Близится буря - Круз Андрей "El Rojo" - Страница 45

В городе явно было затишье, служба шла в режиме штатном, никаких следов сбора ополчения видно не было. Во дворе форта встретили брата Никанора, шедшего нам навстречу и куда-то спешившего.

— У себя Иоанн? — спросил я его, когда тот остановился поздороваться.

— У себя, заходите.

На этом общение с Никанором закончилось. Мы дошли до выделенного «под разведку» флигелька, стукнулись в двери и вошли, не дожидаясь приглашения. Если бы там что тайное происходило, брат Иоанн дверь бы запер.

— Нет слов! — сказал он, поднимаясь из-за стола, едва мы вошли в темноватую комнату с низким потолком, лежащем на толстых деревянных балках. — Макар, Анисим! — Он даже руки раскинул, словно собираясь их всех обнять.

— Я, собственно говоря, зашел их с рук на руки передать, — вмешался я сразу. — Вроде бы как под расписку. Вот и передаю.

— Я понял, спасибо. — Иоанн вышел из-за стола и пожал мне руку. — Расписки не дам, правда, не обессудь. Ты вот что, заходи завтра с утра, мы чайку на рынке попьем и там поговорим, есть уже о чем. Хорошо?

— Без проблем, — кивнул я, понимая, что сейчас мое присутствие нежелательно и меня умеренно вежливо выпроваживают.

Впрочем, я ничего другого не ожидал, на его месте я бы сам себя выпроводил. Оно ведь все по-прежнему, все в той же «части касающейся». А сейчас им обговорить надо то, что меня не касается.

— Анисим! — окликнул я контакта. — Ты с кобелем своим реши вопрос, а то будешь сам приходить на яхту и дерьмо за ним убирать. Николай в больнице, ты здесь, а животину нам оставил.

— Да ладно, отличная животина! — возмутился тот притворно. — Охранять будет, воров отпугивать.

— Пока она только жрет, насколько я заметил.

— Ладно, решим как-то, — отмахнулся он.

— Ну-ну.

Вышел на улицу. Дождик немного усилился, так что плащ все же пришлось накинуть. Но людей на улицах было все так же много, все спешили по своим делам. Ну и у меня дела будут — не все же ценных указаний от брата Иоанна ждать, верно? Для начала мне бы Василя отыскать надо. Поэтому я направился в уже хорошо знакомую дверь, которая вела в «дежурку» объездчиков. Заглянул, застав четверых суровых бородатых мужиков за уже привычным чаем с калачами, но Василя среди них не было. Один из них, молодой парень с короткой бородкой, один из тех, что мы с Верой встретили, когда возвращались с места побоища, в котором погиб ее отец, меня узнал. Кивнул приветственно, сказал:

— Нет Василя сегодня, отдыхает с дежурства.

— Не спит же он до сих пор? — Я глянул на часы. — Не подскажешь, где его искать можно?

— Дома он должен быть, забор чинить собирался, — сказал другой объездчик, рослый, могучего сложения здоровила с большим шрамом на левой щеке. — Знаешь адрес?

— Нет, не знаю.

Вообще-то я был свято уверен, что никто мне адреса Василя не даст, вроде как на работе адрес сотрудника кому попало… Но здоровяк без затей сказал:

— От Рыночной площади идешь по Тележной улице до самого конца, пока она в забор не упрется. И там направо смотри — пойдут домики маленькие, вот тебе второй по счету и нужен.

— С какой стороны?

— Там только справа — слева каретная мастерская, домов нет.

— Спасибо, понял.

А если я какой-то злодей? Хотя нет, меня многие из объездчиков видели, небось и здоровяк просто узнал. Ладно, пошел я. И, кстати, надо бы местную газету прикупить по дороге, новостей поискать, и объявления о местной недвижимости мне нужны.

От форта до Торговой площади было рукой подать, за несколько минут дошагал, а вот на самой площади уже задержался, очень приманчивое это место. И лавки с магазинами хорошие, и есть где горячего чаю попить с чем-нибудь вкусным, и свежего соку нальют, и вообще нравилась эта площадь мне — квадратная, окруженная сомкнувшимися каменными домами с тремя окнами в ряд по фасаду, как в европейских средневековых городах строили. Кстати, даже архитектура на ту же старонемецкую вполне похожа — красный старый кирпич, островерхие черепичные крыши, мостовая, правда, не камнем, а какой-то плиткой выложена.

