Своенравная леди - Райан Нэн - Страница 5

Глава 3

Днем 18 мая 1871 года главнокомандующий армией Соединенных Штатов генерал Уильям Шерман с эскортом из шестнадцати всадников под командованием лейтенанта Четвертого кавалерийского эскадрона Мейсона Картера достиг прерии Солт-Крик в графстве Янг. Дородный генерал и его охрана направлялись из Форт-Белнапа в графстве Янг в Форт-Ричардсон в Джексборо.

Когда небольшой отряд двинулся через прерию, небо было высоким и безоблачным, а воздух неподвижным и напоенным сладкими ароматами. Стоял чудесный весенний день в северном Техасе. Им оставалось преодолеть всего семнадцать миль. К ужину генерал будет уже в своих апартаментах в Форт-Ричардсоне. Генерал Шерман, скептически относившийся к жалобам, которые поступали с пограничных с индейскими резервациями земель, посмотрел на скачущего рядом юного лейтенанта и улыбнулся. Веселые глаза старика исчезли в лучиках морщин, прорезавших его упитанное лицо.

— Лейтенант Картер, кажется, все обстоит именно так, как я предполагал. У страха глаза велики. Эта местность так же безопасна и спокойна, как в тот день, когда ее сотворил Господь. Я не вижу никаких следов «диких индейцев», о которых так много слышал от этих славных, но излишне нервных поселенцев.

— Прошу прощения, генерал, но позвольте не согласиться с вами. Я был в этой части страны перед войной, и плотность населения здесь тогда была выше, чем теперь. Я приписываю это только страху и бегству от дикарей. — Стальные глаза лейтенанта скользнули вдоль линии горизонта.

— Возможно, это правда, лейтенант. И все же мне кажется, что большая часть этих страхов безосновательна. В данную минуту мы пересекаем, вероятно, самую опасную из. прерий Техаса. Не знаю, как вы, а я чувствую себя в такой же безопасности, как во время ленча в большом обеденном зале Белого дома в Вашингтоне. Рука генерала приподнялась, чтобы скрыть зевок.

Пока уверенный в себе генерал разглагольствовал, за ним в полной тишине наблюдали сто пятьдесят пар черных глаз. На коническом холме, возвышавшемся над пустынной прерией, которую медленно пересекала цепочка всадников, притаились сгорающие от нетерпения воины племен кайова и команчи. Восседая на боевых конях, с копьями, украшенными человеческими скальпами, они ждали сигнала к атаке от своего великого шамана Дегейта. Воины сдерживали лошадей, и под кожей их мощных обнаженных спин перекатывались стальные мускулы. Они жаждали крови, горели нетерпением ринуться вниз и с криком и гиканьем обрушиться на ничего не подозревающих бледнолицых, заняться тем единственным делом, для которого они были рождены и воспитаны, — войной.

Однако им следовало еще немного подождать. Прошлой ночью Дегейт пел свою магическую песню. Он слышал крик совы и остался доволен. На рассвете он собрал своих воинов и сказал им, что видел успешную атаку.

— Завтра этим путем пройдут два отряда, — важно объявил шаман. — Первый будет небольшим, и мы сможем без труда справиться с ним, но не станем нападать. Духи запрещают! Позже появится второй отряд, и мы нападем на него. Атака будет успешной.

Вот поэтому ничего не подозревающий генерал и его охрана благополучно миновали холм, обогнули Кокс-Маунтин и исчезли в лесу. Генерал дремал в подпрыгивающей санитарной повозке, запряженной лошадьми. В небе быстро сгущались тучи.

Меньше чем через три часа обоз Уоррена обогнул Кокс-Маунтин, держа путь на запад. Впереди медленно движущегося каравана ехал Люк Барнз; его взгляд скользил по равнине, выискивая опасность. Вокруг шеи юноши был гордо повязан красный шарф. Люк с облегчением вздохнул. Насколько хватало глаз, все было тихо.

Искусно спрятавшись, Дегейт с могущественными вождями — Сатанком, Сатантой, Быстрым Медведем и Орлиным Сердцем — готовились показать нетерпеливым молодым воинам, как нужно воевать. По знаку Дегейта Сатанта, чье красивое лицо было размалевано красной краской, величественным жестом поднес к губам медный горн и протрубил сигнал к атаке. Воины, издав боевой клич, ринулись вниз по склону холма, чтобы окружить ненавистных бледнолицых.

