Побратимы Гора (ЛП) - Норман Джон - Страница 30

Например, подавая ужин молодому человеку и его матери, девушка может казаться просто умелой и почтительной служанкой. Она становится на колени поблизости, держа ноги вместе. Однако стоит матери покинуть столовую, и рабыня может оказаться стоящей перед молодым человеком на коленях совсем по-другому, призывно раскинув свои колени.

Виньела переместила свои колени, разводя их как можно шире, откинувшись назад на пятки.

- Ты можешь оставаться в позиции башенной рабыни, - вспотев, предложил я.

- Пожалуйста, Господин, - сказала она. - Я - Рабыня для удовольствий. Для моей дрессировки будет лучше быть принуждённой стоять на коленях в такой позе, наиболее откровенной и унизительной. Кроме того, в этом положении, я чувствую себя столь открытой и беззащитной, что может быть полезным напоминая мне, что у меня не должно возникать желания стать надменной, и гордиться моей униженностью, моими назначением и положением.

- Значит, Ты предпочитаешь стоять на коленях в позе рабыни для удовольствий, в позе унижения женщины, навязанной мужчинами некоторым женщинам, в позе чрезвычайной женской уязвимости, беспомощности и красоты? - спросил я

- Да, Господин, - признала она. – Если приглядеться к природе моей неволи, эта поза является наиболее подходящей для меня. Принимая во внимание, к какому виду рабыни я принадлежу, это соответствует и подходит для меня.

- Тебе нравится так стоять, - заметил я.

- Мне удобно так стоять, - уклончиво сказала она.

- Нет, Тебе нравится так стоять, - поправил я рабыню.

- Да, Господин, - согласилась она. – Мне кажется это очень возбуждающим и захватывающим. Я люблю стоять на коленях именно так.

- Ты настолько гордишься, что стоишь на коленях таким образом, - поразился я.

- Да.

- Бесстыжая девка, - заметил я.

- Да, Господин, - улыбнулась она.

Я посмотрел на неё внимательно, и под моим взглядом, она села ещё прямее.

- Да, действительно, тебе идёт эта поза, - признал я.

- Она отлично мне подходит.

- И почему же?

- Я - рабыня для удовольствий, - гордо заявила Виньела.

Я выпрямился, и приготовился щелкнуть пальцами.

- Я люблю принадлежать мужчинам, - проговорила она. - Я не считаю это унизительным или отвратительным. Я считаю это естественным и возвышенным. Не презирайте меня за то, чем я стала.

- И кто же Ты теперь?

- Женщина, - просто ответила она.

- И рабыня, - напомнил я.

- Да, женщина и рабыня, - улыбнулась Виньела.

Я вытянул руку, щёлкнул пальцами. По щелчку моих пальцев, она встала и приготовилась идти за мной, следуя за мной по пятам, как дрессированное домашнее животное, которым она, в общем-то, и была к вигваму её хозяина. Одним из первых рабских умений, которое преподают девушке, состоит в том, чтобы следовать по пятам за мужчиной.

- Разве я не убедила Вас, Господин, - спросила она, - что у рабыни есть определенная власть.

- Возможно, некоторая жалкая и ограниченная власть имеется, - признал я, -такая же, которая характерна для любого находящегося в собственности домашнего животного.

- Конечно, - засмеялась девушка.

- Ты - действительно рабыня для удовольствий, не так ли?

- Да, - томно сказала она.

- Кажется, теперь Ты во многом отличаешься от мисс Миллисент Обри-Уэллс, девушки из высшего сословия, дебютантки, от Пенсильвании, - заметил я.

- Вы о той маленькой глупой девчонке? - рассмеялась Виньела. - Она, тоже была рабыней для удовольствий, и глубоко в душе знала это. Лучшим из того, что когда-либо происходило с ней, оказалось то, что она быть перенесена на Гор и закована в цепи.

- Возможно, - не стал я спорить.

- У меня нет сомнений в этом.

- Ты помнишь её?

- Конечно, - улыбнулась она. - Но я больше не она. Я - теперь Виньела, всего лишь рабыня.

- Это верно, - согласился я.

Она была возбуждающе красивой, и она была предметом собственности. «Она - всего лишь рабыня», - с сочувствием думал про себя, – «всего лишь - рабыня!» Это было всё, что я мог сделать, дабы удержаться и не схватить её, чтобы беспощадно использовать её для своего удовольствия. Казалось таким естественным делом, что мужчины Гора должны держать этих женщин в клетках и цепях, и плетями принуждать их ублажать себя.

