Пустой Трон (ЛП) - Корнуэлл Бернард - Страница 36

- Мы все помолимся, - согласился Цеолберт.

- Он умер мирно, - сообщил другой близнец, - и над ним были совершены все обряды, спокойно и благочестиво.

- Значит, лорд Этельред отправился за своей наградой на небеса, - сказала Этельфлед, а я прыснул от смеха. Она предупреждающе на меня посмотрела, а потом в сопровождении людей, что еще несколько часов назад пытались ее убить, поскакала к остальным мерскийским воинам. То была стража ее мужа, лучшие воины Мерсии, что многие годы являлись ее заклятыми врагами. Хотя я и не мог расслышать, что она им говорит, но видел, как они преклонили перед ней колени. Финан подъехал ко мне, оперевшись на луку седла.

- Они ее любят.

- Да.

- И что теперь?

- Теперь мы сделаем ее правительницей Мерсии.

- Как?

- А ты как думаешь? Убьем всех ублюдков, которые ей мешают.

Финан улыбнулся.

- А, - сказал он, - то есть с помощью убеждения.

- Именно, - согласился я.

Но сначала нам нужно было добраться до Глевекестра, и мы поскакали туда с отрядом из более трех сотен воинов, что еще несколько часов назад сражались друг с другом. Этельфлед приказала поднять свое знамя рядом с флагом мужа. В тех местах, мимо которых мы проезжали, она объявляла, что Мерсией по-прежнему правит ее семья, хотя мы до сих пор не знали, согласятся ли ожидающие в Глевекестре люди с этим заявлением. Я гадал, как Эдуард Уэссекский отнесется к притязаниям сестры. Именно он мог ей помешать, и она подчинилась бы ему, потому что он король.

Ответы на эти вопросы придется подождать, но пока мы ехали, я нашел близнецов-священников, потому что к ним у меня имелись другие вопросы. Они схватились за уздечки, когда я поравнялся с двумя их меринами, и Цеолберт, чей рот я лишил зубов, попытался пришпорить лошадь, но я наклонился и схватил ее под уздцы.

- Вы двое были в Теотанхиле.

- Были, - осторожно подтвердил Цеолнот.

- Великая победа, - добавил его брат, - слава Господу.

- Дарованная всемогущим Господом лорду Этельреду, - закончил Цеолнот, пытаясь меня разозлить.

- Не королю Эдуарду? - спросил я.

- И ему тоже, - поспешно согласился Цеолнот. - Хвала Господу.

Эдит ехала рядом с Цеолнотом под присмотром двух моих людей. Она по-прежнему была в кольчуге, на которой висел яркий серебряный крест. Должно быть, она считала двух священников союзниками, потому что они были такими стойкими приверженцами Этельреда. Она угрюмо поглядела на меня, без сомнений, пытаясь понять, как я намерен с ней поступить, хотя, по правде говоря, у меня не было на сей счет никаких планов.

- Куда, по-твоему, отправился твой брат? - спросил я ее.

- Откуда мне знать, господин? - холодно отозвалась она.

- Ты знаешь, что он объявлен вне закона?

- Полагаю, что так, - отстраненно произнесла она.

- Хочешь к нему присоединиться? - спросил я. - Может, хочешь гнить где-нибудь в долинах Уэльса? Или дрожать от холода в какой-нибудь лачуге у скоттов?

Она поморщилась, но промолчала.

- Леди Эдит, - сказал отец Цеолнот, - может найти приют в святом монастыре.

Я заметил, как ее передернуло, и улыбнулся.

- Возможно, она присоединится к леди Этельфлед? - обратился я к Цеолноту.

- Если того пожелает ее брат, - сурово ответил тот.

- По обычаю, - заявил Цеолберт, - вдова ищет приюта у Господа.

- Но леди Эдит, - я вложил в слово "леди" всё возможное презрение, - не вдова. Она жила во грехе, как и леди Этельфлед.

Цеолнот бросил на меня изумленный взгляд. То, о чем я сказал, было общеизвестно, но он совершенно не ожидал, что я произнесу это вслух.

- Как и я, - добавил я.

- Господь проявляет милость к грешникам, - елейным голосом заметил Цеолнот.

- Особенно к грешникам, - добавил Цеолберт.

- Я это запомню, - заверил я, - когда перестану грешить. Но пока, - обратился я к Цеолноту, - поведай мне, что произошло в конце битвы при Теотанхиле.

