовать свое. Иначе звездец! Если вы не можете ухватить и потребовать, вы не жильцы. Никто вам просто так ничего отдавать не будет. С голоду подохните. Еще этот… как его… Дарвин… говорил: «Выживает сильнейший!»

И друзья, сидевшие в креслах перед его столом, чувствовали себя униженными и оскорбленными. Еще одна неудача и такая позорная! Макс понимал, что взять этот зачуханный банк было проще простого, тем более при такой серьезной подготовке, какую они провели. Но оказалось, что так думали многие, очень многие.