Проект «Минотавр» - Куликов Роман Владимирович - Страница 15

– Сильно! – оценил Макс сложность ситуации. – Но, похоже, все круто поменялось, раз ты сейчас с ним в корешах.

– Ты прав. Случилось так, что мы все в итоге оказались в одной связке. Я, Варяг, Чих, Олег и квад Сувенира.

– А что стало с этим, ну, как его, который отца Варяга убил.

– Барс…

– Ага, он куда делся?

– Погиб. Здание старое рухнуло, его обломками завалило.

Артист после этой фразы надолго замолчал. Перед глазами снова появилась сцена, где среди клубов пыли под грудой кирпичей лежал окровавленный, но еще живой беглый уголовник и хладнокровный убийца Барс. Порой Артист думал, что было бы лучше никогда его не встречать, не участвовать, пусть и косвенно, в творимых им мерзких злодеяниях. Но потом прокручивал в голове всю цепочку событий и понимал, что встреча должна была произойти. Как и то, чем все закончилось, когда на тех самых развалинах Артист сделал выбор, кого спасать. Почти монстра Олега Говоркова или человека Барса. И под обломками остался лежать последний. Но Максу рассказывать об этом Артист не собирался.

Чтобы замять паузу, он поел, хотя аппетит пропал. Взявшись за чашку с кофе, он продолжил:

– Вот тогда-то нас и нагнали все мутанты, которых притягивал к себе Говорков. Мужики приняли решение принять бой в заброшенной деревушке. С Олегом на нашей стороне у нас появлялся шанс. Он один мог сравниться с несколькими квадами. Такой силы я не встречал ни разу – здоровенной кувалдой размахивал словно прутиком. В наших автоматах закончились патроны, у квадовцев оставались, поэтому решили, что мы втроем – Чих, Варяг и я – уходим, а остальные продолжают отбиваться. Что произошло потом, я тебе уже рассказывал: Олег принес раненого Сувенира, убежал обратно к Дейлу. Твой брат и Чип уже погибли. Потом мы услышали, как в деревне прогремел мощный взрыв. Стрельба прекратилась, мутанты нас больше не преследовали. Вот такая история.

– Н-да… – Лощина опустил глаза.

– Теперь понимаешь, какую глупость говорил, когда обвинял Сувенира?

Макс не ответил, вместо этого спросил:

– Почему ты сейчас с Сувениром?

Артист поставил на стол пустую чашку.

– Это возвращает нас к разговору с Лопаревым. Он считает, что я ищу сокровища. Но мы с Сувениром решили найти ту лабораторию, где ставили опыты над Олегом. И взорвать ее к ядреной матери, чтобы даже следов не осталось от мерзости, над которой там работали.

– Как благородно, – скептически хмыкнул Макс.

– Знаешь что, – нахмурился Артист, – это не благородство, а здравый смысл. Хотя у Сувенира, может, и не совсем здравый, но все равно. Хорошо, что Говорков нормальным человеком оказался. А что будет, если артефакты вживят какой-нибудь мрази? Ты не представляешь, какая это сила. Словно оживший танк, и снаряды не нужны – так все разнесет.

– И что, нашли уже лабораторию?

– Если бы. Планировали сначала с Сувениром на пару в Зону ходить, но он не смог. Час-полтора, и ему «хорошеет» так, что едва сознание не теряет. А у меня опыта слишком мало, чтобы в одиночку далеко заходить. Нанимаю сталкеров для сопровождения, но пока без толку.

– Теперь вроде все встало на свои места, – кивнул Макс.

За спиной раздался знакомый голос:

– Что, новых партнеров ищешь, Артист?

Хорек стоял чуть поодаль, одна рука под курткой, словно он держался за рукоять пистолета, спрятанного за поясом.

– Чего тебе нужно? Мы выяснили все вчера утром.

– Слушай, – вдруг сказал Макс. – я, наверное, пойду. Это ваши разборки, мне они ни к чему.

Артист не ожидал такого поворота и с удивлением посмотрел на него.

Хорек криво улыбнулся, провожая взглядом уходящего Лощину, потом уселся на его место.

– Нам с Шахом не понравилось, что ты нас кинул.

– Пустой разговор. Что ты сделаешь? Выстрелишь в меня здесь? Вокруг куча камер, у дверей вооруженный охранник.

