Наследники - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 61

— Он так много работает, — прервала молчание Марилу. — Не позволяет себе ни малейшей передышки. — Стив смотрел на нее, не отвечая. Их взгляды встретились. — Вы тоже так работаете? — продолжила Марилу.

— Да и нет.

— Ответ чисто европейский.

— Стараюсь так не работать. Но иногда этот ритм захватывает и меня.

— Вы — как все американцы. Бизнес на первом месте.

А если осталось немного времени и вы не валитесь с ног, тогда приходит черед чего-то еще.

Стив улыбнулся, но глаза его остались холодными.

— Я не кусаюсь.

Она вернула улыбку, но тоже достаточно сухо.

— Вы меня недолюбливаете.

— Я этого не говорил.

— Я еще не сильна в английском. И, похоже, выразилась недостаточно точно. Вы не одобряете моего поведения.

— Так ли это важно? Мне до этого нет никакого дела.

— Вы настоящий американец. Такой корректный. Но он — ваш друг, и вы думаете, что пользы ему от меня нет.

— А вы другого мнения?

— Да. Польза есть, и немалая. Для его карьеры, для его, как бы это сказать, мужского «я».

Стив промолчал.

Сэм вернулся к столу, багровый от злости.

— Чертовы идиоты! — он сел, посмотрел на Марилу. — Извини, но с обедом ничего не получается. Режиссер и сценаристы переругались и теперь я должен встречаться с ними и все улаживать. Утром начинаются съемки.

— О, — опечалилась Марилу. — Жалость-то какая. Я хотела угостить вас макаронами собственного приготовления.

Сэм перевел взгляд с нее на Стива.

— У меня идея. Почему бы тебе не пообедать с ней? А если мне удастся вырваться пораньше, я подъеду к вам.

— Может, у Стива другие дела, — в голосе Марилу слышался вызов.

— Дел у меня нет.

— Вот и хорошо, — улыбнулся Сэм. — Ты хоть узнаешь, что такое настоящие макароны. То, что ты пробовал раньше, — одно название.

— Я уже изнываю от нетерпения. Где и когда?

— Восемь часов. Бунгало три. Отель «Беверли-Хиллз».

— Еще лучше. Я остановился там же.

Марилу встала.

— Мне пора на площадку.

Они проводили ее взглядами, а потом Сэм повернулся к Стиву.

— Я рад, что ты не отказался. Почему-то она вбила себе в голову, что ты ее недолюбливаешь.

Он вышел из кондиционированной прохлады коктейль-бара в жару увядающего дня и зашагал по дорожке, вьющейся между клумбами и декоративными рощицами. Поднялся по ступенькам, ведущим к двери бунгало и нажал на кнопку звонка.

Мгновение спустя дверь открыла темноволосая, средних лет женщина в черном платье служанки.

— Добрый вечер, синьор.

В бунгало было так же жарко, как и на улице. Он посмотрел на окна: открыты настежь.

Марилу вошла, когда он как раз отвернулся от окон.

— Нельзя есть макароны в комнате с работающим кондиционером. Вкус будет не тот.

— Конечно, — согласился Стив. — Макароны просто остынут.

Марилу посмотрела на него, замялась.

— Да, остынут.

Сарказма в последней фразе Стива она не уловила.

— Извините, это шутка.

Марилу улыбнулась.

— Я еще недостаточно хорошо понимаю американский юмор.

— Не беда. На это нужно лишь время.

— Позвольте мне взять ваш пиджак.

Тут он заметил, что сама Марилу в простеньком платье из хлопчатобумажной ткани, едва ли стоящем больше трех долларов в магазинах Бродвея. Не ускользнуло от него и полное отсутствие косметики. Он глубоко вздохнул. Такой женщине не требовались ни наряды, ни украшения.

Марилу взяла его пиджак и повесила в стенной шкаф.

— Спиртное в баре. У нас самообслуживание. А мое место — на кухне.

Стив не мог оторвать от нее глаз. Под платьем ничего не было. Кроме тела. А ткань так и облегала его. Стив ослабил узел галстука и шагнул к бару.

И уже наливал себе шотландское, когда из кухни донесся ее голос: «Не пейте много виски. А то макароны покажутся вам безвкусными».

— Не волнуйся, Итальяночка, — ответил он. — С этим все будет в порядке.

И в еде не было ничего изысканного.

Сначала закуска, хрустящий сельдерей и салат, редиска и лук-перо, тунец, тонкие ломтики генуэзского салями, черные и зеленые оливы, маленькие красные и зеленые перчики. Затем — макароны. Запеченные в духовке. Тающие во рту. С восхитительным соусом. Переложенные слоями мяса и итальянских сосисок. Запивалось все в меру охлажденным «кьянти». А венчал обед крепкий черный кофе из маленькой кофеварки, поставленной на середину стола.

Стив откинулся на спинку стула.

— Не могу поверить, что я столько съел.

— Не больше, чем я.

— Просто удивительно, где вы все это уместили.

И действительно, ела она совсем не так, как в ресторане студии. Марилу рассмеялась.

— У меня больше опыта.

Пришла служанка, начала убирать со стола. Марилу встала.

— Давайте перейдем в гостиную.

Зазвонил телефон. Она подошла к маленькому столику, сняла трубку.

— Слушаю, — звонил Сэм. Она помолчала. — Очень жаль. Да, тогда завтра, — она посмотрела на Стива. — Сэм хочет поговорить с тобой.

Стив взял трубку из ее руки. В ухе загремел голос Сэма.

— Я завяз накрепко, вырваться не смогу. Я не ошибся насчет макарон?

— Не ошибся.

— Сколько ты пробудешь в городе? Я бы хотел встретиться с тобой. Есть интересные идеи.

— Несколько дней.

— Завтра, скорее всего, ничего не получится. Как насчет послезавтра?

— Меня устраивает. Пусть только твой секретарь позвонит моему и скажет, в какое время.

— Ладно. Спасибо тебе.

— За что? — удивился Стив.

— За то, что проявил уважение к моей девушке. Я это ценю.

Он положил трубку. Последовал его примеру и Стив.

Марилу стояла у бара. Повернулась к нему с двумя бокалами Fior d'Alpi[28] в руках. Он почувствовал дрожь в ее пальцах, когда она передавала ему бокал.

— Вам нездоровится?

Она покачала головой.

— Все нормально.

— Вы, должно быть, устали. Сниматься весь день на такой жаре, а потом прийти домой и встать к плите. Я, пожалуй, пойду, а вы отдохните.

— Нет, — вырвалось у нее. — Не уходите.

— Вам станет лучше, как только вы ляжете в постель.

— Я в полном порядке. Готовила не я. Заказала обед у Билли Карина в «Золотом доме» на бульваре Санта-Моника. Только он готовит, как мы — дома.