Он был озадачен вопросом, но приложил все усилия, чтобы на него ответить.

- Войска короля Эдуарда бросились в погоню за датчанами, - сказал он, - но нас больше заботила рана лорда Этельреда. Мы помогли вынести его с поля битвы, и потому плохо разглядели погоню.

- Но до того, - настаивал я, - вы видели, как я дрался с Кнутом?

- Конечно.

- Конечно, господин, - напомнил я о том, что он не был достаточно учтив.

Он скривился.

- Конечно, господин, - с неохотой повторил он.

- Меня тоже унесли с поля битвы?

- Да, и хвала Господу, ты выжил.

Лживая скотина.

- А Кнут? Что случилось с его телом?

- Его раздели, - сообщил отец Цеолберт, отсутствие зубов придавало речи шепелявость. - И похоронили с остальными датчанами, - он помедлил, а потом заставил себя добавить, - господин.

- А его меч?

Последовало мгновение раздумий, короткий, едва заметный миг, но я его отметил, как и то, что священник отвернулся, произнося эти слова.

- Я не видел его меча, господин.

- Кнут, - сказал я, - был самым устрашающим воином Британии. Его меч зарубил сотни саксов. Это было знаменитое оружие. Кто его забрал?

- Откуда мне знать, господин? - отозвался Цеолнот.

- Возможно, это был кто-то из западных саксов, - туманно признался Цеолберт.

Ублюдки лгали, но я не мог выбить из них правду, других-то способов у меня особо и не было, а скачущая в двадцати шагах позади Этельфлед не одобряла избиение священников.

- Если я обнаружу, что вы мне врете, - сказал я, - то вырву вам проклятые языки.

- Мы не знаем, - твердо заявил Цеолнот.

- Тогда расскажите, что знаете, - велел я.

- Мы уже сказали тебе, господин, ничего!

- О том, кто будет править Мерсией, - закончил я вопрос. - Кто это будет?

- Только не ты! - выплюнул Цеолберт.

- Слушай ты, шелудивая вонючая змея, я не хочу править ни в Мерсии, ни в Уэссексе, ни где-либо еще кроме моего дома в Беббанбурге. Но вы двое поддерживали ее брата, - я кивнул в сторону прислушивающейся к разговору Эдит. - Почему?

Цеолнот поколебался, а потом пожал плечами.

- Лорд Этельред, - сказал он, - не оставил наследника. Нет и ни одного олдермена, который бы стал естественным преемником. Мы обсудили эту проблему с лордом Этельхельмом, и он убедил нас, что Мерсии нужен сильный человек, чтобы защищать ее северные границы, а Эрдвульф - хороший воин.

- Только не прошлой ночью, - заметил я.

Но близнецы не обратили на эти слова внимания.

- И было решено, что он станет править, как наместник короля Эдуарда, - объяснил Цеолнот.

- Так Мерсией будет править Эдуард?

- А кто ж еще, господин? - удивился Цеолберт.

- Мерсийские лорды сохранили бы свои земли и привилегии, - объяснил Цеолнот, - но Эрдвульф командовал бы королевской стражей, как и противостоящей датчанам армией.

- А теперь, когда он сбежал?

Близнецы помедлили, раздумывая.

- Король Эдуард должен править сам, - заявил Цеолнот, - и назначить кого-нибудь командовать мерсийскими войсками.

- Почему бы не свою сестру?

Цеолнот расхохотался.

- Женщину? Командовать воинами? Абсурдная мысль! Задача женщины - подчиняться мужу.

- Святой Павел дал на сей счет совершенно ясные указания, - с готовностью согласился Цеолберт. - Он написал Святому Тимофею, что женщина не должна иметь власть над мужчиной. Писание совершенно четко это разъясняет.

- У Святого Павла были карие глаза? - спросил я.

Цеолнот нахмурился, озадаченный вопросом.

- Мы не знаем, господин, а почему ты спрашиваешь?

- Потому что из него так и сочится дерьмо, - мстительно заявил я.

Эдит засмеялась, почти мгновенно подавив это порыв, а оба близнеца перекрестились.

- Леди Этельфлед должна удалиться в монастырь, - гневно произнес Цеолберт, - и поразмыслить о своих грехах.

Я взглянул на Эдит.

- Вот какое будущее тебя ожидает!

Она снова вздрогнула. Я вонзил в коня шпоры и ускакал. Кто-то знает, где спрятана Ледяная Злоба, подумал я. И я ее найду.