Академия Ранмарн - Звездная Елена - Страница 59

Перевела дыхание, пытаясь подобрать слова, максимально точно выражающие мою позицию и вместе с тем не оскорбляющие достоинства этой женщины, которой… я уже просто опасалась!

Взирая на меня с каким-то снисходительно-благожелательным видом, мать Киена молча развернулась и вышла. Едва за ее спиной захлопнулась дверь… деревянная, к наличию дерева привыкнуть не могла никак, я торопливо сняла традиционную айке, стянула штанишки и все же в нижнем белье подошла к бассейну.

Наклонившись, прикоснулась к воде. Она теплая, но бурлит. С другой стороны этого водоема оказалась лесенка, и по каменным ступенькам я вошла в воду. Невероятное ощущение, словно тело подхватили тысячи пузырьков, и все существо наполнилось легкостью.

Оглядев бассейн, увидела скамью, тоже каменную, и, пройдя к возвышению, устроилась на этом странном месте, явно рассчитанном на двоих.

Хорошо здесь, спокойно, хочется снять те клочки ткани, которые сейчас наполнились пузырьками и тянулись на поверхность воды. И запах роз, настоящих, не имитации, добавлял какой-то нереальности происходящему, словно я попала в древние времена, примерно десять тысяч лет назад.

Как открылась дверь, я не услышала, и только быстрые шаги показали, что я не одна. Открыв глаза, увидела двух женщин в одежде древних служанок, недовольную маноре Шао и еще одну женщину в традиционной одежде восточного направления.

— Эля очень смущается, — на ходу говорила второй женщине мать Киена, — истинный продукт, воспитанный пропагандой, никакой женственности, никакой чувственности, только вера в идеалы Талары.

— Это был выбор вашего сына, маноре Шао, — в упор разглядывая меня, произнесла незнакомка в длинном белом платье с ярко-малиновым сате на плечах, — а Киен всегда добивается желаемого.

— Да, маноре Райхо, в этом я с вами согласна.

Райхо! Мать того самого ведущего, который доставил так много неприятных минут сегодня.

— Ну, — продолжая разглядывать съежившуюся меня, произнесла маноре Райхо, — она красивая… даже очень, совершенно неподходящая внешность для знающей, как подобное допустили? — И с презрением добавила: — Ее место среди познающих искусство!

И я не сдержалась. Сколько можно? Я живая! Живая! Неужели так сложно это понять?!

— Маноре Шао, маноре Райхо, — мой голос едва не дрожал от гнева, — я понимаю, что обязана вести себя в соответствии с правилами нахождения на территории вашего кимарти, но… не могли бы вы вспомнить о правилах приличия и оставить меня одну в момент гигиенических процедур!

Произнесла и тут же пожалела — не стоило допускать проявления эмоций! Не стоило…

Дверь распахнулась, вошли трое женщин в одежде слуг, поклонились маноре Шао и маноре Райхо и направились ко мне. Ощущение паники, и спокойный, какой-то безумно злой тон маноре Райхо:

— Девушкам запрещено проявлять эмоции, выказывать неповиновение и говорить, если не спрашивали!

Маноре Райхо я не сумела классифицировать, как ни старалась, и даже после сказанного все еще не могла понять, кто она. Но эти слова… эти слова были смутно знакомы… я их слышала ранее, они были из далекого прошлого Талары…

— Даканэ Лирель, — одна из женщин села у моей головы, — я буду осторожна.

Когда странная женщина начала расплетать мои волосы, я только вздрогнула, говорить что-либо было бессмысленно. Когда вторая потянула застежку моего белья, я не выдержала. Проворно выбравшись из воды, схватила свое платье и стремительно натянула. Я не… не могу так! Это неправильно! Так не должно быть! Они не имеют права смотреть.

— Это твой выбор, Лирель, — произнесла маноре Шао и вышла из ванной комнаты.

Маноре Райхо рассматривала меня с нескрываемой насмешкой… Платье стремительно намокало, и я ощущала, как по ногам текут струйки воды… Женщины в одежде служанок смотрели с непониманием, удивлением.

Все молчали, а я не знала, что делать… Вскоре раздались шаги, уверенные, быстрые, дверь распахнулась, и вошел Киен — стремительный, раздраженный, не прячущий эмоций… Ведущий не скрывал своих негативных чувств! Появилось ощущение, что я где-то в другой, неправильной реальности, и страх… я сделала шаг назад, не понимая почему. Мне было страшно, я боялась такого Киена.

— Эля! Что?! — В голосе ведущего слышалась злость.

За ним неторопливо вошла маноре Шао, она улыбалась. Точно такая же улыбка сияла на лице маноре Райхо. Что происходит?!