Стойку с газетами обнаружил под козырьком букинистической лавки. Бросил медяк в копилку, взял нетолстую, размером с советских времен «Правду», местную газету под названием «Вечерний курьер», быстро перелистал — точно, последние две страницы сплошь объявления. Что мне и нужно. Ладно, пока другие дела.

Тележная улица была явно не из самых богатых в городе. На ней вперемежку с жилыми домами хватало всяких мастерских и маленьких заводиков, так что ворот на улицу выходило больше, чем окон. Отовсюду слышался стук, грохот, где-то сверили, где-то ковали, откуда-то тянуло гарью. Как бы оправдывая название, в обоих направлениях катили телеги — от небольших, в которые были впряжены ослики, до здоровенных ломовых, влекомых тяжеловозами.

Я еще подумал о том, что Новая Фактория построена на плоском месте, это не Большой Скат, так что если жить здесь, то велосипедом обзаводиться можно будет смело: по городу кататься — самое оно. Это на Скате их почти не видать, а тут как в Китае, почти каждый второй на велике.

Когда проходил пекарню, чуть слюной не захлебнулся от запаха свежей выпечки. Интересно, не отсюда утром в порт привозят хлеб и булочки для камбузов стоящих здесь судов?

Вскоре дома многоэтажные превратились в одноэтажные, с маленькими палисадниками у фасадов. Мастерских стало меньше, зато появились скамейки со старушками, а в одном крошечном садике старики играли в местные «четырехсторонние» нарды. Где-то лениво брехали собаки, на подоконниках, в открытых окнах, развалившись, лежали коты всех мастей, от рыжих до полосато-«шпротных», снисходительно поглядывая на меня и как бы желая сказать: «Вот я — кот, а чего добился в жизни ты?»

Почти упершись в ворота каретной мастерской, я свернул направо и сразу увидел нужный мне дом маленький, одноэтажный, но добротный, сложенный из привычного здесь красного кирпича, под черепичной крышей. По виду домику было лет сто, не меньше, но выглядел он чистым, ухоженным, половина штакетника перед палисадником смотрелась новой и недавно покрашенной, а вторую половину красили как раз сейчас. Василь и красил, собственно говоря.

— Здравствовать тебе, о гордость всех объездчиков, — поприветствовал я его.

Василь обернулся, держа кисть с краской над ведерком, заулыбался широко.

— И тебе здравствовать, лучший из приватиров.

Отставив ведерко и аккуратно положив кисть на его край, Василь протянул руку.

— Какими судьбами?

— С задания вернулись, с докладом.

— Я не про это, — усмехнулся он. — Ко мне как решил зайти? Не говори, что просто так, без всякого дела.

— Без дела я бы тебя в кабак позвал.

— Так позови, я сегодня выходной, и завтра не вставать, так что не откажусь.

— А на забор вроде как уже и плевать? — невинно поинтересовался я.

— С забором заканчиваю уже, не видишь разве? Кстати, квасу не хочешь? Холодного, из погреба.

— Хочу.

— Юлик! — крикнул Василь, и почти сразу в окне появилась физиономия мальчишки лет шести-семи, светлого, вихрастого и конопатого, совсем на смуглого и темноволосого батьку не похожего. — Подними квасу из погреба и пару кружек прихвати.

— Здрасти, — сказал мальчишка мне и, не дожидаясь ответа, исчез.

Появился он минут через пять уже в дверях, с маленькими кувшином и парой глиняных кружек, висевших у него на пальце за ручки. Еще раз поздоровавшись со мной, он поставил все, что принес, на каменный цоколь забора и сразу унесся в дом, топоча босыми пятками. Василь быстро налил темного кваса в кружки, протянул одну мне.

— Так что тебя привело ко мне?

Я отпил и аж зажмурился от удовольствия — отличный квас, и в такую жару самое что надо. И холодный.

— С Фомой тем самым меня опять судьба свела, — не стал я дальше темнить. — Понимаешь, о ком речь, так?

— Понимаю, конечно.

— Думаю, что у Фомы здесь помощники есть, в Новой Фактории.

— Должны быть, — не стал сомневаться Василь.