Не входи в этот город - Раткевич Элеонора Генриховна - Страница 6

На сей раз я угодил в прямехонько ювелирные ряды. Выбирался я из них долго. А выбравшись, попытался подавить неуместное веселье и призадумался.

Я точно помнил улицу, помнил ее приметы. Да и мое чувство направления подсказывало мне, что я иду в нужную сторону. Не может же воин-маг, пусть и не до конца обученный, так позорно заблудиться, даже и в не знакомом месте. И все же я дважды, нимало не сомневаясь, самым невероятным образом очутился не там, куда шел.

Похоже, выбраться из Города будет не так-то просто.

Я предпринял еще несколько попыток. Не тут-то было! Я не только не мог добраться до ворот, но даже не мог уследить, когда улица меняет направление, выводя меня в самую гущу торговых палаток. Каждый раз до самого последнего мгновения я был уверен, что приближаюсь к воротам.

После того, как меня вторично вынесло к ювелирам, я сдался и решил немного отдохнуть: голова горела, ноги уже не держали. Кое-как выбравшись из толчеи, я стал раздумывать, куда бы мне сесть и передохнуть. В любом другом городе я составил бы компанию нищим, сидящим на паперти у храма, но здесь нет храмов. Я не видел ни одного, и нетрудно догадаться – почему. Не мог я сесть и на край фонтана. Будь в Городе фонтаны, была бы и дармовая вода – хоть что-то непокупное. Помыкавшись какое-то время, я уселся на ступеньки первого попавшегося дома.

– Здесь нельзя сидеть! – окликнул меня кто-то знакомый, и я послушно встал. И снова, не успев вспомнить, кто же этот знакомец, забыл его лицо, едва отвернулся. И снова вяло побрел прочь, даже не дав себе труда удивиться. Потом меня согнали со ступеней еще одного дома, и я устало задумался: интересно, кто живет в этих домах, да и живет ли вообще? На какое-то мгновение у меня возникла мысль: а не попытаться ли проникнуть в один из домов? Потом подумал, что не стоит. Если уж Город-ловушка, то дома – тем более. Попытавшись войти, я рискую просто-напросто не вернуться. Не выйти не только из Города, но даже не ступить вновь на его проклятые улицы. Не дома мне сейчас нужны, а ворота.

Отчаявшись выбраться к воротам нормальным путем, я изменил тактику. Если улицы, ведущие к выходу, ведут на самом деле в другую сторону, значит, надо идти в другую сторону, а в голове все время держать, что направляешься к воротам. Таким способом мне дважды удалось выйти к городской стене, но даже вдоль ее я не мог добраться до ворот, неизменно оказываясь где-нибудь еще.

Город не выпускал свою добычу.

У стены не росло ни одно дерево. И за нее не цеплялся ни один крюк. Она была высокой и идеально гладкой. Не то, что кончиками пальцев, зацепиться за какой-нибудь выступ – ноготь просунуть некуда. Я снова сел отдохнуть и подумать, и снова меня согнали с места. И снова я подчинился, не размышляя, хотя и твердо вознамерился сидеть. Пока меня парой коней с места не стронут. Ноги гудели все сильней. Я не могу выбраться из Города, но и продолжать так я тоже больше не могу. Без еды, без воды, без отдыха. О да, конечно, продержаться я могу дольше обычного человека. Но в конце-то концов я окажусь перед выбором: или околеть от голода, жажды и усталости, или что-нибудь купить. Кусок хлеба. Чашку воды у пробегающего мимо водоноса. Все равно, что. И купив, я буду так же обречен, как и все остальные, так же, как если бы я решился подохнуть среди ослепительного изобилия ярмарки.

И эти доброжелательные соглядатаи, сгоняющие меня с места! Их лица, такие знакомые, пока я на них смотрю, и так быстро и надежно ускользающие из памяти, лишь только я отвернусь!

Я снова вышел к стене. На сей раз я не стал идти вдоль нее, чтобы вновь оказаться далеко от цели. Я стоял и думал, как же мне перебраться через эту преграду, пока у меня не подкосились ноги. Я сел прямо наземь у стены.

– Эй, парень, здесь сидеть не разрешается!

Снова неуловимо знакомое лицо. И снова непонятная сила подняла меня. Но на сей раз я рассвирепел. Ноги мои разъезжались, но я шагнул навстречу навязчивому доброжелателю и схватил его за шиворот прежде, чем он успел исчезнуть.

– Ах, вот как! – процедил я и трясущейся от усталости рукой тряхнул его как следует. – Сидеть нельзя! А головой стену ломать можно?

Какое безумие, какое вдохновенное отчаянье подсказало мне эти слова?

Парень как-то странно скособочился.

– Н-не знаю, – неуверенно протянул он. – На этот счет в правилах ничего не сказано…

– Не сказано, говоришь? Тогда брысь! – и я нетвердой ногой дал ему пинка. А потом я вздохнул поглубже, по-детски шмыгнул носом, и совершил самый поразительный трюк воинов-магов – с размаху прошел сквозь стену.

Раньше мне не пришло это в голову, поскольку я этого никогда еще не делал. Гимар объяснял мне, как именно проделывают подобные штуки, но считал, что я для них еще зелен. Согласитесь, одно дело – знать, а совсем другое – сделать. Стена оказалась вязкой и обжигающе холодной. Оказавшись снаружи, я через некоторое время обнаружил, что изрядно отморозил мочки ушей и кончики пальцев на левой руке. Но это было потом. А сначала я обрадовался… Или нет, обрадовался я тоже потом. Сначала я в ужасе смотрел сквозь стену и видел Город. Вернее, то, чем он был на самом деле.

Смотрел сквозь стену – это еще не так сказано. Вроде она и была на прежнем месте, а вроде ее и не было. Она была прозрачной и непрозрачной одновременно. И Город вместе существовал и не существовал. Товары и лавки, стрельбища и карусели… при желании я мог бы видеть и их, но их не было. Совершенно жуткое зрелище. Лучники, улыбаясь, натягивали ничто и посылали несуществующие стрелы в ничто. Кто-то жевал ничто, кто-то надевал ничто на пальцы или шею, кто-то заботливо заворачивал свежекупленное ничто в несуществующее. Лавки отсутствовали, они были нарисованы – кое-где на стенах, красками, а кое-где торопливо нацарапаны прутиком на земле. И люди… меня просто холод продрал: многие уже были полупрозрачны, от некоторых еще виднелись лишь стертые очертания и тень. Так вот зачем явился Город в наших краях. Не просто приманка, не просто ловушка. Он высасывает силу у своих жертв. Так вот почему я чувствовал такую невероятную усталость! Но они, эти люди, они ее не чувствуют. Город пожирает их заживо. И в нем осталась моя жена. И Тенах. И лучница Халлис. И если я вот прямо сейчас ничего не придумаю, я не увижу их никогда.