Трилогия тумана (авторский сборник) - Сафон Карлос Руис - Страница 27

– Мне нужен ты, Якоб, – зазвучал в мозгу Роланда шепот Каина. – Если не хочешь, чтобы она умерла, приходи за ней…

Глава 16

Макс мчался во весь дух под проливным дождем на велосипеде. Сверкающий луч заставил его вздрогнуть и открыл изумленному взору явление «Орфея», восставшего из бездны. Корпус судна излучал завораживающий свет, исходивший от самого металла. Старый корабль Каина вновь плавал по бурным волнам залива. Макс гнал велосипед вперед из последних сил. Он боялся, что, когда доберется до хижины, будет уже слишком поздно. Он намного опередил старого смотрителя маяка, который никоим образом не мог состязаться с ним в скорости. Доехав до края пляжа, Макс бросил велосипед и устремился к хижине Роланда. Он обнаружил, что дверь вырвана с корнем, и различил силуэт друга, стоявшего в оцепенении на пляже. Роланд зачарованно смотрел на корабль-призрак, рассекавший высокие волны. Макс поблагодарил небеса и подбежал, чтобы обнять Роланда.

– Ты в порядке? – прокричал он сквозь ветер, бушевавший на пляже.

Роланд бросил на него взгляд, как у загнанного раненого животного, которое не может убежать от преследователя. Вздрогнув, Макс узнал в его лице черты ребенка, державшего камеру перед зеркалом.

– Он схватил Алисию, – вымолвил наконец Роланд.

Макс не сомневался: друг не имеет понятия, что́ на самом деле происходит, и чувствовал, что все попытки объяснить ему это только усложнят дело.

– Будь что будет, – сказал Макс, – не приближайся к нему. Слышишь? Держись подальше от Каина.

Роланд не обратил внимания на предостережение и вошел в бурное море по пояс. Прыгнув за ним, Макс успел его остановить. Роланд, обладавший большей силой, с легкостью освободился и с силой оттолкнул его, а потом пустился вплавь.

– Стой! – крикнул Макс. – Ты не понимаешь, что происходит! Ему нужен ты!

– Я знаю, – откликнулся Роланд, не тратя времени на дальнейшие объяснения.

Макс видел, как друга с головой накрыли волны, потом он вынырнул на несколько метров дальше и поплыл к «Орфею». Разумнее всего для Макса было бы побежать в хижину и прятаться под кроватью, пока все не кончится. Но как всегда, отбросив доводы рассудка, он бросился в воду вслед за другом, убежденный, что на сей раз тому не суждено вернуться на берег живым.

Длинные пальцы Каина, затянутые в перчатку, сомкнулись на запястье Алисии, словно клещи. Девочка почувствовала рывок: ее потащили куда-то по скользкой палубе «Орфея». Алисия попыталась выдернуть руку, сопротивляясь изо всех сил. Каин повернулся и, подняв девочку в воздух без малейшего труда, вплотную приблизил к ней лицо: Алисия увидела, как зрачки горящих злобой глаз расширяются и меняют цвет, превратившись из голубых в золотистые.

– Не вздумай сделать так еще раз. Веди себя тихо или пожалеешь, – пригрозил маг металлическим голосом, лишенным жизни. – Поняла?

Маг стиснул пальцы сильнее, причиняя Алисии боль. Она испугалась, что если Каин сожмет ей руку чуть крепче, то раздавит кости, как комок сухой глины. Девочка поняла: оказывать сопротивление бесполезно, и беспокойно закивала. Каин ослабил хватку и растянул губы в улыбке, в которой не было ни тени сочувствия или любезности, только ненависть. Маг отшвырнул Алисию, и она снова упала на палубный настил, ударившись лбом о металл. Она почувствовала резкую боль и, потрогав ушиб, поняла, что рассекла кожу при падении. Не давая девочке опомниться, Каин снова вцепился в ее покрытую синяками руку и потянул во внутренние помещения корабля.

– Вставай, – приказал маг, выталкивая ее в длинный коридор, который начинался за мостиком «Орфея» и вел к каютам верхней палубы.

Стены почернели, покрылись ржавчиной и вязким темным слоем ила. Вода, заливавшая помещения «Орфея» по щиколотку, превратилась в настоящее болото, от которого поднимались тошнотворные испарения. В этой топи плавали сотни обломков, они качались и плясали на поверхности, когда корабль кренило на волнах. Доктор Каин, схватив Алисию за волосы, открыл шлюзовую дверь одной из кают. Воздух там был пропитан скопившимися за двадцать пять лет газами и застоявшейся вонью протухшей воды. Алисия задержала дыхание. Маг, с силой дернув ее за волосы, подтащил к двери каюты.

