Пустой Трон (ЛП) - Корнуэлл Бернард - Страница 6

- Мой отец всегда рассказывал, что она была мстительной сукой, - рискнул заметить я.

Отец Фраомар нахмурился, потом расслабился, криво ухмыльнувшись.

- Упокой Господь ее душу. Слышал, женщина она была не из приятных.

- А какая из них приятная? - вмешался Ситрик.

- Леди Этельфлед не захочет так поступать, - мягко вымолвил Фраомар.

Я слегка замялся, так как разговор теперь затрагивал опасные темы.

- Не захочет чего? - наконец спросил я.

- Отправиться в монастырь.

- А разве так и должно случиться?

- Ну а как еще? - холодно удивился Фраомар. - Ее муж умирает, она вдова, вдова с землями и влиянием. Никто не захочет вновь на ней жениться. Ее новый муж может обрести слишком большую власть. Кроме того... - его голос замер.

- Кроме того? - тихо спросил Ситрик.

- Лорд Этельред составил завещание, храни его Господь.

- И завещание, - медленно произнес я, - гласит, что его жена должна уйти в монастырь?

- А что ей еще остается делать? - удивился Фраомар. - Таков обычай.

- Не могу себе представить ее монахиней, - сказал я.

- О, она святая. Праведная женщина, - истово провозгласил Фраомар, но затем вспомнил, что она грешила. - Конечно, она не идеальна, - продолжил он, - но у всех нас есть недостатки, не так ли? Все мы грешили.

- А ее дочь? - спросил я. - Эльфвинн?

- Ах, глупая девчонка, - без колебаний отозвался Фраомар.

- Но если кто-то женится на ней... - предположил я, но меня прервали.

- Она лишь женщина! Она не может наследовать власть своего отца! - отца Фраомара позабавила подобная идея. - Нет, лучшим выходом для Эльфвинн будет выйти замуж за пределами страны. Выйти замуж где-то далеко отсюда. Может, за франкийского лорда? Либо так, либо разделить участь матери в монастыре.

Беседа стала опасной, потому что никто не был уверен в том, что случится после смерти Этельреда, а его кончина была уже не за горами. В Мерсии не было короля, но Этельред, лорд Мерсийский, обладал почти той же властью. Ему отчаянно хотелось самому назваться королем, но он зависел от западных саксов, помогавших оберегать границы Мерсии, а западным саксам король в Мерсии был не нужен, они охотнее поставили бы там править собственного. Но всё же, хотя Мерсия и Уэссекс являлись союзниками, особой симпатии друг к другу они не испытывали. У мерсийцев было славное прошлое, а теперь они превратились в зависимое государство, и если Эдуард Уэссекский решится провозгласить себя королем Мерсии, это могло бы вызвать волнения. Никто не знал, что произойдет, как и не знал, кого поддерживать. Стоит ли присягнуть на верность Уэссексу? Или одному из мерсийских олдерменов?

- Какая жалость, что лорд Этельред не оставил наследника, - сказал отец Фраомар.

- Законного наследника, - возразил я, и, к моему удивлению, священник рассмеялся.

- Не оставил законного наследника, - перекрестившись, согласился он. - Но Господь дарует его нам, - благочестиво добавил он.

На следующий день небо затянуло густыми черными облаками, тянувшимися от холмов Уэльса. Ближе к полудню пошел дождь, и не переставал, пока мы медленно продвигались на юг. Дорогу, которой мы следовали, построили римляне, и каждую ночь мы проводили в развалинах римских крепостей. Мародеры-валлийцы не появлялись, а битва при Теотанхиле обезопасила нас от нападения датчан так глубоко в южных землях.

Дождь и пленники замедляли наше путешествие, но наконец-то мы достигли Глевекестра, столицы Мерсии. Мы прибыли туда за два дня до начала праздника Святого Кутберта, хотя пока мы не вошли в город, я не мог понять, почему Этельфлед считала этот день столь знаменательным. Отец Фраомар поскакал вперед, чтобы предупредить о нашем прибытии, нас приветствовали звоном колоколов, и у арки ворот поджидала небольшая толпа. Я развернул свои знамена - мой флаг с головой волка, знамя Святого Освальда, флаг Этельреда с белым конем и знамя Этельфлед с гусем. Знамя Хаки нес Годрик, мой слуга, волоча его по мокрой дороге. Возглавляла нашу процессию повозка с добычей, за ней шли захваченные дети, потом Хаки, привязанный к хвосту лошади Годрика. Вторая повозка ехала позади колонны, а мои всадники - по бокам. Жалкое зрелище. После Теотанхила мы провезли по городу более двадцати повозок с добычей вместе с пленниками, захваченными лошадьми и дюжиной вражеских знамен, но даже моя небольшая процессия давала жителям Глевекестра повод к празднованию, и нас провожали торжественными криками от северных ворот до входа во дворец Этельреда. Пара священников забросала Хаки лошадиным навозом, толпа присоединилась к забаве, а мальчишки бежали за Хаки, насмехаясь над ним.

