По следу единорога - Резник Майкл (Майк) Даймонд - Страница 44

— Это в час-то ночи? — с сомнением спросил Мэллори.

— Нет, — признал Финнеган. — Наверное, сидит дома, подсчитывает награбленное добро и вставляет в рамки рецензии на свои стихи. — Он грохнул кулаком по стойке. — Должно быть, подсунул взятку кому-то из «Таймс». Это стихотворение не может понравиться ни одному критику, если тот не лишен вкуса напрочь!

— Может, обозреватель — лепрехун, — попытался утешить его бармен.

— Наверняка! — вскричал Финнеган. — Я должен был и сам догадаться! — Открыв блокнот на чистой странице, он принялся строчить письмо протеста в «Таймс».

— Простите, — подал голос Мэллори, — но если вы просто скажете мне, где он живет, я тронусь дальше.

— Никто этого не знает, — ответил Финнеган. — Во всяком случае, никто из лиц, не принадлежащих к Малому Народцу. Лучше всего поймать одного и выбить из него признание.

— А где мне найти хоть одного?

— Что ж, вот с этим проблема, — сознался поэт. — Прятаться они мастера: стоит любому из них повернуться к вам боком, и он исчезнет — даже в ясный полдень посреди пустой улицы. — Финнеган помолчал. — Полагаю, лучше всего было бы навестить одно из обычных мест их сборищ и держаться там, пока не сможете сграбастать одного из них — и как только он окажется у вас в руках, не отпускайте его, пока не найдете Гиллеспи. Это абсолютно вероломное, лживое племя, мошенничающее и лгущее ради собственного удовольствия.

— Так есть ли смысл спрашивать их о чем-либо?

— Есть, потому что они единственные, кто знает, где найти Гиллеспи, а на вашей стороне есть одно преимущество: все они до единого — трусы.

— Значит, если пригрозить лепрехуну смертью, из него удастся выудить правду?

— Возможно.

— А поскольку я не буду знать, правду ли он сказал, пока не приду в логово Гиллеспи, я должен держать информатора при себе, просто чтобы подстраховаться?

— Именно так, — с напором произнес Финнеган. Фитцпатрик и его противник снова вошли в паб, без единого слова прошли к своим столикам и уселись, испепеляя друг друга взорами. Снедаемая любопытством Фелина подошла поближе, чтобы осмотреть их несуществующие синяки и ссадины.

— Последний вопрос, — сказал Мэллори, бросив взгляд на метателей дротиков, вставших, чтобы возобновить игру. — Где лепрехуны обычно болтаются?

— Пожалуй, ближе всего тут «Риальто-Бурлеск», — сообщил поэт. — Они сидят на балконах, вопят, кричат, ликуют, верещат и вообще досаждают окружающим, особенно если стриптизерша рыжеволосая или изумрудно-зеленая ящерка.

— А далеко это?

— Ступайте по Девятой авеню до Сорок восьмой улицы и сверните налево. Прозевать его невозможно.

— Спасибо.

— Не хотите еще одну на посошок? — предложил бармен.

— Лучше воздержусь. — Мэллори положил на стойку несколько монет. — Это должно покрыть мой…

Внезапно позади поднялась суматоха, и детектив оглянулся, чтобы посмотреть, в чем дело.

— Проклятие! — орал один из метателей дротиков, гневно таращась на Мэллори. — Если не можете держать ее в руках, так не следовало приводить сюда!

— Что случилось? — спросил Мэллори, взглядом отыскивая Фелину. Она на корточках примостилась на столе рядом с портретами Елизавет, держа в зубах оперенный дротик. — Филина, какого черта?!

— Он был похож на птичку, — развела она руками, выплюнув дротик на пол.

— Вон! — твердо сказал Мэллори. Она лизнула запястье, не обращая на него ни малейшего внимания.

— Ты меня слышала! — рявкнул детектив.

Она продолжала вылизываться. Мэллори шагнул вперед.

— Если мне придется взять тебя за шкирку и вышвырнуть на улицу, я так и поступлю.

Она мягко спрыгнула на пол, вздернула нос и вышла, стараясь по возможности сохранять достойный вид.

— Я сожалею о случившемся, — сказал Мэллори метателю дротиков.

— Да уж, еще бы вам не пожалеть, черт возьми! — огрызнулся разъяренный пострадавший. — Он летел прямехонько королеве в глаз, так что выбил бы его напрочь!

Вернувшись к стойке, Мэллори выудил из кармана долларовую купюру и вручил ее бармену:

— Купите ему выпивку за мой счет.

— Непременно, — ответил рыжеволосый великан. Пошарив под стойкой, достал трилистник и булавкой пристегнул его к накидке детектива, чуточку подправил и пояснил:

— На счастье.

— Спасибо, — кивнул Мэллори. — У меня возникает ощущение, что счастье мне понадобится.

— О'Мэллори! — внезапно окликнул Финнеган, когда детектив уже дошел до двери.

— Да?

— Если найдете Гиллеспи, узнайте у него фамилию редактора, который купил его стихотворение.