Мы не мафия, мы хуже - Бабкин Борис Николаевич - Страница 53

– Людей убивал, – буркнул майор, – а котят жалеешь.

– Так, видать, смертушку чую, – спокойно ответил Робинзон. – Посему, мабуть, и жалостливый стал.

Идущий первым Виктор бросился на землю. Присев и тем самым смягчая падение, Степан упал на здоровую руку. Опустившись на живот, выхватил пистолет.

Замер. И вдруг услышал негромкий смех брата.

– Крыша поехала. Лошадь. – Продолжая тихо смеяться, Виктор поднялся. Степан тоже встал. – Извини, – правильно понял его брат. – Я услышал шум и…

– Ты сделал все путем, – кивнул Степан. Вздохнув, усмехнулся. – Давай вперед. И если что – падай. Пусть лошади помрут со смеху, но так надежнее.

– Где же твой хваленый Ниндзя? – насмешливо спросил сидевший в наброшенном на плечи длинном шелковом халате Кардинал. Кроме плавок, на нем ничего не было. – Спасибо, что, хоть ты заехал, – усмехнулся он.

– Я приехал за ней, – глухо проговорил Семенов кивнув на сидевшую в кресле-качалке Милу.

– Господи, – непритворно изумилась она. – Впервые за все время мой муж говорит подобное. Что с тобой, милый? – засмеялась она. – Ты не заболел?

– Я хочу, чтобы ты немедленно отправлялась домой, – сухо проговорил Семенов.

– Что с тобой? – повторил вопрос Милы Кардинал. – Неужели ты подумал…

– Не важно, что я подумал. Я хочу, чтобы Мила ехала домой.

– Ну, – Кардинал развел руками, – это ваши чисто семейные дела. Хочу заметить – твоя жена прекрасная женщина и чудесный человек.

В глазах Семенова мелькнула ярость. Но только на мгновение.

– А что там с Атаманом? – строго спросил Кардинал. – Мне твой Ниндзя обещал доставить его тепленьким. Но что-то я никого не вижу. Он не запил, твой Ниндзя? – ехидно поинтересовался он.

– Я занимаюсь другим делом, – парировал Семенов, – и в дела боевиков не лезу.

– Как заговорил, – сказал Кардинал. – Молодец. Каждый должен заниматься своим делом.

– Ну что же. – Поднявшись, Мила улыбнулась Кардиналу. – Благодарю за прием. Давно меня так хорошо не принимали. Я же все больше дома сижу. Еще раз спасибо и до свидания.

Не обращая на мужа ни малейшего внимания, быстро вышла.

– Я передам Ниндзе твои слова, – сердито буркнул Семенов и пошел за женой.

– Похоже, он знает, что она податлива, – засмеялся Кардинал. И, оборвав смех, жестко прибавил:

– Теперь точно знаю: если Ниндзя обманет, буду менять всю верхушку.

– Где Валерий? – спросил по мобильному телефону Семенов.

– Не знаю, – ответила Лола. – Наверное, разыскивает этого…

– Что он обещал Кардиналу? – зло спросил Семенов. – Зачем? Кто его за язык тянул?! Передай ему, – удерживая руль левой рукой, бросил он, – если не найдет, я ему лично голову сниму! Ясно?

Лола, отключив мобильный, посмотрела на мужа.

– Слышал? – спросила она. – Кардинал в ярости. Ты понимаешь, что будет…

– Его менты даже не видели! – огрызнулся Ниндзя. – А мои парни еще и от мусоров куркуются!

– Зачем же ты обещал? – вздохнула она.

– Я сам не понял, – поморщился Валерий, – как у меня с языка сорвалось. Да и не думал, что Кардинал будет так…

– Надо брать Ритку, – решила Лола. – А иначе…

– Ее хрен возьмешь, – недовольно бросил Валерий. – Сейчас ее менты пасут. Тебе просто подфартило, что ты так легко ушла. Мои парни крутились уже там. Но…

– Подожди, – задумалась Лола. – Ведь мать в больницу она привезла вместе с сыном. Со Степкой, – взглянула она на мужа.

– И что дальше? – хмуро спросил тот, – Дома мальчишки нет. Я видела, как она шла. Но думала, может, Витька как-то покажется. Но не было его. Значит, сын ее у кого-то спрятан.

– Да нам-то какая разница, где он? – раздраженно спросил Валерий и вдруг замолк.

– Понял?

– Нормально придумала. За пацаненка она нам обоих сдаст. Не верю я, что Атаман Витьку в заложники взял. Она знает, где они. Точно знает.

– Значит, нужно искать мальчишку. Где же он может быть? У кого?

