Миллиард долларов наличными - Ромов Анатолий Сергеевич - Страница 89

— Есть, товарищ полковник! — ответил десантник. Надев форму и натянув на голову фуражку, Петраков спросил:

— Куда идти?

— Вперед. Выходите на берег.

Петраков шагнул на палубу. Проходя вместе с ним мимо десантников, Гущин бросил:

— Я пришлю людей с носилками, перенесите трупы.

— Есть, товарищ полковник.

Седов, выйдя вслед за Гущиным вместе с десантником на берег, услышал, как Гущин, подойдя вместе с Петраковым к двери вертолета, крикнул в проем:

— Хрулев… Хрулев, где вы?

— Здесь, товарищ полковник! — послышался ответ.

— Примите задержанного! Отвечаете головой!

— Есть… — появившийся в пролете двери десантник помог Петракову подняться. После того как оба скрылись в глубине салона, Гущин вернулся к Седову. Они отошли в сторону. Гущин посмотрел на все еще стоящую у берега Аллу:

— Это и есть Алла Позднякова?

— Да, это и есть Алла Позднякова.

Четверо десантников пронесли мимо них носилки с трупами.

— Д-да… — Гущин помолчал. — Насчет гранат — правильно сделали.

— Это был единственный выход.

— Что стало с аквалангистами, не знаете?

— Нет. Мы бросили гранаты, потом на нас напали, потом сразу же появились вы. А что у вас?

— Мы захватили эти транспорты.

— Захватили?

— Да. Высадили десант, хотя тут же выяснили, что транспорты не наши.

— Не наши?

— Нет. Оба судна приписаны к Мальдивским островам, но фактически принадлежат Ирану. Но мы, по законам морского права, все равно интернировали всю команду, поскольку ее действия по морскому праву определяются как пиратские. Так что сейчас ты становишься главным свидетелем.

— Главным свидетелем?

— Да. Ты единственный, кто может доказать факт воровства имущества России.

— Понял, Виктор Александрович. Что мне делать сейчас?

— Пока, чтобы не раскрыть себя перед Петраковым, оставайся на яхте. Сможешь отсидеться здесь сутки? Чтобы послезавтра утром целиком быть в моем распоряжении?

— Конечно. Для уточнения — я могу перегнать яхту в соседний поселок?

— Перегоняй куда хочешь. Главное, чтобы послезавтра утром ты подошел к крейсеру. Естественно, все это время мы будем поддерживать постоянную радиосвязь.

— Понял, Виктор Александрович.

— Все. Лечу на «Хаджибей». В связи с последними событиями продажа крейсера приостановлена, у меня в кармане лежат нужные документы. Кроме того, у меня на «Хаджибее» есть небольшой личный интерес.

— Личный интерес? У вас?

— У меня. Не догадываешься?

— Подождите… Капитан третьего ранга Лапик?

— Точно. Он сейчас там. Все, Юра! — Гущин тронул его за шею. — Послезавтра на «Хаджибее», договорились?

— Договорились…

Гущин подошел к трапу, взявшись за скобу, поднялся, исчез в проеме. Дверь тут же закрылась, вертолет, оторвавшись от земли, развернулся по дуге — и ушел к горизонту.

Глава 16

Морские часы в радиорубке показывали три часа ночи с минутами. Наблюдая за радистом, отбивающим морзянку, Лапик вдруг сказал:

— Стоп.

Отпустив ключ-пилу, старшина посмотрел на него.

— Как стоп? А связь?

— Переходи на УКВ. Вызови их голосом. Когда ответят, дай мне микрофон.

— Товарищ капитан третьего ранга… Нас же сразу засекут.

— Плевать. Теперь это уже не имеет значения. Вызывай, тебе сказали.

Дождавшись, пока старшина свяжется с обоими катерами, Лапик взял микрофон. Спросил у радиста одного из катеров:

— Что на катере?

— Пока ничего. Ищем.

— Их нет?

— Пока нет.

— Хорошо. Будьте на связи. — Перешел на волну второго катера: — Что у вас?

— Не знаю, — ответил радист.

— То есть как не знаешь? Вы нашли их?

— Нашли. По-моему, у нас полундра.

— Полундра? Что за черт?

— Я только что слышал шесть взрывов и выстрелы из «узи». Только что на берег опустился вертолет.

Лапик вытер со лба пот. Посмотрел на сидящего рядом старшину.

— Какой еще вертолет?