— Прости, — мне было сложно произнести это слово, как и принять факт необходимости полного подчинения маноре Шао, я опустила голову, скрывая заблестевшие глаза, — прости, я… больше не буду тебя отрывать, я…

Киен развернулся и ушел… молча. Когда дверь за ним закрылась, отвернулась к стене, пытаясь взять эмоции под контроль… Я понимала, что традиционный брак несет в себе не только определенные ограничения, но и необходимость следовать правилам семьи спутника… Я просто была не готова следовать таким правилам. Но видимо, придется отказаться и от этого принципа, как и от надежд на будущее… как и от мечты… как и от всей жизни… Вспомнились Шен и его мать… Маноре Кисану мне нравилась, это была очень добрая и вежливая ведающая вкусом, она любила меня как дочь, которой у нее не было. Маноре Кисану очень хотела девочку, но инор Кисану решил иначе, и в их семье родилось трое сыновей.

— Лирель, — вернула меня к реальности маноре Шао, — у нас мало времени, немедленно раздевайся и вернись в ванну!

Я не успела ответить, открылась дверь, послышались шаги, а затем уверенный голос Киена Шао:

— Оставьте нас.

Молчание, словно секундное замешательство, и ответ:

— Да, Киен… — В голосе маноре Шао слышалось откровенное недовольство, но она не осмелилась возразить сыну.

Зато осмелилась маноре Райхо:

— Вот что бывает, когда в семью входит женщина… не нашего круга!

Я резко развернулась и с удивлением посмотрела на нее, совершенно не понимая смысла фразы. Маноре Райхо ответила насмешливой улыбкой и неторопливо вышла, оставив нас с Киеном наедине… нет, не наедине — три женщины стояли на коленях, опустив головы… Что с ними?!

— Эль, — Киен стремительно подошел ко мне, — что случилось?

Я с трудом перевела взгляд с женщин на ведущего, потом снова на женщин… Киен понял это по-своему.

— Вон! — Те, кто был значительно старше моего спутника, стремительно поднялись и, все так же опустив головы, торопливо вышли.

Дверь закрылась… теперь мы остались наедине…

— Я не понимаю, Киен…

— У меня мало времени, — отрезал ведущий.

Да, я знаю… там твой «Алый клин», тысячи людей ждут приказов, а здесь только я и мои глупые принципы.

— Прости…

Прости, я не должна была настаивать на сохранении своих моральных убеждений… Я же более не знающая… знающим запрещено демонстрировать свое обнаженное тело… у меня даже купальное атеа было наиболее закрытым, в соответствии с моим положением. Только ведь я больше не знающая, так… так к чему мои этические терзания?! Да что же за день такой! Когда же он завершится, этот бесконечно долгий оборот Талары!

— Эль… — Киен подошел, осторожно взял за подбородок, вынуждая поднять лицо, заглянул в мои полные слез глаза.

Я не хотела, чтобы ты видел меня слабой, просто, наверное, для меня это слишком… Не знаю, что подумал ведущий, но спросил главное:

— Ты испытываешь стыд, обнажаясь при посторонних?

Я покраснела, поджала губы и кивнула, не в силах ответить.

— Это потому, что ты была знающей?

«Была»… умеет ведущий расставлять акценты и продемонстрировать приоритеты. Я вновь кивнула. Шао продолжал придерживать подбородок, не позволяя отвернуться, скрыть эмоции, взять себя в руки. О чем он думал? Не знаю, никогда не смогу понять его…

— Хорошо, Эля, я понял, — склонившись, легко прикоснулся губами к моим губам, — только одна меидо… И еще доза успокоительного.

Не поверила тому, что слышала… нет, не про успокоительное, про меидо… слугу, точнее, служанку… этого быть не может… Или может…

— Эль, — Киен поцеловал снова, затем, отпустив наконец мое лицо, крепко обнял, — Эля, сейчас тебе будет трудно. Я не подозревал, что настолько, но как оказалось… ты должна понимать, Эля, что женщины нашего… круга… несколько отличаются. Я все тебе объясню, позже. Сейчас времени совершенно нет. Ты должна делать все, что скажет мама, и запомни… — Он снова заглянул в мои глаза. Уверенный взгляд ведущего, сильного, справедливого героя… — Запомни, Эля, — повторил Киен, — от жены ведущего требуется не просто повиновение, а полное, абсолютное и беспрекословное подчинение. Ты не должна допускать даже мысли о непослушании… во всем! Сейчас я делаю шаг навстречу твоим… желаниям. Только один. В остальном ты обязана подчиниться традициям, поняла?