— Боже всемогущий!

Натянув поводья, Люк резко повернул лошадь и подал сигнал спутникам, чтобы они быстро образовали круг. На память ему пришли слова Сюзетты: «Люк, а ты уверен, что пересекать прерию Солт-Крик безопасно?» А тем временем с горы низвергалась лавина вопящих размалеванных индейцев, вооруженных дальнобойными ружьями, револьверами и карабинами.

Джеймс Лонг, начальник обоза, выкрикивал команды, а его испуганные люди торопливо образовывали круг, поставив мулов в центр. Люк спешился, чтобы помочь соорудить защитный бруствер из мешков с зерном.

Но времени им не хватило. Быстрота и неожиданность нападения оставили бледнолицых совершенно беззащитными перед полутора сотнями гикающих воинов, которые сужающимися кругами скакали вдоль повозок и стреляли с устрашающей меткостью. Джеймса Лонга убили сразу же. Через несколько минут были мертвы еще четверо. Зная, что прятаться среди повозок бессмысленно, Люк громко крикнул, стараясь перекрыть леденящие кровь звуки схватки:

— Это бесполезно! Нам нужно спасаться бегством!

Белые что было мочи побежали под укрытие находящихся в двух милях от них деревьев, отстреливаясь на ходу от окружавших их индейцев.

Люк Барнз даже не почувствовал, как пуля раздробила ему позвоночник, лишив способности двигать ногами. Он услышал топот боевого коня, и молодой ухмыляющийся воин, соскочив с тяжело дышащего и фыркающего животного, направился прямо к нему. За секунду до того, как коричнево-красное лицо склонилось над Люком, на солнце набежало облако. В это мгновение Люк Барнз понял, что ему не суждено снова увидеть солнечного света.

Над ним склонилось свирепое лицо, и полуобнаженный дикарь уселся ему на грудь. Когда воин потянулся за висевшим у него на поясе острым охотничьим ножом, Люк оказал яростное сопротивление послушной ему верхней половиной тела. Его сильные руки опрокинули индейца на землю и остановили нож. Отчаянно боровшийся за свою жизнь, Люк не почувствовал, как в его широкую спину вонзился томагавк. Жизнь медленно уходила из него. Два победоносно улыбающихся воина перевернули его на спину.

Люк не видел их радостных лиц. Перед его глазами всплыл образ красивой юной девушки со светлыми шелковистыми волосами, обрамлявшими милое лицо, и сияющими от счастья глазами. Она ласково звала Люка.

— Сюзетта, — пробормотал он и сжал красный шелковый шарф загорелой ладонью, которую уже кромсали два индейца.

— Позвольте предложить вам сигару, генерал Шерман?

Остин Бранд обаятельно улыбнулся сидевшему на противоположном краю стола коренастому мужчине. Был уже поздний вечер, и генерал чувствовал себя усталым после долгого путешествия. Вместе со своей охраной он приехал в Форт-Ричардсон к обеду и едва успел поесть, когда в форт прибыла делегация взволнованных жителей Джексборо, желавших встретиться с генералом.

Остин Бранд, Блейк Фоксуорт и еще несколько встревоженных членов общества рассказали усталому генералу, что индейцы из резерваций свободно кочуют по прериям, убивая местных жителей, угоняя лошадей и пугая население своими зверствами.

Генерал Шерман взял предложенную сигару, откусил кончик, чиркнул серной спичкой и выпустил облачко дыма. Покатав сигару между большим и указательным пальцами, он одобрительно кивнул Остину.

— Черт возьми, генерал! — Блейк Фоксуорт хлопнул худой ладонью по столу. — Если в ближайшее время армия не вмешается в ситуацию с индейцами, на севере Техаса вообще никого не останется. Здесь небезопасно жить. Индейцы знают, что могут свободно совершать набеги, а затем укрываться в резервациях, где их запрещено преследовать! Это же бессмысленно! Какая польза от гарнизона этого форта, если солдаты не могут и пальцем тронуть бандитов, как только те пересекут Ред-Ривер?

Взглянув на доктора с благожелательной улыбкой, генерал вынул сигару изо рта.

— Джентльмены, я вижу, что честные люди Джексборо напуганы, но думаю, что большая часть этих страхов не обоснованна. Я уверен, что имели место отдельные инциденты, когда индейцы угоняли ваших лошадей, но не вижу…