Загадка острова Раутана - Наумов Евгений - Страница 20

— Ух ты! — Ленька попытался приподнять один бивень.

— Каждый весит девяносто килограммов. И как это не надоедало мамонту таскать на носу?

Ленька переходил от экспоната к экспонату. Геолог пояснял:

— Алый камень — это киноварь. Вулканическая бомба говорит о том, что когда-то здесь были вулканы. Хрустальная друза с острова Врангеля.

Солнечные лучи дробились в бесчисленных кристаллах, словно распустился по знаку волшебника невиданный каменный цветок.

Вдруг сзади раздался голос:

— Здравствуйте, Ник Палыч!

— А, Виктор! — геолог крепко пожал вошедшему руку. — Давненько тебя не видел… Вот работал у меня в партии, а потом сбежал. Под землю.

— Как под землю? — удивился Ленька.

— А, говорит, не люблю, когда меня то дождиком мочит, то снегом посыпает да ветром гоняет. И ушел на рудник. С тех нор такого хорошего взрывника найти не могу. Может, вернешься. Вить?

— Нет, — тот засмеялся и откинул назад волосы.

— Понятно. Читал, читал в газетах. «Дважды орденоносец В. Саночкин ведет скоростную проходку…» Трум-туру-рум!

— Ладно, ладно. Ты его не слушай, парень, а вот лучше скажи мне: это не ты ли снимал футбольный матч?

— Нет, это Эдька. Мой товарищ.

— А нельзя ли потом, когда фильм будет готов, как-нибудь посмотреть его? Кажется, айонцы один гол из аута заколотили…

— Фильм не скоро будет готов.

— Неважно! — замахал руками взрывник. — Нам для истории нужно разоблачить их.

Ник Палыч покрутил головой:

— Ох уж эти болельщики! До чего додумались…

— Ладно, — сказал важно Ленька. — Постараемся устроить для вас демонстрацию.

— Во! — Саночкин удовлетворенно потер ладони. — А за это… — он нагнулся к Леньке и заговорил шепотом: — А за это хочешь посмотреть подземное царство? С добрым подземным царем и злым подземным драконом? А?

Ленька уж давно не верил в сказки, но Саночкин проговорил это таким тоном, что он невольно заинтересовался.

— Где? Где такое царство?

— Приезжай, проведу и покажу.

За грибами с Ладой

Рано утром Ленька проснулся оттого, что кто-то больно-пребольно дергал его за уши.

— Что такое? А? Пожар? — подскочил он. В глаза ему било утреннее полярное солнце. Перед ним стоял Эдька.

— Во-первых, пожар, — монотонным голосом сказал Эдька, — а во-вторых, поехали за грибами на остров Раутан.

Ленька со стоном зевнул.

— Зачем я-то тебе понадобился? Ехал бы сам.

— И поехал бы. Просто ты должен у Ксаныча ключ от лодки попросить.

— Сам проси.

— Понимаешь, — зашептал Эдька, косясь на спящего Дрововоза, — мы втроем, он, Светка и я, должны выехать на прииск после обеда. Автобус туда идет. А Ксаныч ни за что не поверит, что мы до обеда с грибами управимся. И ключ не даст.

Речь шла о весельной морской шлюпке, которую порт выделил специально для киногруппы. Ребята снимали с нее панораму города, наезд на ледокол (точнее, ледокол «наезжал» на шлюпку), льдины крупным планом.

Ленька сел на койке, не в силах раскрыть глаза.

— Никаких грибов мы не найдем на острове.

— А мы и не будем искать. С нами пойдет грибная собака.

Ленька широко раскрыл глаза.

— Какая собака?

— Ну, Лада Мишина. Оказывается, она грибы насобачилась искать. С ней ведро набрать за пять минут можно! Мы полную шлюпку привезем!

— Это другое дело, — Ленька стал торопливо натягивать штаны. — А где собака-то?

— На крыльце сидит. Вахтер Степаныч говорит, что незнакомых собак он в гостиницу не пускает.

Вошел Ксаныч. Тронул Дрововоза за плечо.

— Эй, любитель поспать! Смотри, товарищи уже одеты…

Дрововоз открыл глаза и сказал, потягиваясь:

— Хе-хе! Знаем, почему они одеты… Собираются удрать на остров Раутан за грибами.

Эдька и Ленька мрачно посмотрели на Дрововоза… Ксаныч нахмурился:

— Опять? Ваша группа, Галкин, сегодня отправляется на прииск! Ты об этом знаешь?

