Последняя ночь с принцем - Романова Галина Владимировна - Страница 49

Маргариту все эти приседания мало занимали, она как устроилась за обеденным столом, включив компьютер, так тут же обо всем и позабыла.

Кораблев Эдуард был по сути своей трудоголиком. Работал много и усердно, не считаясь со временем. Какими только делами не пестрели его файлы. Уголовные, бытовые, должностные преступления. Масса свидетелей, фактов, улик и свидетельств, опровергающих вину. Все было строго разнесено в алфавитном порядке, и напротив тех дел, которые ему удавалось выиграть, стоял непременный красный крестик. Крестиков было множество, из чего можно сделать вывод, что Кораблев слыл грамотным и удачливым адвокатом. Удачливость ведь, как известно, тоже играет не последнюю роль. Рите вот, к примеру, сейчас совсем не везло. Сколько она ни рылась, сколько ни вскрывала его папки, все было бесполезно. Ни единого упоминания, даже вскользь, о Баловневе Романе Ивановиче. Нигде не фигурировал также и город, который отыскала Татьяна по междугородному телефонному справочнику. Рита измучилась, запустив через поиск название этого города. Мало ли… Вдруг кто-то из свидетелей, проходивших по какому-нибудь делу, судей, членов суда присяжных мог быть родом оттуда.

Не был… Ни один…

Ни одного упоминания о Баловневе, ни одного упоминания о городе за Уралом.

Она почти успела отчаяться за те три часа, что корпела над ноутбуком Кораблева.

Она жутко злилась и на бесполезность своих поисков, и на Пирогова, который все коленки Танькины промозолил своими глазищами. И на саму Татьяну, быстро забывшую о друге, у которого с чего-то был грустный голос, и самозабвенно теперь охмуряющую Серегу.

Рита злилась, злилась, злилась и продолжала поиски.

У нее оставался последний безымянный файл. Последний… Безымянный… Можно ли было рассчитывать на удачу, открывая его? Рита рассчитывала.

Файл оказался совершенно пустым. Белый чистый лист обычного компьютерного формата с крохотным названием в самом верху. Таким крохотным, что ей его пришлось увеличивать. Рассмотреть и прочесть было невозможно в том виде, в котором Кораблев его оставил.

Принц и нищий…

Вот что было набрано в самом верху чистой белой страницы, и ни единой приписки ниже или выше.

Принц и нищий…

– Таня! – истерично взвизгнула Рита; кажется, она нашла то, что так долго и безуспешно пыталась найти. – Отвлекись ты на минутку!

Отвлечься было тяжело. Как раз в этот самый момент вконец сомлевший от ее прелестей Серега, положил обе ладони ей на коленки.

– Что? – направила она на Риту тяжелый взгляд мутноватых глаз. – Чего ты кричишь?

– Слушай! Кораблев был одержим какой-нибудь идеей?! Ну, мечта!.. Мечта у него была или что-то в этом роде?! Что-то такое, что могло толкнуть его на безрассудство или даже преступление?! Господи, ну что ты на меня так смотришь, Таня?! Тебе вот замуж хочется, к примеру, а ему? Чего ему хотелось?

Она снова начала говорить сумбурно, пока не желая ничего им объяснять и расставаться с облюбованной идеей, которая любому нормальному человеку показалась бы абсурдом. Конечно же, они ничего не поняли. Серега снова рассердился и, отодвинувшись от Татьяны подальше, опять смотрел на Риту зло и нетерпеливо. Татьяна растерялась. То ли сам вопрос ее смутил, то ли тот факт, что ее желание выйти поскорее замуж, было так мгновенно обнаружено и извлечено на свет божий девушкой, которая видит ее впервые. Она насупилась и молчала бесконечно долго, о чем-то вспоминая и беззвучно шевеля губами.

– Я не знаю, что конкретно ты имеешь в виду, но Кораблев был просто одержим идеей иметь как можно больше денег. Идеей больших денег, а не тех, ради которых парился с этой уголовщиной, – проговорила Таня спустя какое-то время, бросила в сторону насупившегося Пирогова виноватый взгляд и снова продолжила говорить: – Однажды спьяну он похвастался… Ну, будто запросто сможет заменить на чьем угодно посту кого угодно. Типа, большого ума не требуется быть богатым и все такое. Тут еще в Америке конкурс двойников как раз прошел… Двойников разных знаменитостей. Ну, Шварценеггера там, бывшего президента, еще кого-то… И Эдька просто с катушек спрыгнул. Он день и ночь не вылезал из Интернета.

