Ожерелье королевы - Дюма Александр - Страница 55

– Не суйтесь не в свое дело! – грубо парировало черное домино.

– Вот что, сударь, – отозвалось голубое, – запомните раз и навсегда: немного учтивости еще никогда никому не повредило.

– Да я вас не знаю, – ответствовало черное домино, – так какого дьявола мне с вами церемониться!

– Вы меня не знаете, пусть так, но…

– Что – но?

– Но я-то вас знаю, господин Босир.

При звуке своего имени черное домино, так свободно произносившее чужие имена, вздрогнуло, что было хорошо заметно по трепетанию его шелкового капюшона.

– Да не пугайтесь вы, господин Босир, – продолжала маска, – я вовсе не тот, о ком вы подумали.

– А что я, по-вашему, подумал, черт возьми? Вы ведь так легко угадываете имена – так, пожалуй, считаете, что можете угадывать и мысли? А почему бы нет?

– Тогда догадайтесь, о чем я думаю. Я никогда еще не видел волшебников и буду весьма рад познакомиться с ним из них.

– Ну, то, о чем вы просите, слишком просто и не заслуживает титула, которым вы меня наградили.

– Все равно, скажите.

– Нет, придумайте что-нибудь потруднее.

– Этого мне достаточно. Говорите.

– Вы и вправду этого хотите?

– Да.

– Тогда слушайте: вы приняли меня за человека господина де Крона.

– Господина де Крона?

– Ну да, вы же его знаете, черт побери! Господина де Крона, начальника полиции.

– Сударь…

– Полегче, дорогой господин Босир, можно подумать, вы пытаетесь нашарить на боку шпагу.

– Конечно, пытаюсь!

– Что за воинственная натура! Полно, дорогой господин Босир, вы оставили шпагу дома и правильно сделали. Поговорим о другом. Вы не позволите взять вашу даму под руку?

– Мою даму? Под руку?

– Вот-вот. По-моему, на балу в Опере это принято, или я попал сюда из Индии?

– Да, сударь, принято, если это устраивает ее кавалера.

– Иногда достаточно, дорогой господин Босир, чтобы это устраивало даму.

– И долго вы собираетесь ходить с ней под руку?

– Ах, дорогой господин Босир, вы слишком любопытны. Может, минут десять, может, час, может, всю ночь.

– Довольно, сударь, вы надо мною смеетесь!

– Вот что, любезный, отвечайте: да или нет?

– Нет.

– Ну, хватит, хватит, не изображайте из себя злюку.

– Что вы этим хотите сказать?

– У вас ведь уже есть маска, и надевать вторую вам ни к чему.

– Силы небесные! Сударь!..

– Ну вот вы уже и сердитесь, хотя недавно были так нежны.

– Где это?

– На улице Дофины.

– На улице Дофины? – повторил ошеломленный Босир.

Олива расхохоталась.

– Замолчите, сударыня! – проскрипело черное домино. Затем, повернувшись к голубому, продолжало: – Я не понимаю ни слова из того, что вы говорите, сударь. Угодно вам сбивать меня с толку – ради Бога, но только честно, если можете…

– Сударь мой, мне кажется, что нет ничего честнее, чем правда, не так ли, мадемуазель Олива?

– Так вы знаете и меня? – удивилась та.

– Разве этот господин не назвал вас недавно по имени, причем громко?

– А правда, – возвращаясь к прерванному разговору, заявил Босир, – правда в том, что…

– Правда в том, что, когда вы собирались убить эту несчастную даму – а с тех пор не прошло и часа, – вы были остановлены звоном двадцати луидоров.

– Довольно, сударь.

– Согласен. Дайте мне руку вашей дамы, раз вам уже довольно.

– О, я вижу, что вы с ней… – пробормотал Босир.

– Что мы с ней?

– Сговорились.

– Клянусь, нет.

– Вот еще! – воскликнула Олива.

– И к тому же… – добавило голубое домино.

– Что – к тому же?

– Даже если мы и сговорились, то только для вашей пользы.

– Для моей пользы?

– Безусловно.

– Такие вещи нужно доказывать, – развязно заметил Босир.

– Охотно.

– Любопытно будет послушать.

