Гаяна - Аматуни Петроний Гай - Страница 32

Дойдя до этого места, Бергофф потемнел от злости и, стукнув кулаком по газете, прорычал:

- Трезвость… скромность… проницательность!!! Я его в пор-р-рошок сотру!..

- Я вам нужен, сэр?

- Что? Вон, проходимец!

- Слушаюсь, сэр… - Пораженный секретарь словно провалился сквозь землю.

- Док! - заорал я. - Бросайте к черту свои погремушки и ступайте сюда на выручку…

- Сию минуту, Боб, - рассеянно ответил Мелони. - Да, разумеется, я, кажется, начинаю понимать… Вы сказали «на выручку»? Ах, на выручку! Что с вами, мой друг?

Мгновение спустя Мелони наклонился надо мной и заботливо посмотрел мне в глаза.

- Док, я чувствую, как во мне играет музыка. Мелони обеспокоенно ощупал мой живот.

- Не там, док, - простонал я, - а вот здесь, - и я постучал пальцем по своей несчастной голове, не так давно бывшей моей единственной надеждой и оплотом будущего.

- Мужайтесь, Боб. Столько впечатлений могут заставить буксовать и не такую молодую машину, как ваша. По счастью, в моем чемоданчике имеется толика брома…

- К черту вашу касторку, док!

- Я сказал «бром», мой друг.

- Приберегите его для себя и внимательно всмотритесь в одну из этих фотографий.

Я услужливо подсунул ему альбом и, дрожа от нетерпения наблюдал. Не прошло и минуты, как Мелони, охваченный всепожирающим любопытством, вцепился в альбом, точно кто-то пытался отнять его, и стал перелистывать, подолгу всматриваясь в фотографии. Невольная улыбка появилась на лице старого врача, каким-то необъяснимым торжеством засветились его глаза. Вскоре он стал мерно раскачиваться, точно кобра под звуки околдовывающей свирели.

Мне стало так нехорошо, будто я, по меньшей мере, проглотил холодильник, - у меня стыли даже кончики пальцев.

- Док, где вы храните бром?

- Не шевелитесь, Боб. Спокойствие - признак мудрости, говорили древние. Я начинаю понимать и это, мой друг. Бром здесь ни при чем. Все дело в высочайшем уровне науки! Думаю, что к этому эпизоду еще придется возвратиться, а пока продолжу свое описание.

Итак, откуда-то они прилетели! Не с того же света! Книги и рукописи были на незнакомом языке, а фотографии давали мало пищи для размышления и уйму - для воображения. И тут пришли на помощь сами Посланцы Неба. Да-да! Пусть читателя не смущают мои слова. Дело в том, что в центральном отсеке мы обнаружили прочный сейф, открыть который могла бы даже наша простодушная стенографисточка Мод, руководствуясь рисунком, выгравированным на крышке. В этом сейфе и хранятся те несметные богатства, которые астронавты везли к нам на Землю в качестве великодушного дара от народов своей планеты!..

Мы нашли в сейфе азбуку, затем словарь неведомого нам языка, простейший и совершеннейший во вселенной самоучитель того языка, основанный на применении радио, кино и выразительной, до предела упрощенной и ясной мультипликационной графики.

Отдаю должное своему талантливому другу мистеру Мелони, принявшему в наших изысканиях активное участие. Вдвоем мы научились пользоваться самоучителем и в сравнительно короткий срок освоили, правда, в самом необходимом объеме новый для нас язык.

Настал день, когда мы смогли наконец перейти к «чтению» корабельного журнала!

Объясню, как проводится такое «чтение»… В центральном отсеке на стене имеется экран размером один на полтора метра. В проекционный аппарат, расположенный сбоку, в толстой рамке экрана, вставляется кассета с микрокинопленкой. Позади экрана - система электромагнитных зеркал, с помощью которых все излучения (особых лучей, но не световых), проходящие сквозь пленку, направляются на экран.

На экране же мы видим и читаем дневник путешественников, а голос диктора отчетливо и не торопясь дублирует титры.

Сама же «кинопленка», как мы ее назвали для удобства, является совершенно черной и светонепроницаемой. Порвать ее трудно. Она не горит, не ломается и не растворяется в кислотах.

Движение пленки в аппарате медленное, а площадь «кадра» предположительно составляет не больше сотой доли квадратного миллиметра.

Итак, мы с Мелони и Мауки расположились перед экраном и занялись «чтением» дневника посланцев другого мира. Вначале мы увидели отдельные участки Мироздания: какие-то звезды и спиральные и чечевицеобразные туманности. Они проплывали перед нами на фоне вечно черного неба вселенной.

Спешу оговориться: чернота эта имеет довольно заметный зеленоватый оттенок. Что же касается звезд, то они почему-то меняли свой цвет: вот мы видим, как на нас мчится фиолетовая звезда, а уходя вдаль, куда-то «назад», она становится почти красной…

Вскоре нашему вниманию была представлена колоссальная звездная система с разных точек зрения и на разных удалениях. Чем ближе придвигался к ней объектив съемочного аппарата, тем больше в нас росло волнение и напряжение.

Мы сидели почти не дыша, стараясь вникнуть в смысл того, во что нас, несомненно, желали посвятить. Мы поняли, что демонстрировавшиеся нам кадры были засняты в разное время. Позже мы убедились: весь этот дневник был остроумно и тщательно смонтированным фильмом.

- Это наша Галактика! Взволнованно вскричал Мелони, указывая на экран, где уже появилось наше Солнце и планеты нашей Солнечной системы.

Тонкая белая стрелка, вспыхнувшая на экране, указала на одну из светлых точек, и голос диктора произнес первые слова: «Пито-Као… Это ваш мир…»

- Я понимаю, кажется, - задумчиво сказал Мелони. - Они не знают названия нашей планеты, им известно лишь название этого острова, и они условно называют так Землю.

- Пожалуй, это верно, - согласился я.

Между тем на экране наша Солнечная система стала удаляться, и в другой части Галактики мы увидели незнакомую нам «солнечную систему». Вокруг огромной звезды - «Солнца» - вращались по орбитам одиннадцать планет. На пятой из них (считая от центрального светила) застыло острие стрелки, и мягкий звучный голос произнес: «Гаяна. Наш мир!»

Теперь стало ясно: эти астронавты были жителями не Марса, как мы думали раньше, а даже иной планетной системы. Они были жителями неведомой нам доселе планеты Гаяна!

Как бы в подтверждение этой догадки, стрелка отделилась от крошечной точки, обозначавшей Гаяну, и оставляя на экране яркий голубой след, стала описывать сложную линию полета межпланетного корабля, закончив ее уже в нашей Солнечной системе, в точке, соответствующей местоположению Земли.

«Мы - жители Гаяны, - сказал диктор. - Жизнь на нашей планете существует миллионы лет, но разумные существа появились только пятнадцать тысяч лет назад.