Смуглая ведьма - Робертс Нора - Страница 3

– Мои пони кричали, а я не могла их спасти. Он их поджег, и они кричали. Потом пришел Аластар и сбил плохого дядю с ног. Я ускакала верхом на Аластаре, но пони спасти не смогла. Я боюсь этого злого дядю, он мне снится.

– Он тебя не обидит. Я ему не позволю, ни за что! Он может обижать только пони во сне. – Сорка закрыла глаза и поцеловала взъерошенную головку и нежные щечки дочери. – А нам с тобой приснятся новые пони. Зелененькие, голубенькие…

– Зеленые пони!

– Конечно. Зеленые, как наши горы. – Свернувшись поуютнее, Сорка подняла руку, согнула палец и стала рисовать им круги, пока в воздухе над их головами не заплясали пони – голубые, зеленые, красные, желтые… Слушая смех малышки, она усилием воли одолела все свои страхи и гнев и заперла их на замок.

Он не причинит вреда ее детям, этого она не допустит. Она скорее увидит его мертвым.

– А теперь все пони отправляются есть овес. А ты иди со мной, мы тоже позавтракаем.

– И мед есть?

– Есть. – Эта простая радость при упоминании лакомства вызвала у Сорки улыбку. – Для хороших девочек мед найдется.

– Я хорошая девочка!

– У тебя самое чистое и нежное сердце.

Сорка подняла Тейган, малышка крепко прижалась к матери и зашептала ей на ухо:

– Плохой дядя сказал, что заберет меня первой, потому что я младше и слабее всех.

– Он никогда тебя не заберет, жизнью клянусь! – Она чуть отодвинула дочь, чтобы та могла видеть ее глаза. – Даю тебе честное слово! А кроме того, радость моя, никакая ты не слабая. И никогда слабой не будешь.

Она подбросила поленьев в огонь, намазала хлеб медом, заварила чай и овсянку. Сегодня ей с детьми предстоит сделать такое, на что потребуется вся их энергия. Она должна это сделать.

Сын спустился с чердака лохматый спросонья. Он потер глаза и по-собачьи втянул носом воздух.

– Я бился с черным колдуном. Я не убежал!

Сердце в груди у Сорки бешено запрыгало.

– Тебе приснился сон? Расскажи!

– Я был у излучины реки, где мы держим лодку. И тут пришел он, и я узнал колдуна. Это был черный маг. Потому что сердце у него черное.

– Сердце?

– Я видел его сердце, хотя он улыбался вроде как по-дружески и даже заманивал меня медовиком. «Глянь-ка, парень, – говорит, – у меня для тебя дивное угощение». Но внутри этого пирога было полно червей и черной крови. Я сразу понял: он отравлен.

– Значит, ты во сне и сердце его насквозь видел, и пирог тоже.

– Честное слово, видел. Я не вру!

– Верю. – Выходит, ее мальчик способен на большее, чем она считала.

– Тогда я ему говорю: «Сам ешь свой медовик! Это у тебя смерть в руках, а не пирог!» Но он отшвырнул его в сторону, и оттуда поползли черви и превратились в пепел. Колдун думал утопить меня в реке, но я забросал его камнями. А потом прилетел Ройбирд.

– Ты во сне позвал сокола?

– Нет, не позвал, а только пожалел, что он не со мной, и он возьми и прилети – грозный такой, когти вперед… Черный колдун исчез, как дым на ветру. А я проснулся в своей постели.

Сорка привлекла сына к себе, пригладила его по волосам.

Она обратила на Кэвона свой гнев, и тот тогда явился за ее детьми.

– Какой ты у меня храбрый, Эймон! Ты все правильно сделал. А сейчас пора завтракать. Нам еще скотиной заниматься.

Сорка повернулась к Брэнног, которая уже спустилась по лесенке.

– Тебя это тоже касается.

– Он проник и в мой сон. Сказал, может сделать меня своей невестой. Он… он хотел меня потрогать. Здесь. – Бледная от стыда, девочка закрыла руками грудь. – И здесь. – Она показала между ног.

Брэнног вся дрожала. Сорка крепко обняла дочь, и та прижалась к ней лицом.

– Я его подожгла. Не знаю, как это у меня получилось, но я подожгла ему пальцы. Он посылал на меня проклятия и тряс кулаками. Потом прибежал Катл, запрыгнул мне на постель. Он рычал и скалил зубы. И дядька исчез. Но он хотел меня потрогать и говорил, что я стану его невестой…

Теперь к страху прибавилась ярость.

