Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы) - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 9

– Есть ли у вас какие-либо предложения, господа? – спросил я.

Коммак посмотрел на меня.

– А у тебя?

– Вчера я подумывал об этом, но отложил решение до утра. А сегодня пришел к выводу, что это трудная задача для человека с моим опытом.

Впервые за все утро лица Хаскелла, Коммака и Денби просветлели. Они обменялись быстрыми взглядами. Коммак заговорил:

– Разумно, сынок. Что ты думаешь насчет судьи Хаскелла? Он оставил судейское кресло и, я полагаю, смог бы выручить тебя, взявшись за эту работу.

Я повернулся к судье.

– Возьметесь?

На губах судьи медленно расплылась улыбка.

– Только чтобы выручить тебя, мальчик, – произнес он. – Только чтобы выручить тебя.

Я посмотрел на Неваду. Он широко улыбался. Я улыбнулся ему в ответ и повернулся к присутствующим.

– Будем ли мы голосовать за это, господа?

– Согласно уставу нашей компании, – впервые включился в разговор Денби, – президент можетбыть выбран только собранием акционеров. И более того, только большинством голосов.

– Тогда давайте прямо сейчас и проведем собрание акционеров, – сказал Коммак. – Здесь присутствуют большинство держателей акций.

– Неплохая идея, – сказал я, с улыбкой повернувшись к судье. – В том случае, если я имею право голосовать.

– Конечно имеешь, мой мальчик, – громко сказал судья, доставая из кармана бумаги и протягивая их мне. – Это указано в завещании, которое я утвердил сегодня утром. Акции по закону принадлежат тебе.

Я взял завещание и продолжил:

– Хорошо. Тогда мы отложим проведение совета директоров и проведем собрание акционеров. Первый вопрос повестки: выборы президента и казначея компании вместо покойного Джонаса Корда.

Коммак улыбнулся и сказал:

– Я предлагаю кандидатуру судьи Сэмюеля Хаскелла.

– Я тоже, – быстро добавил Денби.

Я кивнул.

– Кандидатура судьи Хаскелла принята. Есть ли другие предложения?

Поднялся Невада.

– Я предлагаю кандидатуру Джонаса Корда-младшего, – растягивая слова произнес Невада.

Я улыбнулся ему.

– Спасибо. – И повернулся к судье. Мой голос прозвучал твердо и спокойно. – Вы поддерживаете это предложение?

Лицо судьи налилось краской. Он посмотрел на Коммака, затем на Денби. Денби побледнел.

– Вы поддерживаете это предложение? – холодно повторил я. Судья понял, что я победил.

– Да, поддерживаю, – тихо произнес он.

– Спасибо, судья, – ответил я.

Дальше все пошло легко. Я скупил их акции за двадцать пять тысяч и первым делом уволил Денби.

Если я и собирался завести секретаря, то не такого противного и мелкого подхалима, как он. Мне хотелось секретаршу с титьками.

Робер вошел в кабинет, где мы работали с Макаллистером. Я взглянул на него.

– Слушаю, Робер.

Он почтительно склонил голову.

– Мисс Рина хотела бы видеть вас у себя, сэр.

Я встал и потянулся. Сидение за столом в течение нескольких часов было самым худшим, что мне когда-либо приходилось делать.

– Хорошо. Я пойду к ней прямо сейчас.

Макаллистер вопросительно посмотрел на меня.

– Подождите меня, – сказал я, – я долго не задержусь.

Робер открыл мне дверь. Я поднялся по лестнице к комнате Рины и постучал.

– Войдите, – пригласила она.

Рина сидела перед зеркалом за туалетным столиком. Луиза расчесывала ее волосы большим белым гребнем. Рина посмотрела на меня в зеркало.

– Ты хотела видеть меня? – спросил я.

– Да, – ответила Рина и, повернувшись к Луизе, добавила: – Ну хватит. Оставь нас. – Девушка кивнула и направилась к двери. Вслед ей прозвучал голос Рины: – И жди внизу. Когда понадобишься, я позвоню. У нее есть привычка подслушивать под дверью, – улыбнувшись, сказала она мне.

– Я знаю, – ответил я, закрывая дверь за Луизой. – Зачем ты хотела меня видеть?