- Безусловно, я вижу, что у тебя есть власть, которой не имела малышка Миллисент, - отметил я.

- Да. У меня теперь есть сила рабыни.

Это было верно, и этого невозможно было опровергнуть.

- Мы должны идти в вигвам Кэнки, - сказал я рабыне.

- Но Вы так и не наказали меня, - напомнила она.

- Нет.

- Вы же знаете, что Кэнка хотел, чтобы я была наказана.

- Я не уверен в том, хотел ли он действительно тебя наказать или нет.

- Конечно же, он желал этого, - возмутилась моими сомнениями Виньела. - Он -краснокожий господин!

- Кажется, что Ты права, - наконец, сказал я. Я помнил, что Кувигнака и Грант, оба имели такое же мнение.

- Но Вы этого не сделали.

- Нет.

- Я осталась безнаказанной, - огорчилась она.

- Да.

- Накажите меня, - попросила рабыня.

- Нет.

- Мой господин хотел, чтобы я был наказана. Я готова быть наказанной. Я хочу быть наказанной.

- Это правильно.

- Накажите меня, - вновь запросила девушка.

- Нет.

- Неужели, у Вас нет никакого желания, наказать меня? – изумилась она.

- Нет.

- Кэнка хотел, чтобы Вы использовали меня. Разве я кажусь недостаточно привлекательной для вас? У разве меня нет, хотя бы незначительного очарования рабыни? – не могла понять Виньела.

- Ты привлекательна, и красива. Но, на мой взгляд, Ты через чур сильно выставляешь своё очарование.

- Девушка в ошейнике может выставлять себя напоказ, - сказала она.

Я кивнул, соглашаясь с её мнением. Ошейник интересно влияет на женскую сексуальность. Он освобождает девушку от комплексов, позволяет ей быть собой.

- Разве Вы не подарите мне, хотя бы один поцелуй? - обиженно надула губы рабыня.

- Нет. Всем известно, к чему должен привести поцелуй рабыни для удовольствий.

- К чему же? – невинно поинтересовалась она.

- К обладанию ей, господству над ней, и в конечном итоге её изнасилованию, -напомнил я.

- О-о-о.

Я щелкнул пальцами, и девушка, немедленно, вскочила на ноги.

- Ты видишь, красотка Виньела, в конечном итоге Ты бессильна. Я щелкаю пальцами, и Ты обязана встать, и быть готовой следовать за мной к вигваму Вашего владельца, и твоё желание не имеет никакого значения. И никакие твои хитрости теперь тебе не помогут.

Она опустила голову, а я победно рассмеялся, видя её, стоящую передо мной с опущенной вниз головой.

- Ты видишь, Ты, в конечном счете, беспомощна.

Она подняла свою голову, улыбнулась, и сказала:

- И всё же я не абсолютно беспомощна.

- Что Ты имеешь в виду? – озадаченно спросил я.

- Я покажу Вам, как рабыня может обольстить мужчину.

Внезапно она протянула и заключила мою шею в кольцо её прекрасных обнаженных рук, и прижала свои губы к моим.

- Ах, Ты ж! - только и успел крикнуть я в гневе и ярости. Но, в то мгновение я не смог, освободиться из её рук. Она была рабыней. Для мужчины нелегко капитулировать перед рабыней даже оказавшись в объятиях, поэтому я развёл её руки и отстранил девку от себя. Её поцелуй, поцелуй рабыни, горел на моих губах. Я дрожал от переполнявших меня эмоций. Я был взбешён. Поцелуй, слишком краткий, восхитительный, потрясающий, горячий и нежный, бушевал в моем теле. Это походило на химическую реакцию, катализатор которой, неожиданно попал в мою кровь. Реакции и преобразования, мучительные и захватывающие, неотразимые и неистовые, казалось, подобно вулкану взорвались в каждой клетке и ткани моего тела. Она снова потянулась ко мне губами и предложила:

- Попробуйте на вкус губы рабыни ещё раз, Господин.

Я сдавил её тело в моих рука руках, сокрушил его. В моих руках по-прежнему была всего лишь она, и одновременно это были громы и молнии, бушевавшие в моей крови. Я поднял её на вытянутых руках, её вес для меня ничего не значил.