— Не знаю. По виду наш, русский, морского базирования.

— Сколько сейчас человек на катере?

— Я один.

— Черт… — Лапик снова посмотрел на радиста. — У вас есть связь с теми, кто ушел?

— Нет. Я все время их вызываю. Молчат.

— Хорошо… — Посидел, пытаясь понять, что делать. — Хорошо. Передаю микрофон радисту, держите связь с ним. И попробуйте еще раз связаться с теми, кто ушел.

— Понял.

Передав микрофон старшине, 'сказал:

— Черт… Глаза слипаются. Пойду хоть немного придавлю.

— Конечно, пойдите поспите.

— Сможете держать с ними связь?

— Нет проблем, товарищ капитан третьего ранга. Отдыхайте.

— Пойду. Будет авральное сообщение — звоните мне в каюту.

— Есть, товарищ капитан третьего ранга. Спустившись на верхнюю палубу, подошел к трапу. Вахтенный старшина из палубной команды, навалившись на леер, дремал стоя. Тронул старшину за плечо:

— Мартынов… Эй, Мартынов…

Встряхнувшись, старшина выпрямился. Посмотрел сонными глазами:

— Товарищ капитан третьего ранга… Простите… Сон взял…

— Понимаю… Кто вас сменяет?

— Нигматуллин, товарищ капитан третьего ранга.

— Нигматуллин…

— Д-да… — Старшина виновато моргал.

— Вот что, Мартынов: идите-ка вы спать.

— Спать?

— Да. А я постою. Мне все равно не спится. Да и Нигматуллин скоро подойдет.

Не верящий своему счастью Мартынов несколько секунд всматривался в него. Наконец выдохнул:

— Спасибо, товарищ капитан третьего ранга… Честно говоря, намотался за день…

— Постойте, Мартынов… Боцманская каптерка, ближняя, сейчас открыта?

— Открыта. Мы ее никогда не закрываем. Там брать нечего.

— Хорошо, идите. Я постою.

— Спасибо, товарищ капитан третьего ранга… Подождал, пока Мартынов скроется в темноте, и быстро пошел к себе в каюту.

В каюте взял сумку, сунул в нее две рубашки, костюм, туфли, носки, несколько галстуков, зубную щетку, бритву. Открыв сейф, достал оттуда все, что там было: сложенные пачками деньги, шифровальные коды, инструкции, служебные и собственные документы. Отложив одну пачку со стодолларовыми банкнотами, спрятал все остальные деньги вместе с документами в водонепроницаемый пакет и тоже положил в сумку. Потушил в каюте свет, вышел. Спустившись на палубу, сразу зашел в боцманскую каптерку, включил свет. Взял стоящий в углу понтонный плотик и легкое алюминиевое весло, вынес их на палубу. Выключив свет и закрыв дверь каптерки, подтащил плотик и весло к трапу. Освободив конец брючного ремня, пропустил его через ручки сумки и застегнул ремень снова. Подумал: волнения на рейде нет, но так надежней. Навьючив на себя плотик и взяв весло, спустился вниз. Прислушался.

Кругом, если не считать слабого плеска волны, стояла тишина. Огражденное волноломом море ближе к порту смиря-лось, было ровным и спокойным. Прикинул — до причалов с еле видными редкими огнями наверняка меньше мили. Час спокойной гребли на плотике — и он там.

Осторожно ступил на плотик, оттолкнулся веслом и, встав на одно колено, начал грести.

Работая веслом, изредка оглядывался на крейсер. Корабль постепенно отдалялся. Вскоре вообще скрылся в темноте, были видны только рейдовые огни.

Греб он хорошо, к причалам подошел быстро, за сорок минут. Причал был высоким, пришлось долго искать в темноте место, где можно было выбраться наверх. Наконец нашел — на причал в этом месте можно было подняться по вделанным в цемент стальным скобам.

Бросив весло в воду, взялся за скобы. Поставил ногу на металлическую ступеньку, обернулся, чтобы посмотреть на плотик, еле видимый в темноте. Плотик, покачиваясь, уплывал все дальше и дальше.

Еще поднимаясь наверх, мысленно похвалил себя. Наверху, над рейдом, возник, постепенно приближаясь, звук вертолета. Понять, где точно сейчас находится вертолет, а где крейсер, он не смог. Лишь обернувшись, увидел в небе огни, которые медленно опускались где-то в центре рейда. Вскоре огни исчезли, еще через несколько минут стих звук моторов.