Спящий дракон - Мазин Александр Владимирович - Страница 29

«Ранен? – предположил Шинон. – Нет, вряд ли. Слишком много крови, чтобы остаться в седле». Тут Шинон узнал парда своего сотника и огорчился: добрый был солдат. Преданный. Во имя Быкоглавого – он же приказал своим людям не вмешиваться!

Эрд вышиб из седла последнего из противников и погнал парда прямо к дому. Шинону показалось, что взгляд светлорожденного все же зацепил его сквозь завесу листвы. Он поспешил в комнату и услышал на лестнице грохот.

Заляпанная кровью и грязью широкая грудь парда отбросила тростниковый занавес. Пригнувшись, чтобы не задеть верх дверной арки, сжимая в руке окровавленный меч, в комнату ворвался Эрд.

С глухим чмоканьем стрела арбалета-ловушки вонзилась в горло парда. Шинон, выругавшись, метнул нож. Раненый пард, поднявшись на дыбы и попятившись, уперся в стену и тяжело рухнул на пол, загромоздив половину комнаты. Лапы и хвост зверя судорожно дергались.

Эрд успел соскочить – его поясной ремень не был пристегнут к седлу. Брошенный Шиноном нож не поразил северянина в грудь, но разрезал плечо, и рукав изорванного камзола сразу набух от крови.

Второй нож, брошенный противником, Эрд легко отбил взмахом меча.

Перепрыгнув через стол, Шинон рубанул мечом. Эрд уклонился и попытался достать шею конгая. Тот отвел меч браслетом. Противники обменивались редкими ударами, выжидая. Тактика эта была выгодна Шинону: светлорожденный устал и ранен. Долго ему не продержаться. Эрд тоже понимал это. Он вынужден был атаковать всерьез. И нанес удар «пирующий клинок» – подсекающее движение с резким рывком вверх. Шинон подпрыгнул, чтобы уберечь колени, и едва избежал лезвия – клинок светлорожденного прошел в полуладони от его паха. Зато Шинон успел поймать белый клинок собственным мечом, ринулся вперед и ударил Эрда в лицо шипами браслета. Эрд устал и уклонился недостаточно быстро: шип рассек лоб, и струйка крови протекла вниз, заливая глаза.

Ни один из противников не сказал ни слова: оба берегли дыхание.

Светлорожденный наискось ударил мечом. Простой удар. Но быстрый, как молния. Такого Шинон не ожидал и не успел парировать. И хотя меч Эрда прошел лишь вскользь по кольчуге, но конгай пошатнулся и ответный удар нанести не успел. Эрд получил преимущество и тут же воспользовался им, выполнил «падение дракона» – серию из трех поворотов, заканчивающихся прямым выпадом. Конгай отпрянул назад, но позади оказался стол, и белый меч пронзил ногу Шинона пониже колена, переломив кость. Конгай упал.

Но светлорожденный уже не смог воспользоваться преимуществом – силы оставили его. Чтобы устоять, Эрд тяжело оперся на меч. Сознание его туманилось, стены комнаты качались, он потерял слишком много крови, слишком много сил…

Шинон зацепился левой рукой за край стола, кое-как поднялся, встал на здоровую ногу. Конгай знал: если Эрду удастся справиться со слабостью, он убьет Шинона. В подобных поединках пощады не просят.

Эрд справился. Взгляд его вновь стал осмысленным, и он сделал осторожный шаг к Начальнику Гавани, что стоял у стола, опершись на него левой рукой. Кончик белого меча описывал завораживающие кривые. Но Шинон был слишком опытен, чтобы смотреть на меч. Взгляд его был сосредоточен на бледных губах светлорожденного… А рука прижимала к столу рукоять последнего метательного ножа.

Эрд шагнул вперед… И конгай, перенеся вес тела на здоровую ногу, метнул нож и радостно вскрикнул: узкий клинок на ладонь вошел в живот светлорожденного.

Миг спустя меч Эрда, разорвав кольчугу, пронзил грудь конгая.

– Жаль, что ты… шпион! – выдохнул Шинон. И умер.

Последним усилием Эрд попытался вырвать меч из падающего тела конгая. Но не сумел. Пол под его ногами вскинулся, как корабельная палуба в шторм, рукоять выскользнула из пальцев, и светлорожденный безжизненным кулем повалился рядом с мертвым Шиноном.

– Я могу положиться на тебя, Самит? – спросила Этайа стоящего перед ней пожилого мужчину, одетого в традиционный костюм имперского купца.

