Колыбельная для мужчин - Росмэн Эстер - Страница 3

– Моя сестра умерла почти двадцать лет назад.

– Сводная сестра.

– Не имеет значения.

Она вздохнула, скрестила руки на груди и сказала:

– Я просто хотела убедиться, что помню это место.

– Лонде тогда было всего три года.

– Четыре, точнее, почти пять. Но даже у четырехлетних детей есть память. По крайней мере, впечатления они запоминают прекрасно. – Она посмотрела в угол зала. – Вон там, в нише между окнами, во время балов играл оркестр. А рядом стояли огромные вазоны, и в них росли деревья… Я их помню… – Ее брови сошлись в прямую тонкую линию, лицо напряглось, как у человека, пытающегося удержать ускользавшие воспоминания. – А тут стояла ледяная фигура лошади… Скачущей… Из которой бил фонтан шампанского… Мне кажется, что…

– Отдаю должное: вы неплохо подготовились! – язвительным тоном прервал ее Зак.

Она сжала губы.

– Вы мне не верите…

– Думаю, вам лучше уйти отсюда. – И Зак кивнул на дверь. – Лонда умерла. С тех пор прошло много лет. Так что хватит молоть ерунду. Идите-ка лучше домой, пока я не приказал вышвырнуть вас отсюда вместе со всем этим мусором, как бродягу или попрошайку.

– Откуда вам известно, что Лонда умерла?

У Зака перехватило дыхание. В памяти вновь возникли все обиды, обвинения, пренебрежение и подозрительность, которыми его казнили в семье. Но он прогнал воспоминание.

– Повторяю, и совершенно серьезно, вам лучше уйти отсюда!

– Я тоже не шучу, Зак! – Она вновь окинула взором зал и добавила почти с угрозой: – Надеюсь, вы понимаете, что легко я не сдамся?

– Вы не найдете поддержки.

– У кого?

– Ни у кого! – Голос Зака звучал твердо, черты лица исказились, став еще более жесткими: – Вы можете обратиться к моим братьям, сестре или адвокатам, которые держат в руках все финансовые дела покойного Уитта Денверса. Но никто из них не станет даже слушать вас. Так что мой вам совет – не теряйте зря времени и ступайте домой.

– Моим домом мог бы стать этот.

– Не несите околесицу!

– Жаль, что умерла Кэтрин.

Закари почувствовал, как в его жилах застыла кровь при одном упоминании имени очаровательной и слишком молодой мачехи. Он еще раз посмотрел на непрошеную гостью. Сходство между стоявшей перед ним самонадеянной девицей и второй женой его отца было несомненным. Кэтрин… Кэт… Женщина, на многие годы превратившая его жизнь в кромешный ад.

– Вам серьезно жаль, что она умерла? – вкрадчиво спросил он. – Или, наоборот, без нее удобнее заниматься шантажом?

На щеках девушки выступил чуть заметный румянец.

– Убирайтесь! – грубо крикнул Зак.

– Вы меня боитесь.

– Я сказал вам – убирайтесь отсюда!

Несколько мгновений девушка продолжала смотреть ему в глаза. Затем быстро вышла из зала и спустилась в вестибюль. Закари подошел к окну. Он видел, как она переходила улицу. Шаги ее были широкими и уверенными. Голова – чуть наклонена навстречу дождю…

Она вернется, подумал Зак. Непременно вернется! Они всегда возвращались. Но власть и деньги Денверсов ограждали семью от их домогательств. И, потеряв надежду урвать хоть что-нибудь от сокровищ старого Уитта, они исчезали.

Зак уверял себя, что и на этот раз все закончится благополучно. Но, когда фигурка девушки исчезла за углом соседнего дома, его охватило тревожное предчувствие. Какой-то дьявольский голос нашептывал ему, что эта незнакомка, представившаяся как Лонда Денвере, чем-то очень отличалась от всех ее многочисленных предшественниц…

Часть первая

Закари

1974 год

1

– С днем рождения, милый, – шепнула Кэтрин Денвере мужу, когда они скользили в танце по отполированному паркету огромного зала.

Расположившийся на невысоком подиуме в нише оркестр играл модный блюз «А время идет…». Знакомая мелодия плыла по переполненному гостями залу.

– Ты удивлен? – все так же шепотом спросила Кэтрин, нежно прижимаясь к партнеру. Ее атласные туфельки двигались точно в такт музыке.

