Время таяния снегов - Рытхэу Юрий Сергеевич - Страница 57

– Как только приедешь на место, обязательно напиши письмо,– напутствовал Петю Ринтын.– Не забудь.

– Напишу,– отвечал Петя.– Если удастся уговорить отца, обратно приеду.

Петя сначала было наотрез отказался уезжать из Улака и заявил родителям, что останется. Но слезы матери сломили его упорство, и он, понуря голову, роздал улакским ребятам свое имущество: гильзы для дробового ружья, пращи, несколько эплыкытэтов, прочные санки, сделанные старым Рычыпом.

– Как же ты будешь жить без утиной охоты? – с жалостью в голосе говорил пекарю Рычып.– Скучно станет, приезжай обратно.

– Верно говорит старик,– сказал Кукы.– Если тебе там не понравится, возвращайся в Улак, мы всегда тебе будем рады.

– Спасибо, друзья,– растроганно отвечал пекарь.– Я никогда не забуду вас.

Он обошел всех и поцеловался с каждым.

Дядя Кмоль подошел к Ринтыну и обнял его.

– Будь настоящим человеком,– сурово сказал он.– Ты остаешься один.

– Кмоль,– остановил его Кукы,– Ринтын будет вместе с нами. Улакцы никогда никого не оставляли в беде, в нашем стойбище никогда не было и не будет сирот. Можешь быть спокойным за него, Кмоль.

Вельбот отошел от берега и направился к “Водопьянову”. Громко зарыдала тетя Рытлина. Женщины, стоявшие в толпе провожающих, тоже заплакали.

Вельбот обогнул пароход, высадил пассажиров и вернулся на берег.

“Водопьянов” выбрал якорь и, басовито загудев, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее стал удаляться в сторону Ирвытгыра. Скоро он скрылся за мысом Ченлюквин, и лишь когда в небе растаял дымок от пароходной трубы, Ринтын покинул берег моря.