– Без сомнения, светлейшая! – Самит коснулся седой бороды и с достоинством поклонился женщине.

– Ее будут искать!

– Пусть. На моих кораблях, светлейшая, я могу вывезти все, что ты пожелаешь. Здешние чиновники слепнут при виде золота.

– Благодарю тебя, почтенный Самит! Приди ко мне через два часа.

– Та, за кого ты просишь, будет здесь?

– Надеюсь на это. Храни тебя Морская богиня!

– Да хранит она и тебя, светлейшая!

Вагар взялся руками за ржавые прутья и, упершись ногой, изо всех сил потянул. С тем же успехом он мог надеяться вырвать грот-мачту большого корабля.

Палач тем временем раскалял на огне металлический прут со сплющенным концом. Он вынул его из очага, осмотрел, плюнул, остался недоволен и снова сунул прут в огонь.

– Рыбьи мозги! – выругал себя вагар.

Со всех ног он бросился назад, к выходу из подземелья.

– Может, спросить у нее что-нибудь? – предложил чиновник, которому было скучно сидеть без дела.

– Не время! – отозвался палач. – Сиди. Девка еще не готова.

Он вынул из пламени прут и тронул им деревянную скамью. От затлевшей древесины поднялся дымок.

– Годится, – пробормотал палач с удовлетворением и, сжимая прут, приблизился к девушке. Прищуренные глазки с красными белками прошлись по ее телу. Палач кивнул сам себе и схватил ее за грудь выпачканной в саже рукой.

Глаза девушки выкатились от ужаса. Она закричала и забилась на цепях. Палач приблизил к ее соску раскаленное железо…

– Имх! – раздался за его спиной повелительный голос.

Палач недовольно оглянулся, не выпуская грудь девушки. Он услышал резкий металлический щелчок, выронил прут и повалился на камни. Черенок арбалетного болта торчал у него из глазницы. Испуганный чиновник выскочил из-за стола и уставился на вагара, поднявшего второй арбалет.

– Ты! – сказал Биорк. – Ключи от цепей!

Чиновник быстро-быстро закивал головой. Он, как завороженный, глядел на черный наконечник стрелы.

– Освободи ее!

Чиновник поспешно бросился к пленнице, вытащил из кармана тяжелую связку ключей и отпер замки. Девушка повалилась на каменный пол.

– Как мне попасть к вам? – спросил вагар.

Чиновник задумался. Потом довольная улыбка появилась на его испуганном лице:

– Да, да, к нам! Ты пойдешь по коридору направо, господин, затем свернешь еще раз направо…

– Лжешь, – равнодушно сказал Биорк. – Впрочем, это не важно.

И нажал на спусковой крючок. Арбалетный болт, войдя в правый глаз, пробил глазницу, мозг и застрял в затылочной кости. Скорее всего чиновник, как чуть раньше – палач, даже не успел осознать, что умирает.

Вагар прикрыл глаза. Он размышлял. Нужно вывести девушку из дворца. Первое: отыскать новый путь. Второе: сделать все так, чтобы не привлчь внимания. Третье: уложиться в отведенное время.

Прошло четыре минуты. Биорк открыл глаза и начал действовать.

В оружейной стражников он отыскал топор, без особого труда разбив каменную кладку, вышиб пару прутьев решетки и протиснулся в пыточную. Мара лежала на спине, бессмысленно глядя в потолок. Вагар наклонился к ней, принюхался к ее дыханию и определил наркотик, которым ее отравили. Затем быстрым движением выдернул из локтя девушки иглу. Мара вскрикнула, попыталась оттолкнуть своего спасителя.

– Встать! – рявкнул Биорк, используя власть Голоса, проникавшего даже в затуманенное сознание.

И Мара встала.

Через пять минут они покинули подземелье, поднявшись через люк на солдатскую кухню. Трем поварам Биорк очень доходчиво продемонстрировал, что такое Мангхел Сёрк, боевое искусство вагаров. Еще через пять минут Мара – в одежде служанки, а Биорк – в фартучке поваренка, со значком раба на лбу и большой корзиной, полной грязной посуды, покинули кухню. А еще через пять минут так же беспрепятственно покинули дворец. Привратная стража на служанку и поваренка даже не взглянула.

На полпути, неподалеку от площади Умиротворения, Маре стало совсем плохо, и Биорку пришлось сделать остановку.