– Ты прав, поэтому мы сейчас встанем, выйдем отсюда и обсудим дальнейшее сотрудничество, от которого ты не сможешь отказаться, потому что тогда я тебя точно пристрелю. А если будешь ерепениться, то всажу тебе нож в колено. Не смертельно, но охренеть как больно. Как тебе такой вариант?

Артист не мог найти ответа, чтобы выкрутиться из ситуации.

– Не забудь расплатиться, – сказал Хорек и кивнул головой, показав на выход.

Положив на стол наличные, пришлось подниматься.

Охранник без особого интереса смотрел, как они выходили.

– Направо. В проулок, – велел Хорек.

Следом раздался звуки удара и упавшего на асфальт тела.

Артист обернулся.

Лощина стоял над поверженным Хорьком и обыскивал его. Достал пистолет, вынул обойму и выбросил все в урну.

– Ну, чего, поехали за Сувениром? Или как?

– Решил вернуться или не уходил? – только и спросил Артист.

– Не уходил, – последовал ответ.

Глава 7

В себя Лис пришел от кашля, едва не захлебнувшись собственной кровью. Щеки и десны драло жутко. От боли первые секунды сложно было соображать. Едва получилось сдержать рвущийся из груди крик. Ко всему прочему что-то тяжелое прижимало к полу, мешая движениям. Он попытался спихнуть это с себя и услышал глухой стон. Когда сознание и зрение немного прояснились, в одной из вспышек света Лис узнал в придавившей его массе Люма. Радость слабым огоньком вспыхнула в груди: раз стонал – значит, жив.

Осторожно прислушался, пытаясь определить местонахождение существа. За исключением цоканья мигающей лампы, капающей где-то жидкости и собственного шумного дыхания других звуков различить не смог. Решил пошевелиться. Люм снова застонал.

«Терпи, дружище, терпи», – мысленно попросил Лис.

Кое-как развернулся и осмотрел помещение. Схватка с существом добавила хаоса к уже имевшейся разрухе. В частых вспышках получилось разглядеть лежащие на полу тела остальных товарищей. Ни один из них не шевелился. Повернув голову, увидел капитана Мартыненко, по-прежнему пришпиленного к стене обломком трубы.

К физической боли добавилась жгучая горечь досады, смешанная со злостью. Злостью иррациональной и оттого неконтролируемой. На самого себя, на павших соратников, на командира за то, что оказались не подготовлены к встрече с таким противником, не сумели справиться, не выжили… А еще на тех, кто их сюда послал, не предупредив о том, с чем, возможно, придется столкнуться. Ведь наверняка знали!

– Суки! – вырвалось непроизвольно и неожиданно громко разнеслось по лаборатории.

Невольный испуг охолодил эмоции. Лис с напряжением ждал появления монстра, сквозь боль и туман в сознании он пытался увидеть, услышать, почувствовать, откуда тот нападет, и лихорадочно соображал, как и чем отбиваться. Пальцы нащупали что-то острое, видимо, обломок кости. Плевать! Хоть что-то. Без боя сдаваться он не собирался.

От напряжения началась дрожь. Легкие втягивали смрадный воздух, пульс колотился в ушах, мешая распознавать другие звуки. Поэтому он не сразу услышал слабый голос друга.

– Он… ушел. Лис, он ушел, – с трудом произносил Люм.

Но слова раненого едва пробивались сквозь адреналиновую бурю, бушевавшую в теле Лиса.

Почувствовав, как кто-то коснулся его руки, он резко развернулся, сбрасывая с себя товарища и нанося удар обломком кости, даже не видя противника. Ни в кого не попал, попытался встать, но поскользнулся на кровавой жиже под ногами и упал.

Хотелось ругаться, орать, но открывать рот оказалось жутко больно, поэтому удавалось произнести лишь начало слов:

– Су… тв… иди, иди сю… да!

Перевернулся на спину. Мигающий свет сбивал с толку – в угловатых останках стеллажей и аппаратуры чудились контуры чудовища. Взгляд метался из стороны в сторону, пальцы изо всех сил стискивали выскальзывающую кость с остатками плоти.

Что-то схватило за ногу.

С хриплым криком Лис сел, взмахнул обломком и чуть не всадил его в грудь Люма. Тот даже не пошевелился, чтобы защититься, лишь негромко повторял:

– Он ушел… он ушел…

Вовремя остановившись, Лис еще какое-то время соображал, что перед ним товарищ, а не враг.