– Все, что ты делаешь, меня уже не удивляет…

Он поперхнулся и долго откашливался. Кэтрин приберегла для танцевального зала его отеля какое-то, очевидно взятое из романов, название одного из университетских женских клубов. Вот и весь сюрприз. И потом, он уже действительно ничему не удивлялся. За пятьдесят лет бесконечного утверждения себя в качестве умнейшего бизнесмена Портленда ему частенько приходилось оказываться мишенью всяческих шуточек. Порой добрых, а чаще – злых. Правда, в долгу он оставался редко…

Он крепко прижал жену к себе, чувствуя упругость ее груди под черным шелком платья. Будь это несколько лет назад, его бы воспламенил уже один только запах ее духов. И, конечно, мысль о том, что под платьем у Кэтрин нет никакого белья… Платье, туфельки, и все…

Пианист заиграл соло, и Кэтрин кокетливо надула губки. Она была прелестна и знала это. Блестящие черные волосы отражали свет бесчисленных люстр и канделябров, а глаза – глубокие и голубые, как море, застенчиво смотрели на супруга сквозь густые темные ресницы.

Было время, когда он готов был отдать все свое состояние за ночь в ее постели. Она была чувственной, очень изящной и хорошо знала, как прельстить мужчину.

Он никогда не спрашивал Кэтрин о происхождении ее обширнейших познаний в области всех таинств и прелестей любовных утех. Просто был благодарен за честь стать любовником этой женщины. Она вернула ему чувство вожделения, которое он считал уже навсегда утерянным.

Из свернувшегося калачиком и ласково мурлыкающего котеночка Кэт в постели превращалась в бешеную дикую кошку. Женившись на ней, он был верен, и в первые годы совместной жизни каждую вторую ночь они занимались любовью, вполне удовлетворяя друг друга. Но довольно скоро сила его страсти начала ослабевать: несколько лет регулярного необузданного секса стали для него более чем достаточными. Впрочем, то же самое в свое время у него произошло и с первой женой.

И вот дошло до того, что он с трудом мог вспомнить, когда в последний раз исполнял по отношению к Кэтрин свои супружеские обязанности. Это его не на шутку встревожило. При одной мысли о возможной импотенции он краснел как вареный рак. Но факт оставался фактом. Вот и сейчас, когда Кэтрин плотно прижималась к нему своими бедрами, а кончик ее языка нежно касался так называемых эрогенных точек чуть пониже его уха, он не чувствовал ничего! Никакого кипения в крови! Никакого напряжения плоти между ног! Даже тогда, когда она прикасалась самой интимной частью своего тела! Никакой реакции! Просто удивительно, как им удалось зачать младенца!

Неожиданно он грубо оттолкнул Кэтрин. Но тут же вновь привлек к себе. Она засмеялась гортанным, неприятным смехом. Ему же этот смех нравился. Как нравилось все, что она делала. Единственное, чего он желал сейчас, так это бросить ее во время танца на пол и взять, как дикое, строптивое животное. Именно этого наверняка хотела от него и она сама. И пусть сорок с лишним пар глаз с ужасом взирают, как он доказывает свою мужскую суть и способность удовлетворить жену.

По ночам Кэтрин изо всех сил пыталась как-то расшевелить мужа. Испробовала все известные ей способы. Изобретала новые. Здесь было и тончайшее неглиже, и узенькие бюстгальтеры, сквозь которые выпирали ее тугие соски, и длинные черные подвязки, подчеркивавшие форму бедер. Она ласкала его эрогенные зоны кончиком языка, шептала непристойности, щекотала мошонку и играла половым членом. Ничего не помогало! Партнера расхолаживала сама мысль о том, что былая твердость его плоти ушла навсегда и он уже никогда не сможет вести нормальную половую жизнь…

Музыка смолкла. И вдруг он обхватил Кэтрин за талию и резко перегнул через руку. Глаза их встретились. Ее длинные распущенные волосы коснулись усыпанного лепестками роз пола. Грудь оголилась почти до сосков. Не обращая внимания на устремленные на них десятки глаз, он нагнулся и впился губами в обнаженное углубление между очаровательными полушариями. Страстный долгий поцелуй прервали аплодисменты и общий смех. Опомнившись, он отпустил свою партнершу.