– Я докажу, – продолжало голубое домино, – что ваше присутствие здесь настолько же вредно для вас, насколько полезно будет ваше отсутствие.

– Полезно для меня?

– Да, для вас.

– Чем же, хотелось бы узнать?

– Мы ведь являемся членами некой академии, не так ли?

– Я?

– Ох, да не сердитесь вы так, дорогой господин Босир, я же говорю не о Французской Академии[61].

– Академия… Академия… – бормотал кавалер Оливы.

– Улица По-де-Фер, подвальный этаж – это ведь там, дорогой господин Босир?

– Тс-с!

– Вот те на!

– Да тише вы! До чего вы все-таки неприятный человек, сударь.

– Не нужно так говорить.

– Почему же?

– Да потому, черт возьми, что вы сами в это не верите. Впрочем, вернемся к академии.

– Ну?

Голубое домино достало часы – прелестные часы, украшенные бриллиантами. Глаза Босира, словно две сверкающие линзы, повернулись в их сторону.

– Ну? – повторил он.

– Ну вот, через четверть часа в вашей академии на улице По-де-Фер, дорогой господин Босир, будет обсуждаться вопрос касательно распределения барыша размером в два миллиона среди двенадцати действительных членов, одним из которых являетесь вы, господин Босир.

– А вы – другим, если только…

– Договаривайте.

– Если только вы не полицейский шпион.

– Ей-богу, я считал вас умным человеком, господин Босир, но с болью убеждаюсь, что вы глупец. Будь я из полиции, вас уже схватили бы раз двадцать, причем за дела менее почетные, нежели эта двухмиллионная спекуляция, которая будет через несколько минут обсуждаться в академии.

Босир задумался.

– Проклятье! – наконец проговорил он. – Быть может, вы и правы.

Затем вдруг спохватился:

– А, сударь, так вы посылаете меня на улицу По-де-Фер?

– Да, на улицу По-де-Фер.

– Я знаю, почему вы это делаете.

– Почему же?

– Вы хотите, чтобы меня там сцапали. Нашли дурака!

– Еще одна глупость.

– Сударь!

– Ну, конечно! Если бы в моей власти было сделать то, о чем вы говорите, если бы я обладал еще большей властью, чтобы узнать, что там затевается, в вашей академии, разве стал бы я просить у вас позволения побеседовать с дамой? Нет. Я тут же приказал бы вас арестовать, и мы с мадемуазель избавились бы от вас. Я же, напротив, действую только лаской и убеждением, дорогой господин Босир, таков мой девиз.

– Погодите-ка! – вдруг вскричал Босир, отпуская руку Оливы. – Это вы два часа назад сидели на софе у этой дамы? А ну, отвечайте!

– На какой еще софе? – спросило голубое домино, которого Олива слегка ущипнула за мизинец. – Что касается софы, то на этот предмет мне известен лишь роман господина Кребийона-младшего[62].

– Впрочем, мне это все равно, – заявил Босир, – ваши доводы убедительны, а мне только это и нужно. Да что я говорю «убедительны» – они превосходны! Итак, берите даму под руку, и, если вы втравили благородного человека в скверную историю, пусть вам будет стыдно.

Услышав эпитет «благородный», которым столь щедро наградил себя Босир, голубое домино расхохоталось и, похлопав его по плечу, объяснило:

– Можете спать спокойно: посылая вас в академию, я делаю вам подарок примерно в сто тысяч ливров. Не пойди вы по заведенному вами обычаю сегодня вечером, вас исключили бы при дележе, тогда как, отправившись…

– Ладно, была не была, – пробормотал Босир. И, вместо поклона изобразив пируэт, удалился.

Голубое домино тут же завладело рукой мадемуазель Оливы, благодаря уходу Босира оказавшейся свободной.

– Ну, вот мы и вдвоем, – сказала она. – Я позволила вам привести в замешательство беднягу Босира, но предупреждаю: меня сбить с толку не удастся, я вас уже знаю. И если вы хотите продолжать беседы, найдите что-нибудь поинтереснее, иначе…

– Я не знаю ничего интереснее, чем ваша история, милая мадемуазель Николь, – проговорил незнакомец и пожал округлую ручку молодой женщины, которая, услышав слова, что прошептал ей в ухо собеседник, испустила сдавленный крик.