Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Греве Ив - Мето. Мир Мето. Мир

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Мето. Мир - Греве Ив - Страница 4


4
Изменить размер шрифта:

— Откуда?

Я не хочу объяснять, что его изгнание из общей спальни было, на мой взгляд, первой частью плана Ромула, а потому импровизирую:

— Помню, как за пару дней до этого, во время хоровых занятий, я тайком сравнил наш рост и обнаружил, что я на целый сантиметр выше.

— Рад, что ты это сказал, ведь тут никто не хотел мне верить. Они твердили: «Все, кого выгнали, заводят одну и ту же песню: мы, мол, ни в чем не виноваты! Это какая-то ошибка!»

Я тронут этим откровенным признанием. Цезарь 3 входит без предупреждения. Он усаживается напротив нас и просит меня изложить свой план. Едва я заканчиваю, он сухо замечает:

— Насколько я понимаю, Филипп ночует в помещении архива. Значит, ты мог бы забрать у него ключ. Тогда тебе не придется взламывать замок выдвижного ящика оружием Квинта.

— Мне тоже кажется, что он спит там, потому что я больше нигде с ним не сталкивался. Но не хотелось бы его будить.

— Квинту запрещено одалживать тебе оружие. Запомни, Мето, мы недостаточно тебе доверяем. Не забывай и о том, что Филипп глуховат. Брось! Неужели ты боишься этого труса, который годами прячется в своей норе?

Я ничего не отвечаю, понимая, что это бесполезно.

Поскольку экспедицию назначили на следующую ночь, нам разрешено отдохнуть днем. Я долго валяюсь в постели.

А вдруг Юпитер и его приспешники расставили мне ловушку? Что если они решили наконец избавиться от меня или устроить мне очную ставку с Хамелеонами? Нужно быть очень осмотрительным.

Первые ночные часы тянутся долго. Такое чувство, будто я вообще не спал, хоть и дремал короткими урывками. Приоткрывая глаза, я вижу рядом Цезаря 3. Он протягивает мне наручные часы:

— Пора, Мето! Квинт ждет тебя.

Мы идем к моему напарнику, который, видимо, дожидался моего прихода. Сначала мы намазываем себе лицо черным и, поскольку зеркала нет, поправляем друг другу грим. Улыбаемся. Думаю, я мог бы с ним подружиться. Мы натягиваем подготовленные темно-серые наряды. Уж не знаю, где Цезарь их откопал: в Доме я не встречал никого в такой форме. Мы повторяем мимические шифры, которые сами же и разработали. Квинт очень волнуется, суетится и говорит без умолку. Хоть он и начинает мне нравиться, лучше бы на этом задании у меня был более опытный помощник. Приходится даже повысить голос:

— Ну хватит уже. Успокойся!

Квинт беспрекословно подчиняется. Я встречаюсь взглядом с Цезарем: похоже, ему не нравится, что я имею такую власть над своим подручным, обязанным следить за мной. Чувствую, что Цезарю хочется что-то сказать, но, передумав, он незаметно выходит из комнаты. Я еще раз не спеша описываю Квинту различные этапы маршрута. Кажется, он уже готов.

Мы направляемся по проходу, которым пользовались мы с Евой. Выбравшись наружу, я замечаю, что там светлее, чем я думал. Затем я вставляю камешек между косяком и дверью, чтобы она не закрылась. Мы проходим полсотни метров и надолго останавливаемся, прислушиваясь к малейшим звукам. Похоже, Квинта поразило пение птиц: он пару раз спрашивает меня жестами, все ли в порядке. Мы добираемся до норы, и я первым ныряю в нее. Через пару секунд мой спутник следует моему примеру, но он чересчур расставляет ноги и потому с трудом проваливается вниз. Мы пробираемся по коридорам, а затем останавливаемся у входа в главную пещеру. Теперь нужно ползти по-пластунски, так как нам предстоит пробраться мимо коек Рваных Ушей. Я узнаю хорошо знакомые запахи земли и ребят. Квинт морщится и затыкает нос. Мы углубляемся в узкий проход, ведущий в помещение архива, куда мы проникаем на цыпочках. Я включаю фонарик и провожу лучом по полу. В паре метров слева на покрывале лежит Грамотей с книгой на животе. Я передаю фонарик Квинту и прошу его посветить, после чего подхожу к спящему и роюсь в правом кармане его куртки, где он носит ключ. Мои пальцы без труда нащупывают его под матерчатым носовым платком. Когда я распрямляюсь, дыхание Грамотея на миг прерывается. Он надувает щеки и резко выдыхает. Я вздрагиваю. Он приоткрывает глаза и некоторое время молча смотрит. Он узнал меня:

— Это ты, Мето! Ты пришел за…

Я жестом приказываю ему замолчать и не двигаться. Не шевеля ни единым мускулом, Грамотей наблюдает, как я выдвигаю ящик и беру папку. Я снова подхожу и шепчу на ухо:

— Спи, друг. Я сдержу слово, когда смогу.

