Невеста дьявола - Райс Энн - Страница 39

Ничего этого Майкл не понимал, а она в глубине души надеялась, что все-таки ошибается в своих предположениях, и потому не осмеливалась даже заикнуться о них.

– Успокойтесь, прошу вас, – мягко произнес Эрон. – Давайте сменим тему. Филдинг, конечно, наговорил много глупостей. Будьте снисходительны к пожилому человеку – он просто хотел выглядеть в ваших глазах более значительным Эти трое – Рэндалл, Питер и Филдинг – как будто соревновались между собой. Не судите их строго. Поверьте мне, я знаю, что говорю, ибо и сам уже стар.

Негромкий голос Эрона звучал, словно умиротворяющая музыка, и Роуан чувствовала, как под его воздействием с души ее постепенно спадает напряжение. Она взглянула Эрону в лицо. Он улыбался. И она невольно улыбнулась ему в ответ.

– Как вы думаете, Эрон, они хорошие люди? – спросила она, демонстративно не обращая внимания на Майкла.

– Очень. Гораздо лучше, чем большинство других. И они любят вас, моя дорогая. Искренне любят. И старик Филдинг тоже. Встреча с вами, быть может, самое значительное событие в его жизни за последние десять лет. Его редко приглашают на семейные праздники. И внимание, проявленное к нему сегодня, доставило старику истинное наслаждение – он просто купался в нем. К тому же вы должны учесть, что, несмотря на все их страшные тайны и секреты, им известно гораздо меньше, чем вам.

– Да-да, – едва слышно откликнулась Роуан. – Вы, как всегда, правы.

Такие эмоциональные всплески никогда не проходили для нее даром. Но если многим людям они помогали расслабиться, то она, напротив, всегда чувствовала себя после них совершенно вымотанной и несчастной.

– Ладно, – уже громче сказала она, – я его прощаю. И даже готова была бы попросить старичка вы ступить в роли посаженного отца на моей свадьбе, но… Но у меня уже есть кандидат – очень дорогой мне человек и верный друг. – Она промокнула сложенным носовым платком все еще влажные глаза и провела им по губам. – Я говорю о вас, Эрон. Пони маю, что несколько запоздала со своей просьбой, и все-таки… Вы не откажетесь проводить меня к алтарю, Эрон?

– Дорогая моя, это для меня величайшая честь! Ничто не доставит мне большего удовольствия, и я буду счастлив это сделать! – Эрон крепко сжал руку Роуан. – А теперь прошу вас, пожалуйста, забудьте о глупом старике и обо всем, что он вам наговорил.

– Спасибо, Эрон.

Роуан откинулась на спинку сиденья, несколько раз глубоко вдохнула и только потом повернулась к Майклу, которого до сих пор намеренно игнорировала, Он выглядел таким потерянным, что ее вдруг охватила нестерпимая жалость.

– Ну что? Ты успокоился? – спросила она, – Или у тебя уже инфаркт? Ты какой-то неестественно тихий.

Он тихо рассмеялся и мгновенно оттаял. Голубые глаза вновь ярко заблестели.

– Знаешь, – заговорил он, вновь беря Роуан за руку, – в детстве мне казалось, что это просто здорово – иметь собственное фамильное привидение. Мне так хотелось обладать способностью видеть призраков. Я часто думал, как это, должно быть, захватывающе интересно – поселиться в доме, где они обитают…

Слава Богу! Перед ней был опять прежний Майкл – веселый, сильный, хотя все еще немного взвинченный. Роуан наклонилась и поцеловала его в чуть загрубевшую, с утра не бритую щеку.

– Прости, я сорвалась. Немного сдали нервы.

– Я тоже прошу у тебя прощения, солнышко. Но ведь старик не желал нам зла. Он просто чуть-чуть не в себе. Они все немного странные. Наверное, виновата ирландская кровь, которая течет в их жилах. Знаешь, мне не часто доводилось иметь дело с ирландцами благородного происхождения, но, полагаю, они такие же психи, как и остальные.

По губам наблюдавшего за ними Эрона скользнула легкая улыбка.

День выдался нелегким, и все они безмерно устали, а последний разговор, казалось, отнял у них последние капли жизненной энергии.

Роуан показалось, что вокруг вновь сгущается мрак. Или виной тому тонированные стекла? Слишком уж они темные.

Она прислонилась головой к мягкой кожаной спинке сиденья и расслабилась. За окнами лимузина мелькали убогие городские дома: деревянные коттеджи, рассчитанные на две семьи, со ставнями на окнах и потемневшей от времени резьбой, низкие, приземистые каменные строения с облупившейся штукатуркой, кажущиеся совершенно чужеродными среди старых дубов и высоких зарослей травы. И тем не менее Роуан нравился этот город. Он был живым, реальным, настоящим, и в сравнении с ним весь внешний блеск и показной лоск ее безупречной Калифорнии превращался в ничто.

Как ей убедить этих двоих в том, что она поступает правильно и не сомневается в своей правоте? Как рассеять их сомнения в том, что никто и ничто не заставит ее отказаться от своей мечты, от своей любви и планов на будущее и что в конечном итоге она непременно победит?

Этот призрак непременно появится и попытается обрести над ней власть. Он станет соблазнять ее и подобно деревенским колдуньям читать свои дьявольские заклинания, ожидая, что она не выдержит, поддастся его уговорам и наконец уступит. Ничего подобного! Этого он не дождется никогда. Сила, которой она обладает, могущество, взращенное и взлелеянное двенадцатью ее предшественницами и полученное ею в наследство от них, позволит навсегда уничтожить дьявола. Число тринадцать станет для него роковым. А дверь послужит вратами ада.

Да, именно вратами ада!

Но Майкл поверит ей, только когда все наконец закончится.

Она не скажет ему больше ни слова.

Роуан вспомнились странные розы, появившиеся вдруг на столике в холле особняка, и тот отвратительный ирис с черной, похожей на разверстую пасть сердцевиной. Ужасные цветы! Но хуже всего был изумруд на ее шее – тяжелый, холодный камень. Она словно вновь ощутила его леденящее прикосновение в темноте. Нет, она никогда не расскажет Майклу об этом. И о многом другом – тоже.

Да, в нем больше мужества и доброты, чем в ком-либо из тех, с кем ей довелось встречаться в жизни. Но сейчас он нуждается в защите, ибо совершенно очевидно, что сам он не в состоянии защитить ни себя, ни ее. И только теперь она вдруг впервые поняла, что в решающий момент может остаться совершенно одна, и поддержки ждать будет неоткуда.