Проделки Лесовика - Ольченко Дмитрий - Страница 46

Пока охотники складывали мясо на землю около костра, вожак подошел к старику и спросил, что с Зором.

— Зора поранил пятнистый зверь, — мрачно сказал старик. — Видно, Зору не оправиться.

Вожак печально склонил голову. У входа в пещеру отдельной группой стояли молодые и старые женщины. Многие плакали. Горе, свалившееся на всех, было столь велико, что появление диковинного мальчишки вначале не привлекло к нему особенного внимания, если не считать детвору. Юркой особенно заинтересовались подростки. Робевшие поначалу, они теперь осмелели и окружили Юрку кольцом. Некоторые мальчишки, воображавшие себя воинами, сжимали в руках копья и смотрели на Юрку довольно агрессивно. Они носили набедренные повязки из шкур. Дети поменьше ходили голышом, толпились за спинами старших и ковырялись пальцами в носах.

— Почему шкуру не сняли? — строго, спросил старик, посмотрев на принесенное охотниками мясо. — Придут холода, опять мерзнуть будем. Надо добывать шкуры… Надо много шкур добыть!

— Олень попался сильный, всю шкуру истыкали копьями, шока убили, — оправдывался вожак.

— Кого это вы поймали? — спросил старик, указывая на Юрку глазами.

— Чудной мальчишка, — сказал вожак. — Говорит понятно, только непонятно, о чем. Мы нашли его у мостика.

— Подведите его сюда, — сказал старик.

Два воина подбежали к толпе мальчишек и, взяв Юрку за локти, подвели к старику.

Взглянув на старика, Юрка подумал, что это перекрасившийся Лесовик, очень уж он древний да лохматый. Глаза — выцветшие, белесые — сурово смотрят из-под косматых белых бровей. Коричневые, в темных пятнышках и узлах синих жил, руки тяжело лежали на коленях. Ступни ног такие же узловатые, широченные, с растопыренными пальцами… Под длинными обломанными ногтями черно от грязи…. Как есть Лесовик! Тому ничего не стоит, перевоплотиться в кого угодно, а тут и перевоплощаться особенно не приходилось — вместо зеленой шерсти белая, седая…

Старик долго рассматривал Юрку, ощупывал его одежду… Потянул за шнурок, и, как показалось Юрке, оторопел, когда из кармана выскользнул нож. Юрка стоял спокойно, ему даже было интересно.

— Что это? — спросил старик, указывая пальцем на нож.

— Нож, — ответил. Юрка и открыл лезвие… Луч заходящего солнца скользнул по нему и сверкнул так ярко, что дикари отшатнулись; Юрка приложил лезвие к своей палке и сделал глубокий надрез. Изумлению дикарей не было границ. Старик протянул к палке руку. Внимательно изучил надрез, посмотрел на нож. Мальчишка, отвязал шнурок и подал старику нож, который буквально заворожил дикарей. Старик с такой осторожностью взял его, будто нож был раскален. До сих пор самым острым предметом у них был кремневый отщеп. Старик повернулся к воину, взял у него копье, и попробовал отрезать ножом кусок древка. Он привык к тому, что дерево не очень-то легко поддается кремневому лезвию, и приложил всю силу. Нож легко срезал кусок копья и скользнул по колену старика. К счастью, царапина была неглубокой, кровь проступила, но не пролилась. Старик испуганно уронил нож и зажал царапину рукой. Потом отнял руку, осмотрел царапину, успокоился, осмотрел срез копья. Юрка поднял нож и снова протянул его старику. Старик, прежде чем опять взять это колдовское орудие, поколебался, но все-таки взял. Он держал его на весу, на раскрытой ладони, и чувствовал полную несовместимость своей руки с предметом, который никак не укладывался в привычные представления о мире вещей. Нож вселял в старика и безмолвных его сородичей благоговейный мистический трепет, вызывал в их первобытном сознании смутное беспокойство. Старик прямо-таки прикипел глазами к изображению леопарда на пластмассовой рукоятке. Вдруг его рука задрожала, и он отбросил нож.

— Пятнистый зверь! — хрипло крикнул он.

При этих словах дикари чуть не бросились врассыпную, остановило их только чувство собственного достоинства и то, что старик остался сидеть на месте. На этот раз Юрка не нагнулся за ножом. Обстановка вокруг него мгновенно накалилась. В сознании дикарей изображение на рукоятке ножа совместилось с реальным зверем, смертельно ранившим их сородича Зора. Несчастье, постигшее Зора, теперь приобретало некий таинственный смысл, и Юрка, как владелец ножа, был к нему причастен.

Какой-то щупленький старичок, опираясь на посох, подошел к ножу, лежащему у Юркиных ног, наклонился над ним, и вдруг его старческие глаза взялись холодом, словно обросли инеем.

— Это пятнистый зверь! — завопил он, тыча посохом в мальчишку. — Это он покалечил нашего Зора! Это оборотень! Он… пятнистый зверь обернулся человеком! Береги-и-тесь!