Он улыбается, а я встаю. Квинт отдает мне фонарик, а затем набрасывается на Грамотея и становится ему на грудь коленями.

— Что ты делаешь? Нет!

Цезарь-ученик достает нож и резким движением перерезает глотку моему другу.

— Так-то лучше. Не поднимет тревогу. Пошли.

Грамотею уже ничем не помочь. Я выключаю фонарик, и мы уходим. Я будто в кошмарном сне. Не могу ни о чем думать. Тело движется словно само по себе. Мы выбираемся на поверхность. Уже совсем рассвело. Почему так быстро? Я знаю, что все часовые должны быть на посту с раннего утра. Придется бежать, чтобы опередить их. Я предупреждаю Квинта, что нам придется бежать не останавливаясь до самой двери. Едва мы кидаемся вперед, как я слышу характерный свист. Тревогу все-таки подняли. Слева я замечаю вооруженных ребят, которые устремляются навстречу нам. Они застывают и прицеливаются. Я кричу Квинту:

— Мы почти у цели — не останавливаться!

Со всех сторон свистят пули. Вот и дверь. Я наклоняюсь, чтобы убрать камень. Повстанец орет:

— Это Мето! Он теперь с ними! Сволочь!

Я шмыгаю внутрь. Квинт влетает вслед за мной. Он цел и невредим. Дверь закрывается. Мы переводим дух. Прежде чем подняться по ступеням, я с силой прижимаю спутника к стенке и даю выход своему гневу:

— Зачем ты убил Грамотея? Он же не рыпался… Он бы не закричал, и ты это понял. Тогда зачем?

— Пусти меня, Мето. Это входило в задание. Я действовал согласно приказу. Они так мечтали его схватить, что не хотели упустить такой случай.

Мы медленно поднимаемся по лестнице. Я виню самого себя: слишком уж я доверчив. Хотя я уже столько пережил, чужая жестокость не перестает поражать меня. Нас ждут на выходе из чулана. Я швыряю серую папку первому встречному Цезарю и одиноко бреду в глубь коридора. Слышу, как Квинт хвастается у меня за спиной:

— Все прошло как по маслу. Задание выполнено. Но мы были на волоске…

— Поздравляем тебя, Квинт, ты хорошо потрудился.

— Цезарь, можно теперь перевести время на моих часах обратно?

Запершись в душе, я включаю воду, чтобы смыть слезы. Теперь я все понимаю. Переведя мои часы назад, они отсрочили нашу вылазку, дабы мы не смогли пройти незамеченными. Поэтому они были так уверены, что Рваные Уши меня опознают. Я безнадежно увяз в их грязных делишках. Ловушка окончательно захлопнулась. У меня не осталось ни одного выхода и никаких союзников. Теперь я для всех — предатель Мето.

Глава II

Утром Цезарь 4 уводит меня в незнакомую часть Дома. Вслед за ним я вхожу в класс с расставленными полукругом столами. Меня представляют группе из десятка молчаливых учеников, все они старше меня и наблюдают за мной с интересом. Я замечаю пару улыбок — то ли лукавых, то ли доброжелательных. Несколько лиц кажутся знакомыми, но сейчас я не в силах вспомнить имена. Все ученики стоят, положив правую руку на спинку стула. Они не в форме, а в пестрой одежде из разной материи. Волосы у некоторых длинноваты по меркам Дома.

— Это Мето, и он с сегодняшнего дня присоединится к вашей группе. Вы поможете ему найти свое место. В недавнем прошлом Мето совершил серьезные ошибки, но мы надеемся, что с вашей помощью он сумеет перестроиться в правильном направлении — в направлении послушания и преданности Юпитеру.

Цезарь 4 приглашает нас жестом сесть и продолжает:

— Прежде чем вы приступите к сегодняшней работе, я хочу, чтобы вы объяснили вновь прибывшему смысл деятельности этой группы. Стефан, начни, пожалуйста.