— Знаю, только…

— Только он боится, что вы ни за что не поверите, будто до обеда они вернутся, — опять влез Дрововоз.

— Интересное дело! — Ксаныч сел на стул верхом. — Значит, решили, что я не поверю? И не отпущу вас?

— Вы же сами сказали, что возьмете нас под строгий контроль, — буркнул Эдька.

— Но это не значит, что я буду ходить за вами тенью. Раутан рядом, остров как на ладони, отчего же вас не отпустить?

— Ксаныч! — Эдька захлебнулся от радости. Теперь пришла очередь помрачнеть Дрововозу.

— Грибов хоть привезете? — спросил Ксаныч.

— С нами Лада пойдет, а она любой гриб за версту чует. И Миша…

— Ну, с Мишей я тем более вас отпущу. Он хотя и младше вас, но вызывает доверие и окрестности хорошо знает.

Миша очень понравился Ксанычу. Он то и дело ставил его ребятам в пример. Никто не обижался, потому что сам Миша никогда не задавался. Сначала он снимал плохо, а потом Ксаныч взял над ним шефство и быстро выучил его всяким премудростям съемки.

Тем более, что Миша все схватывал на лету. «Очень способный юноша, — говорил о нем Ксаныч. — Из него получится большой кинооператор. А то и режиссер…»

— Только камеру я вам не дам, — сказал Ксаныч. — Будете снимать «Ладой».

— Собакой, что ли? — опешил Ленька.

— Камерой Мишиной, — толкнул его Эдька.

— Постойте, мне обещали сегодня камеру отремонтировать! — воскликнул Ленька. Он вспомнил, что должен принести мастеру Бекоеву пленку со старателем, нырнул в чемоданчик и вытащил жестяную коробку.

— А это зачем? — спросил Ксаныч.

— Надо! — крикнул Ленька на бегу. Он спустился в вестибюль и огляделся.

— Где же она? — вырвалось у него.

— Собака-то? — спросил вахтер и указал на крыльцо. — Вона сидит… в ожидании. Выгнал я ее, нечего в помещение собак приглашать. Нежная станет. Вот раньше, помню…

Степаныч любил рассказывать разные истории, и около него всегда вечерами толклись люди.

— Степаныч у нас вместо телевизора, — говорили они. — Вот проведут сюда телевидение, так Степаныч его на обе лопатки положит… да!

Но сейчас Леньке некогда было слушать Степаныча. Он выскочил на крыльцо. Лада лежала, жмурясь на солнце.

Ленька погладил ее и шепнул:

— Погоди, Ладушка, сейчас за грибами поедем… — и вихрем помчался по улице.

Мастер встретил Леньку широкой улыбкой.

— А-а, кинорепортер! — глаза его остро скользнули по коробке с пленкой. — Что скажешь?

— Готово? — пропыхтел Ленька.

— А как же, — мастер неторопливо принялся копаться на своем столе, заваленном аппаратурой, и как бы между прочим спросил: — Принес пленку?

— Вот она.

Бекоев быстро выхватил коробку из рук Леньки, повертел ее, рассматривая.

— Это что нарисовано? На этикетке?

— Пионерский значок. Эмблема нашей студии, — Ленька приплясывал от нетерпения.

— Ага. Ну получай свою машинку. Работает…

Камера ласково жужжала, едва нажмешь кнопку.

Ленька испробовал ее на разных скоростях.

— Куда теперь, кого снимать?

— На остров Раутан едем, за грибами. И снимем природу…

— А хватит на всех грибов-то?

— Хватит! — беззаботно бросил Ленька. — Нас всего четверо. Не считая собаки.

— Так вы с собакой?

— Она грибы умеет искать. Когда Ксаныч, наш руководитель, узнал про собаку, он сразу нас отпустил.

— Так, так, — оживился почему-то мастер. — Как же вы одни… на чем поедете, с кем?

— Сами. У нас лодка есть… то есть шлюпка. Ну, я пойду.

Ворвавшись в комнату, Ленька чуть не свалил сидевшего на корточках Мишу, который с интересом наблюдал, как Светка и Эдька, толкая друг друга, заряжают «Ладу». В глазах Миши горели веселые огоньки.

— Куда ты тянешь, тут же петля образовалась! Порвешь! Ну вот, а теперь заклинило.

Ленька пожал руку Мише и кивнул на суетившихся ребят:

— И ты доверяешь им свою камеру? Они же не умеют с ней обращаться.

— Ничего, пусть учатся, — сказал Миша, а Эдька только зло сверкнул глазами: во рту он зажал отвертку.