Рина поднялась. На ней был черный пеньюар, сквозь который просвечивало такое же черное нижнее белье. Наши взгляды встретились. Она снова улыбнулась.

– Что ты скажешь о моем вдовьем трауре?

– Забавный, – ответил я. – Но, надеюсь, ты меня не для этого пригласила?

Она достала сигарету и прикурила.

– Я хочу уехать сразу после похорон.

– Зачем? Это твой дом, отец оставил его тебе.

Мы смотрели друг на друга сквозь табачный дым.

– Я хочу, чтобы ты купил у меня этот дом.

– А где я возьму денег?

– Достанешь, – спокойно сказала она. – Твой отец всегда доставал деньги, чтобы купить то, что хотел.

Я внимательно посмотрел на нее. Похоже, она знала, чего добивается.

– И сколько ты хочешь? – осторожно спросил я.

– Сто тысяч.

– Что? – воскликнул я, – он не стоит больше пятидесяти пяти.

– Знаю, – ответила Рина. – Но в эту сумму входит кое-что еще – мои акции компании «Корд Эксплоузивз».

– Акции не стоят остатка этой суммы! – взорвался я. – Только сегодня утром я купил вдвое большее количество акций за двадцать пять тысяч.

Рина поднялась и подошла ко мне. Взгляд ее был холоден.

– Послушай, Джонас, – произнесла она ледяным тоном. – Я все взвесила. По законам штата Невада, независимо от завещания, я имею право на треть всего имущества. Я смогу опротестовать завещание, как только захочу. И если даже я не добьюсь успеха, то все равно втяну тебя в судебные передряги лет на пять. И что тогда будет с твоими планами? – Я молча уставился на нее. – Если не веришь мне, спроси у своего адвоката, – добавила она.

– Ты уже опротестовала завещание?

– Да, черт возьми, я уже сделала это. Судья Хаскелл позвонил мне сразу, как только вернулся к себе.

Я глубоко вздохнул. Следовало предположить, что старый ублюдок не простит своего поражения.

– У меня нет таких денег, – сказал я, – и у компании тоже.

– Знаю, – ответила Рина. – Но я и об этом подумала. Я получу пятьдесят тысяч на следующий день после похорон, и компания выдаст мне вексель с обязательством выплачивать по десять тысяч в течение пяти лет.

Не требовалось советоваться с адвокатом, чтобы понять, как хорошо она осведомлена в данном вопросе.

– Хорошо, – сказал я, направляясь к двери. – Пойдем вниз, Макаллистер подготовит бумаги.

– Не могу, – снова улыбнулась Рина.

– Почему?

– Но ведь я в неглиже. Как может вдова Джонаса Корда в таком виде решать деловые вопросы? – Она вернулась к туалетному столику. – Когда бумаги будут готовы, пришли их сюда.

9

Было пять часов вечера, когда мы вышли из такси перед банком в деловой части Лос-Анджелеса. Мы направились в административное помещение, расположенное в задней части здания. Макаллистер провел меня в дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен», и мы оказались в приемной.

– Мистер Макаллистер, – улыбнулась секретарша, – а мы думали вы в Неваде.

– Я был там, – ответил он. – Мистер Морони у себя?

– Я должна проверить. Иногда он уходит из офиса, не ставя меня в известность.

Она скрылась за другой дверью.

Я посмотрел на Макаллистера.

– Вот такая секретарша мне и нужна. У нее есть мозги и пышный бюст впридачу.

Он улыбнулся.

– Такие девушки получают семьдесят пять – восемьдесят долларов в неделю. Они не дешевы.

– Я буду платить за все, что мне нравится.

Секретарша, по-прежнему улыбаясь, появилась в дверях.

– Мистер Морони примет вас, мистер Макаллистер, – сказала она.

Я проследовал за ним в большой кабинет с отделанными темным деревом стенами. Посередине стоял громадный стол, за которым сидел маленький человек с проницательными темными глазами и волосами стального цвета. При нашем появлении он встал.

– Мистер Морони, это Джонас Корд, – представил меня Макаллистер.

Морони протянул руку, и я пожал ее. Это не была обычная мягкая рука банкира. Она была твердая и мозолистая, а рукопожатие крепкое. В этой руке чувствовался многолетний труд и отнюдь не за столом.

– Рад вас видеть, мистер Корд, – произнес он с легким итальянским акцентом.