Рубикон, или Мир в латах - Романецкий Николай Михайлович - Страница 27

— А почему это я должен расправляться с вами? — Я перешел на «вы», и он это оценил. Заморгал, сцепил пальцы.

— Откуда я знаю, Ридер, что тебе там наплели. Может быть, ты уже перевербован? Может быть, ты уже заодно с кригерами, в последнее время такое случается часто. Ты исключаешь подобный вариант?

Я усмехнулся, вызывающе почесал кончиком ствола нос.

— Мальчишество какое-то! — сказал Спенсер и замахал руками. — Прекрати сейчас же!

— Мальчишество?.. Так ведь все, что здесь происходит — сплошное мальчишество! Разве не так?.. Какие-то игры в войну! Только до трупов дело почему-то не доходит… — Я осекся, вспомнив верзилу в синих джинсах.

— Было бы мальчишество, — сказал Спенсер с горечью. — Было бы, если б не Ультиматум!

— Ультиматум — дело начальства, — сказал я. — Наше же дело — исполнять приказы!

— Удобная позиция… Вот мы их и исполняем!

— Меня вы кригерам выдали тоже по приказу?

— Конечно! — воскликнул он облегченно. Словно из него выпустили воздух. — Алкиной приказал!..

— Когда?

— Сегодня утром.

Сказал он это так, что я сразу понял: правда. Алкиной действительно приказал, Артур действительно выдал, кригеры действительно ломали голову, не понимая, с какой целью это было проделано…

Видимо, лицо мое навело Спенсера на грустные размышления.

— Ты мне не веришь? — воскликнул он с испугом.

— Верю, — сказал я деревянным голосом.

— И что ты намерен теперь делать?

— Не знаю! — Я говорил правду. — Зачем они со мной так?

— Э-э, милый мой! Что значит жизнь одного человека в такой игре?.. Это ты с твоим-то опытом мне такие вопросы задаешь! Им там виднее: Богу — богово, а кесарю… — Он не договорил, сел в кресло для посетителей и спросил с надеждой: — Ты не убьешь меня?

— Нет, — сказал я. — Зачем? Ведь ты исполнял приказ…

— Вот и правильно, — сказал он. Глаза его засияли от восторга жизнью.

Я с интересом смотрел на него. Это был столп нашей организации, основа ее структуры. Он всегда только выполнял приказы, потому от него, наверное, и несло мертвечиной и предательством. Теперь мне было понятно, что я ощущал все эти дни, когда подходил к его особняку — мертвечину и предательство. Человек, бездумно исполняющий приказы, рано или поздно кого-нибудь предает… Интересно, Генриха ему тоже приказал выдать Алкиной?

— Уходить будем вместе? — спросил Артур и привстал.

— Да.

— А в какое время?

Что значит жизнь одного человека в такой игре, подумал я, скрепя сердце, и выстрелил. Мучения его были мне не нужны, и я выстрелил ему прямо в сердце. Он сел обратно в кресло, уронил голову на грудь и обмяк.

Вот и третий, тупо подумал я. А сколько еще впереди…

Звякнул сигнал вызова. Я положил пистолет на стол, повернулся к тейлору и зачем-то включил односторонний видеоканал. На дисплее появился Алкиной. Анри Гиборьян собственной персоной. Спокойный, уверенный в себе, недоумевающий, почему не устанавливается связь. Я отключился, с Алкиноем мне разговаривать было не о чем, во всяком случае, сейчас. Сигнал снова звякнул. Я не пошевелился. Вызов длился минуты две, и эта музыка гремела во мне похоронным звоном. Потом Алкиной угомонился, наступила тишина.

Я сидел и тупо разглядывал мертвое тело. Вот и еще для одного человека встреча со мной стала роковой встречей, вот и еще одна жертва пошла в счет войны за разоружение. Мне вдруг подумалось, что я и являюсь олицетворением этой войны. Кто следующий на счету?.. Мне очень не хотелось, чтобы следующей оказалась Лина. И второй тоже! И десятой, сотой, миллионной…

Взяв пистолет, я вышел из кабинета. Нашел кухню и отправил пистолет в утилизатор: это оружие теперь стало оружием против меня. Потом вернулся в кабинет: почему-то еще раз хотелось посмотреть на мертвого Спенсера. Словно я собирался давать ему некую клятву.

И опять ожил тейлор. Я ждал. Тейлор не унимался. Я подошел и зачем-то опять включил односторонний канал. С дисплея смотрела красотка Арабелла.

— Доктор Спенсер! — затараторила она. — Доктор Спенсер, это вы?

Я включил встречный канал.