– А хрен ее знает. Я ее и не знаю. Видел полраза, когда ты с ней о чем-то у магазина болтала, а мне ехать нужно было. Помнишь?

– Я, кажется, знаю, у кого Степка, – весело проговорила Лола.

– Как он? – спросила в телефонную трубку Рита.

– О тебе беспокоится, – ответил мужчина. – И об отце. Рита, а правда, что этот бандит, который в розыске, – брат родной Витькин?

– Дай сыну трубку, – рассердилась она.

– Ты не ругай его. Он столько пережил. Милиция его расспрашивала. Им он ничего не сказал. А представляешь, что такое для мальчишки все это видеть, слышать и молчать?

– Ладно, – улыбнулась она, – не буду ругаться. Но ты скажи ему, чтобы он больше никому ничего не говорил.

– Конечно. Мы с ним про это уже поговорили.

– Он побудет у тебя еще? – попросила Рита. – А то домой я боюсь его…

– Ритка, – упрекнул ее мужчина, – ну конечно, что я, не понимаю, как дела обстоят? Будь спокойна, все будет хорошо. А Витька скоро вернется. Как я понял из Степкиного рассказа, тот уголовник, ну, брат Витькин, неплохой человек. Если уж за племянника под пули полез, то брата родного тем более…

– Да он говорил Виктору, чтобы тот уходил. А Витька начал – как же я родного брата раненого брошу.

– Ведь тоже верно, он же за вас заступился. Но с другой стороны, здесь о нем такие разговоры ходят, что за вас, честно скажу, страшно было. У него ведь здесь и знакомые, оказывается, есть. Кто по лагерю знает, а кто и в Москве с ним встречался. Говорят, он в Москве в авторитете был.

– Вот так партизаны в Великую Отечественную, – сплюнув прилипшую к губе травинку, буркнул Атаман, – по полям от фрицев уходили. Но те за родину, за Сталина, мать его. А мы свои шкуры спасаем. Ну, я – это понятно. А ты какого хрена на пузе ползаешь? Всю жизнь комсомольцем прожил, а в тридцать восемь уголовником стал. Ну и дела пошли.

– Что поделаешь, – отозвался Виктор. – Другого выхода нет. А знаешь, – он взглянул на Атамана, – спасибо тебе. Я бояться этих сволочей перестал. Сейчас вдруг вспомнил, как они от гаража драпали. – Он засмеялся.

– Да тише ты! – приказал Атаман. – А то сейчас нам устроят поджог этой гребаной травы. Что это есть-то? – Протянув руку, сорвал зеленый стебель.

– Озимые какие-то.

– Ну лады. Поползли дальше. Еще пара километров будет? А то мне до чертиков понравилось на пузе елозить. С ходу детство вспомнил. Мы все в сыщиков-воров играли. Я всегда вором был.

– Скоро кончится, – сказал Орехов. – Только нам влево нужно. А то прямо на пахоту выползем. Там нас с любой стороны заметят.

– Веди, Сусанин, – усмехнулся Атаман. – Только давай не будем, как в опере было. Куда ты завел нас, гребаный старик? – понизив голос, стараясь говорить грозно, спросил он и тут же чуть хрипловато, так, по его мнению, говорил Сусанин, ответил:

– Да идите вы на хрен. Я сам заблудился.

Виктор рассмеялся.

– Тихо ты, – явно довольный, что брат избавился от охватившей его растерянности, цыкнул на него Атаман. – Враз мусоров на нас наведешь.

– Давай за мной. – Продолжая улыбаться, Виктор пополз. «Как он здесь разбирается?» – удивился Атаман. Он прополз минут десять и, чертыхнувшись, хотел остановить брата, как тот вдруг замер. Атаман сразу напрягся и поднял руку с пистолетом.

– Все, – услышал он шепот Виктора, – кончилось поле.

– И что там? – прошептал Атаман.

Понимая, что Виктор его не слышит, а говорить громче побоялся, пополз к нему. Поравнявшись, чуть приподнял голову. Увидел свежескошенную лужайку.

Небольшой пруд и метрах в пятидесяти домик с крытой шифером крышей. Рядом хлев и еще какое-то небольшое строение.

– Что это? – спросил он.

– Березки, – прошептал Виктор, – поселок небольшой, отделение совхоза. Здесь КРС был.

– Чего? – спросил Атаман.

– Крупный рогатый скот. Если проще, то ферма.

– Так, – решил Атаман, – пару часов полежим здесь. Нам все видно, а нас вроде нет. Полежим и покумекаем, что дальше делать. – Перевернувшись на спину, сказал:

– Ты наблюдай. Потом сменимся. А я задымлю. Уши опухли.