И там, у дверей Этельреда, нас ожидал Эрдвульф, начальник стражи Этельреда и брат Эдит, той женщины, что спала с лордом Этельредом. Эрдвульф был умен, красив, амбициозен и обладал властью. Именно он повел войска Этельреда против валлийцев и нанес им внушительный урон, люди говорили, что он храбро сражался и у Теотанхила.

- Его власть, - сказал мне отец, - таится между ног его сестры, но не стоит его недооценивать. Он опасен.

Опасный Эрдвульф был в до блеска начищенной кольчуге и темно-синем плаще, подбитом мехом выдры. Головного убора он не носил, и его темные волосы были намазаны маслом, зачесаны назад и перевязаны коричневой лентой. Его меч, тяжелый клинок, лежал в ножнах из мягкой кожи с позолотой. По бокам от него стояли два священника и с полдюжины воинов, все они носили на одежде символ Этельреда - белого коня. Увидев нас, Эрдвульф улыбнулся. Я заметил, как его взгляд скользнул по знамени Этельфлед, пока он медленно направлялся к нам.

- На рынок собрался, лорд Утред? - спросил он меня.

- Рабы, кольчуги, мечи, копья, топоры, - ответил я, - не желаешь купить?

- А его? - он ткнул пальцем в Хаки.

Я повернулся в седле.

- Хаки - предводитель норманнов, решивший поживиться за счет Мерсии.

- Его тоже продаешь?

- Вешаю его, - ответил я, - медленно. Моя госпожа желает, чтобы мы повесили его прямо здесь.

- Твоя госпожа?

- И твоя тоже, - ответил я, зная, что этим ему насолю, - леди Этельфлед.

Если ему это и не понравилось, он это скрыл и снова улыбнулся.

- Она явно была занята, - легко признал он, - намеревается ли она тоже прибыть сюда?

Я покачал головой.

- У нее дела на севере.

- А я подумал, что она прибудет на витан, который состоится через два дня, - язвительно сказал он.

- Витан?

- Тебя это не касается, - продолжил он едко, - тебя не приглашали.

Но витан, как я помнил, должен был состояться в день Святого Кутберта, вот почему Этельфлед хотела, чтобы мы прибыли до того, как самые влиятельные люди Мерсии встретятся на совете. Она напоминала им, что именно она победила врагов.

Эрдвульф подошел к Хаки, осмотрел его с ног до головы и обернулся ко мне.

- Вижу, ты несешь знамя лорда Этельреда.

- Конечно.

- А в стычке, когда ты захватил ублюдка, - он кивнул в сторону Хаки, - ты тоже был под этим знаменем?

- Когда бы моя госпожа ни сражалась за Мерсию, она делает это под знаменем своего мужа.

- Тогда пленники и добыча принадлежат лорду Этельреду, - произнес Эрдвульф.

- Мне приказано продать их.

- Неужели? - он рассмеялся. - Ну так у тебя теперь новые приказы. Все они принадлежат лорду Этельреду, поэтому ты передашь их мне. Он посмотрел на меня, вызывая на неповиновение. Должно быть, я выглядел враждебно, потому что его воины слегка опустили копья.

- Без драки, - прошептал отец Фраомар, появившись сбоку от моей лошади.

- Лорд Утред и не мечтает обнажить меч против стражи лорда Этельреда, - сказал Эрдвульф. Он подозвал к себе своих людей. - Загоните всё это внутрь, - приказал он, указывая на телеги, добычу, Хаки и рабов, - и поблагодарите леди Этельфлед Мерсийскую, - он снова посмотрел на меня, - за её маленькой вклад в сокровищницу мужа.

Я глядел, как его люди загоняют добычу и рабов через ворота. Эрдвульф улыбнулся, когда с этим было покончено, и насмешливо улыбнулся.