– Ничего у него не выйдет. Клянусь! Он никогда тебя больше не тронет. А сейчас ешь. Поесть надо хорошо. У нас много работы.

Она отправила детей кормить и поить животных, чистить стойла, доить корову.

Оставшись одна, занялась приготовлениями. Собрала колдовской инвентарь. Чашу, колокола, свечи, священный нож и котел. Выбрала травы, которые собирала и сушила сама. И три медных браслета, которые когда-то давно на летней ярмарке купил ей Дайти.

Затем вышла на улицу, набрала полную грудь воздуху, подняла руки, чтобы расшевелить ветер. И призвала сокола.

Он явился с криком, который эхом отразился от леса и дальних холмов и заставил слуг в замке обратить глаза к небу. На широко раскинутых крыльях искрилось зимнее солнце. Она подняла руку в кожаной перчатке, чтобы птица могла обхватить ее когтями.

Она смотрела в глаза соколу, а тот – на нее.

– О быстрый и мудрый! Бесстрашный и сильный! Ты – Эймона птица, но и моя. Ты волю мою, как скажу я, исполнишь. Я же исполню волю твою. Ты нужен мне, Ройбирд, и все – ради сына. Он сын мне, тебе ж – властелин и слуга.

Она вынула нож. Птица смотрела на нее не мигая.

– Прошу тебя, Ройбирд, отдай мне три капли, три капельки крови из сильной груди. С крыла же могучего вырву перо я, оно заклинанию силу придаст. Хвалу возношу, и к тебе я взываю: ты должен мне сына помочь уберечь.

Она кольнула его кончиком ножа и собрала три капли крови во флакон. Потом выдернула перо из крыла.

– Благодарю тебя, – прошептала она. – Будь поблизости.

Сокол вспорхнул с ее руки, но взлетел не дальше ближайшего дерева. После чего сложил крылья и стал наблюдать.

Сорка свистом подозвала собаку. Катл смотрел на нее – преданно и доверчиво.

– Ты Брэнног и верой и правдою служишь. Сейчас же послушай, что я прикажу, – начала она и повторила ритуал, собрав три капли крови и выщипнув клок шерсти с собачьего бока.

Наконец она вошла в сарай, где трое ее детей с веселым смехом выполняли порученное. Это придало ей сил. Она погладила пони по голове.

При виде ножа в руке мамы Тейган бросилась наперерез:

– Не надо!

– Я не сделаю ему больно. Он твой, но и мой тоже. Он сделает то, что прикажешь ему ты или я – с равным рвением. А ты всегда должна слушать его и делать то, что скажет он. Ты нужен мне, Аластар. Я прошу ради дочки – твоей хозяйки и твоей рабыни.

– Не режь его! Пожалуйста!

– Один маленький укол, легкая царапина – и то, если он согласится. – Сорка опять обратилась к коню: – О статный и сильный, мой конь быстроногий, позволь взять три капли из мощной груди и прядку из гривы – они мне помогут сберечь от несчастья хозяйку твою. За это тебя, Аластар, я прославлю. Хвалу возношу и смиренно прошу. – Всего три капельки, – тихо повторила Сорка, легонько ткнув пони ножом. – И одна прядка из гривы. Ну, вот. – Хотя Аластар стоял спокойно, с широко открытыми и невозмутимыми глазами, Сорка наложила руки на небольшой порез и применила свое магическое искусство для заживления раны. Специально для дочки с ее трепетным сердечком.

– Теперь все идите со мной. – Она посадила Тейган себе на бедро и пошла назад в дом. – Вам известно, кто я такая, я этого никогда не скрывала. И вы знаете, что унаследовали этот дар, каждый из вас. Я всегда вам об этом говорила. Как колдуны вы еще совсем молоды и невинны. Но однажды ваше мастерство станет сильным и проворным. Вы не должны использовать его кому-то во вред, потому что вред, который вы причиняете, вернется к вам с утроенной силой. Магия – оружие, это так, но такое оружие, какое нельзя применять против слабых, кротких и невинных. Это и дар, и бремя, вам предстоит нести и то и другое. Свою магию передадите тем, кто произойдет от вас. Сегодня вы узнаете кое-что новое. Внимательно следите за мной и моими действиями. Смотрите, слушайте, запоминайте!

Сначала она обратилась к Брэнног.

– Смотри: берем твою кровь, мою и кровь собаки. Кровь – это жизнь. Потеряешь кровь – потеряешь жизнь. Три капли твоей, три капли моей, три капли собачьей – никак не иначе!