— Ой! Жюль, это, оказывается, вы! — обрадовалась моя давешняя ночная подруга.

— Как видите, — холодно сказал я.

— Рада, что вы в порядке. — Она перестала улыбаться. — Жюль, вы не знаете, где Лина? Она не у доктора Спенсера?

— Нет, ее здесь нет.

— А может, доктор знает, где она?.. Я так волнуюсь.

— Доктор занят, — холодно сказал я. — У него операция. Серьезная операция, так что подойти он не может.

— А вы Лину не видели? Куда она пропала?

— Нет, сегодня не видел.

— Ой! Тогда ладно, извините! — снова затараторила она. — Буду искать Анхеля, может, он знает…

Дисплей погас. Я выключил тейлор и, не глядя больше на труп Артура, вышел из кабинета. Я знал, что мне надо делать. Задание Алкиноя было уже выполнено, и теперь следовало заняться личными проблемами. А личная проблема у меня имелась только одна: нужно спасать Лину.

Я аккуратно захлопнул за собой дверь и через красивые ворота вышел на улицу. Осмотрелся. В той стороне улицы, которая вела к «Сиреневой веточке», прохожих не было, а с противоположной стороны к особняку приближались два парня и девица. Вряд ли это был хвост, но на всякий случай я пошел им навстречу. Трое хохотали во все горло. Они были молоды, веселы и беззаботны. Еще бы: они не убили только что человека, и в будущем их едва ли ждали подобные приключения. Этакие, знаете ли, красавчики из какого-нибудь Института Космических Исследований…

Скрутили меня красавчики в один момент, видно, это занятие было для них привычным делом. Как только я посторонился, пропуская их и оценивая взгляд, которым меня одарила девушка, так тут же оказался на тротуаре. Физиономией в покрытие. Щелкнули на запястьях наручники. Рядом с шипением приземлился полицейский «джампер». Меня подняли и затолкали в салон. Я ощутил укол в левое плечо и провалился в небытие.

6

Разорвавший сознание свет был невыносимо-ослепительным. Однако, когда глаза привыкли, источник его оказался всего-навсего неярким плафоном, спрятанным в потолке.

Я долго смотрел на плафон, он мне ни о чем не говорил. Тогда я отвернулся и, глядя в забранную блеклым пластиком стенку, попытался вернуть память. С нею ничего особенного не произошло, я быстро вытянул из черных недр все происшедшее, цепочкой событий — одно за другим. И тогда сел и огляделся.

Помещение было небольшим, без окон, с металлической дверью в противоположной стене. Больше всего мне не понравилось то, что на двери нет замка. Как известно, чаще всего изнутри не запираются именно тюремные камеры. И кажется, что-то подобное уже было… И кажется, я оттуда ушел… И кажется, опять вляпался!

Камера была невелика. Из мебели имелись только низкая тахта, на которой я сидел, да небольшой столик на манер журнального и стул возле него. Журналы на столике отсутствовали. Наручники на моих кистях — тоже. Левая рука, в которую сделали укол, слегка онемела. Впрочем, это могло быть и от длительного лежания.

Куда же меня занесло на этот раз? Кто эти красавчики недюжинной ловкости и девушка с очаровательной улыбкой?.. У полиции ко мне вроде бы никаких претензий быть не должно. Пока, во всяком случае… Общественного порядка я не нарушал, законы, насколько возможно, уважал, кредитка моя в полном ажуре. Труп гранатометчика в Лонгвилле полиция со мной связать не могла, остальное же произошло настолько недавно, что никакая полиция за это время не успела бы раскрутиться. Даже если и донесли… А кто мог донести-то? Лина, которая была моей сообщницей?.. Во мне проснулся страх: я вспомнил новость, сказанную Арабеллой. И понял, что во всем происшедшем перед арестом вполне мог быть вариант, и вариант совершенно элементарный. Организация побега, фиксирование сцены убийства охранника на видеопленке — и вот вам материал для шантажа!.. Не знаю, как кригеры, а ЮНДО вполне могла организовать подобную пакость; ЮНДО, правда, ни к чему избирать объектом провокации меня, для нее бы больше подошли, скажем, Санчес или седой… А Лина? А Лина — нежелательный свидетель!.. Мне стало по-настоящему страшно. Девчонка в явной опасности, а я сижу, неведомо у кого в гостях. Еще одна ошибка классного диггера!.. А что, если все эти опасения уже стали запоздалыми? Ведь я не знаю не только где я, но и сколько прошло времени с последних событий. Час, сутки, неделя?.. Сколько я провалялся без памяти на этой тахте?