– Искал своего двойника среди богатых и знаменитых людей?! – ахнула Рита и быстро переглянулась с Серегой. – В чистом файле, открытом в последние дни перед его отъездом, им была сделана всего одна запись… Принц и нищий…

– Что это значит? – изумился Пирогов.

– Принц и нищий? Господи, это ведь из школьной программы по литературе. Я помню, мы читали с ним каким-то летом. Эдьке тогда очень понравилось. Даже заставлял читать ему вслух. Марк Твен, кажется? – ахнула Татьяна и, обхватив голову руками, со стоном произнесла: – Кажется… Кажется, я начинаю кое-что вспоминать… Боже, неужели это правда?! Но это же… Это же сумасшествие чистой воды! Дурдом просто какой-то! Кто на это согласится?!

– Баловнев Роман Иванович, – дрожащим от волнения голосом проговорила Рита. – Думаю, что этот человек сможет нам дать ответы на все наши вопросы. В частности, на тот, почему погибла Соколова Зинаида. Хотя на самом деле она никакая не Соколова и совсем не Зинаида, а охотница за состоятельными мужчинами… Так, что-то у меня в голове все перепуталось. Мне срочно нужна кружка растворимого кофе с молоком и минут двадцать на раздумье. Вам, кстати, тоже не мешало бы подумать. А потом мы соединим все, что у нас получилось, и…

– Ты никуда не поедешь! – заорал вдруг Серега, выскакивая из своего угла и роняя тяжелую табуретку на пол. – Даже и не думай! Ты никуда…

– Хватит орать, – вдруг тихо, но внятно проговорила Татьяна, заявив о себе как о хозяйке дома. – Не поедет она, поеду я. Давайте выпьем кофе и подумаем, а потом поговорим.

Она поставила чайник на огонь и загремела посудой. Рита было вызвалась ей помочь, но та отказалась. Самостоятельно нарезала сыра и колбасы, искусно разметав все нарезанное по крохотным тарелочкам. Потом водрузила в центр стола огромную банку растворимого кофе, сахарницу и фарфоровый молочник из холодильника, мгновенно покрывшийся прозрачными каплями росы. Чашки были огромными и совершенно одинаковыми, не то что у Риты – разномастные с выщербленными краями.

– Прошу! – Татьяна двинула ногой свою табуретку и подсела к столу слева от Риты. – Наводите себе, кто сколько хочет, и будем думать сообща, что за хрень у нас получается…

Хрень получалась совершенно фантастическая. Она мало напоминала окружающую их действительность и все больше смахивала на запутанный фантастический экшн. Марк Твен разрыдался бы, услышь он, каким интерпретациям подверглись его незыблемые творения. Серега через слово чертыхался и без устали накачивался черным кофе, упорно игнорируя отпотевший с холода изящный фарфоровый молочник.

Татьяна же с Ритой воодушевлялись с каждой минутой все больше, без устали восполняя пробелы в версиях друг друга.

Оказывается, сумасшедшей идеей Кораблев Эдик был болен не год и не два. Его помешательству было года три или четыре, никак не меньше. Он даже ездил пару раз на региональные конкурсы двойников, устраиваемые разными рекламными компаниями. Но всякий раз возвращался разочарованным. То ли двойников не находилось, то ли находились, но не имели должного статуса. Татьяне он ничего не рассказывал, отделываясь общими фразами. Он продолжал работать, как каторжный, а в свободное от работы время без устали лопатил Интернет.

И вот однажды он пришел к ней в павильон совершенно пьяный от счастья и непомерно огромного количества спиртного.

– Нашел! Я его нашел, – почти рыдал Кораблев, тиская в руках свою собственную факсимильную фотографию.

Фотография, по всей видимости, была не его, но Татьяна тогда ничего не поняла и не стала вдаваться в подробности. Его архивариусом она перестала быть после его несчастной любви к Софье. Все, хватит, сказала она себе и занялась собственной личной жизнью. Эдик тогда ушел почти незамеченным ею.

Личная жизнь Танина обещала быть перспективной, учитывая место ее работы и специфический контингент посетителей. Короче, за то время, пока Эдик занимался своими проблемами, Татьяна успела дважды побывать замужем. Отсюда почти полное отсутствие информации. Знала со слов местных любителей пива о том, каким очередным делом занимается адвокат Кораблев. А вот то, о чем он мечтает и как продвигает свои мечты в реальность, осталось для нее тайной. Правда, не за семью печатями.