– Лучший салон на корабле, милочка. Капитанская каюта для почетной гостьи. Надеюсь, общество тебе понравится.

Каин грубо втолкнул девочку в каюту и запер за ее спиной дверь. Упав на колени, Алисия начала шарить по стене в поисках точки опоры. Каюта была почти полностью погружена в сумрак, слабый свет пробивался лишь сквозь узкий иллюминатор, покрывшийся за долгие годы толстой полупрозрачной коростой из водорослей и органических останков. Корабль непрестанно сотрясался под натиском бури, и девочку то и дело бросало на стены каюты. Алисия ухватилась за какую-то проржавевшую трубу и всмотрелась в темноту, стараясь не обращать внимания на зловоние. Глазам потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть к сумеречному освещению, и тогда Алисия смогла рассмотреть каюту, «любезно» предоставленную в ее распоряжение Каином. Другого выхода, кроме двери, которую тот задраил, не наблюдалось. Алисия в отчаянии искала металлическую палку или другое крепкое орудие, чтобы взломать дверь, но ничего подходящего под руку не подворачивалось. Передвигаясь ощупью в полумраке в поисках инструмента, который открыл бы ей путь к свободе, она случайно коснулась чего-то странного у стены. Алисия испуганно отдернула руки. Останки капитана «Орфея» упали к ее ногам, и Алисия поняла, на кого намекал Каин, посулив ей приятное общество. Судьба сдала старому Летучему Голландцу плохие карты. Крики девочки потонули в грохоте штормовых волн и грозовых раскатов.

Через каждый метр, отвоеванный Роландом на пути к «Орфею», разъяренное море утягивало его под воду и выбрасывало на поверхность на гребне волны в пенистом водовороте, мощь которого он был не в силах преодолеть. Прямо перед ним корабль боролся с напором гигантских валов, обрушивавшихся на палубы.

Чем ближе Роланд подплывал к судну, тем труднее становилось среди неистовства стихии контролировать направление, в котором увлекало его течение. Мальчик боялся, что волна может внезапно подхватить его и ударить о борт «Орфея». Если он потеряет сознание, то море жадно поглотит его и больше не выпустит из глубины. Роланд нырнул, ускользая от высокой волны, гребень которой нависал над ним. Вынырнув снова, он убедился, что вал катит к берегу, оставив за собой полосу бурлящей и пенящейся воды.

«Орфей» вздымался теперь на расстоянии метров десяти от Роланда, и, увидев стальную стену, налитую белым светом, он понял, что не в состоянии вскарабкаться на палубу. Единственный доступный путь на борт лежал через пробоину, которую скалы проделали в борту, отправив судно на дно двадцать пять лет назад. Пробоина находилась на уровне ватерлинии и под напором волн то появлялась на поверхности, то исчезала под водой. Дыра, обрамленная клочьями обшивки корпуса, напоминала пасть морского чудовища. Одна мысль о том, чтобы сунуться в этот капкан, повергала Роланда в ужас, но у него не было иной возможности добраться до Алисии. Он напряг все силы, чтобы следующая волна не унесла его. Как только вал прокатился над его головой, Роланд сделал рывок к пробоине в корпусе и как торпеда стремительно скользнул в темноту.

Виктор Крей, задыхаясь, пересек полосу луговых трав, отделявшую бухту от дороги к маяку. Ливень и ветер неистовствовали, не позволяя старику продвигаться дальше, словно невидимые руки удерживали его, не пуская на пляж. Когда смотритель маяка наконец вышел на берег, «Орфей», осененный нимбом неясного света, бороздил воды посреди залива. Корабль плыл прямо на скалистую гряду. Нос судна разрезал волны, которые раз за разом окатывали палубу, выбрасывая облака белой пены. Тоскливое отчаяние охватило старика: сбылись его худшие опасения, и он потерпел поражение. Годы притупили остроту ума Крея, и Владыка Тумана вновь его обманул. Он горячо молился только о том, чтобы не оказалось слишком поздно, чтобы избавить Роланда от участи, уготованной ему магом. Он с радостью отдал бы свою жизнь, если бы его жертва гарантировала Роланду минимальный шанс на спасение. Но смотрителя терзало мрачное предчувствие, что он не сумел сдержать клятву, данную матери мальчика.