От его воплей у Юрки мороз прошел по коже. Воины окружили мальчишку, но близко не подходили. Казалось, еще минута — и они поднимут его на копья. Они смотрели то на Юрку, то на старика, который сидел на камне, и, кажется, ждали его приказаний. Поскольку такой оборот дела был неожиданным и для самого старейшины рода, он сидел и не знал, что предпринять. Юрка с надеждой посмотрел на вожака охотников, но тот был хмур и в его глазах мерцало такое же недоверие, как и в глазах остальных дикарей. «Никто мне не может помочь…» — подумал мальчишка.

— Его надо принести в жертву! Мы должны умилостивить Боза, великого покровителя нашего племени! — крикнул щуплый старичок, на несколько шагов отступая от Юрки.

Расталкивая толпу, подошел дикарь огромного роста, сильно хромающий на обе ноги. Увидев Юрку, он остолбенел и отступил назад.

— Кто это, отец? — удивленно спросил он старейшину.

— Не знаю, Гор, — ответил старик. — Не знаю, сынок. Его нашли наши охотники возле мостика. Старый Дан говорит, что это оборотень, это он напал на Зора.

— Но 3opa поранил пятнистый зверь?!

— Да… А ты посмотри, что там лежит у ног оборотня, — сказал старик.

Гор медленно, переваливаясь с ноги на ногу, подошел поближе и вгляделся в нож. Хотел было потрогать его пальцем босой ноги, но передумал, вероятно, побоялся.

В это время вернулись подростки, посланные Гором за шкурой и головой пятнистого зверя. Их удивило, что никто не выбежал к ним навстречу, даже вездесущие мальчишки. Подростки насторожились и тихо подошли к толпе. Шкуру и голову зверя положили около груды оленьего мяса. Гор, который был на голову выше самого высокого дикаря в роду, увидел пришедших.

— Принесли? — спросил он и направился к принесенным мальчишками трофеям. Гор развернул шкуру и расстелил ее, поднял голову леопарда.

— Сильного зверя убил Зор! — сказал силач, показывая голову с окровавленной пастью старику. — Никто еще из наших охотников не побеждал пятнистого зверя в одиночку!

Гор осмотрел голову леопарда, подергал засевший в черепе топор, и бросил ее на шкуру. Когда Гор сказал похвальное слово Зору, все вспомнили, как сам Гор однажды сцепился со зверем, может быть, и пострашнее, чем пятнистый, — с пещерным медведем. Схватившись насмерть, зверь и человек покатились по каменистой осыпи и сорвались в пропасть. Гору повезло, он оказался сверху. Пока оглушенный падением медведь приходил в себя, Гор, преодолевая страшную боль в ногах, схватил камень и размозжил медведю голову. Много ночей и дней валялся Гор после этого на шкурах в пещере, пока смог встать на покалеченные, криво сросшиеся ноги. Ему дважды повезло — он победил и остался жив, а вот его двоюродный брат Зор мучается, и никто не может сказать, выживет ли он. От ран, нанесенных пятнистым зверем, редко выживали.

— Я не знаю, кто этот чудной мальчишка, но только он не оборотень! — сказал Гор. — На нем невиданные шкуры. Он совсем другой, чем мы. У него нежная белая кожа и странные ноги. Я таких людей нигде не видел, а мы ведь знаем людей из многих племен и родов… Во всем остальном он такой же, как и мы.

— Это оборотень! — визгливо завопил старый Дан, метивший в волхвы. — Его надо принести в жертву Бозу-покровителю!

— Как тебя зовут, мальчик? — спросил Гор. — Ты не сможешь найти у нас пристанище, пока мы не узнаем, кто ты и где обитает твой род. Говори же!

— Меня зовут Юра. Юра Оленич. Я не знаю, как объяснить вам, но я живу в другом времени. Я появлюсь на свет через сорок тысяч лет. Люди моего рода, как мне сказали, — это потомки вашего рода… — Юрка почувствовал, что дикари не понимают его потому, что они не умеют определять время. Они живут, не зная, что время поделено на годы, месяцы, дни, часы, минуты и секунды их далекими потомками. — Я пришел оттуда! — Юрка указал на небо. — Я пришел оттуда, где рождаются громы и молнии, откуда проливаются дожди. Я прошел путь длиною, в сорок тысяч лет, хотя не думаю, что вы можете представить себе это расстояние. И сомневаюсь, что кто-нибудь из вас умеет сосчитать до ста. Но я рад вас видеть. Лесовик сказал, что вы — мои родичи, и среди вас есть мой прямой предок. Пока я не знаю, кто это. Голос крови молчит. Но все равно я рад видеть, как вы живете. Наши ученые-археологи раскапывают ваши стойбища, пытаются определить ваш облик, но они никогда не узнают, на каком языке вы разговариваете, о чем думаете, какие вы в обыкновенной жизни. Вас поразил этот жалкий карманный нож… — Юрка поднял его. — Но что бы вы сказали, если бы над вами пролетел, например, вертолет? Что бы вы делали, если бы вот здесь начал разворачиваться танк? Самое сильное оружие ваше — копье и топоры. У вас нет пока даже луков и стрел. Вы и не подозреваете, что через сорок тысяч лет ваши потомки полетят на Луну. А какое у них оружие! Вы никогда не сможете его представить…