Замуж с осложнениями - Жукова Юлия Борисовна - Страница 15

— Ну у нас не так, — пожимаю плечами. — То есть обычно это зависит от того, насколько твои родители приятные люди. Тем более я сейчас с мамой живу, так что она имеет право знать о моих планах.

— Да, наверное, — неловко улыбается.

Ну вот, будет теперь стесняться еще больше. Что мне, стать женщиной без прошлого в худших традициях мыльных опер? Иногда даже злюсь на Кирилла, что из-за него все вокруг меня вытанцовывают, как будто я раковая больная.

Подходим к каюте, я останавливаюсь в ожидании, что капитан достанет пульт и отопрет.

— Толкайте, у меня замок размагнитился, до Гарнета не починить, — поясняет Азамат.

— А я-то думала, вы гений механики, — хмыкаю, открывая дверь.

— Вы что, с кем-то поспорили, сколько комплиментов в сутки вы успеете мне сделать? — смеется он. — Можно замок и починить, конечно. Можно и с другой двери снять. Но в итоге все равно менять придется, так зачем из-за одной недели тратить день на бессмысленную работу?

— Да ладно, вам виднее, — пожимаю плечами. — И ни с кем я не спорила. Можно подумать, мне нужен специальный стимул, чтобы делать вам комплименты.

Качает головой, прикручивает свет — совсем чуть-чуть. Похоже, не любит яркое освещение. Подозреваю, что и зеркала в ванной не держит. Ох уж эти варвары.

Берет с полки бук, протягивает мне, а сам поворачивается спиной и утыкается в иллюминатор с очередным зимним пейзажем. Видимо, у него на родине сейчас зима. Замечаю, что с постоянным чувством неловкости можно свыкнуться — вот, сижу у капитана за столом, за его же буком, ничего ему делать не даю, но жить мне это уже не мешает.

Мама пишет:

Телефон у меня сдох. Позвоню обязательно.

Вижу в этом логическое противоречие. Ну да тебе виднее, с чего ты там позвонишь.

Мудогоши обходят меня стороной.

Так они там все-таки есть? И как, правда на черных китайцев похожи? Попроси сфотографироваться на память!

Да, чувство реальности у моей родительницы всегда зашкаливало. Впрочем, лучше уж так, чем если бы она волновалась. Отвечаю:

Ну да тебе виднее, с чего ты там позвонишь.

С того же, с чего сфотографирую. Придется подождать, пока новое куплю.

И как, правда на черных китайцев похожи?

Джингоши — на черных, муданжцы — на краснокожих.

Пусть учится различать. Вдруг я как-нибудь Азамата в гости приглашу? Ему, наверное, не понравится, если его с джингошами перепутают.

Так, теперь брат. Ох, сколько же сейчас писать придется…

Строчу и строчу. Вообще, не люблю сенсорные клавиатуры, но тут она очень к месту. Потому что раскладку я наизусть не помню, искала бы сейчас каждую букву по полчаса, а так клавиатура — тот же экран, какие надо клавиши, такие и отрисует. А потом так же тихо поменяется обратно на латиницу. Интересно, наверное, можно и муданжскую раскладку вызвать.

— Решили наконец описать ситуацию в подробностях? — спрашивает капитан.

Ой, я же его динамлю…

— Я брату пишу, чтобы он этого урода нашел, который меня не пустил на корабль. Сейчас закончу, извините.

— Ничего, пишите-пишите. А то меня Алтонгирел ругает, что я круглые сутки за буком сижу, — хмыкает капитан. Он, кажется, нашел себе занятие: включил ночник и ковыряется в каком-то маленьком предмете. Видимо, решил оправдать мои комплименты и что-то починить.

Отправляю письмо, дожидаюсь подтверждения о доставке, закрываю почту.

— Я все, — говорю.

— Ага. Можете еще посидеть, я тут увлекся.

Еще посидеть… ну не буду же я с его бука обновления на вязальном форуме смотреть, правда? Разве что расписание рейсов с Гарнета…

Бук внезапно издает громкий булькающий звук, я аж отшатываюсь.

— Это видеовызов, — через плечо сообщает капитан.

Ах да, теперь узнала. Просто окно вызова появилось с задержкой. Собираюсь встать, чтобы пустить капитана поговорить, как внезапно осознаю, что вызывающий — мой брат. Это же его ник и аватарка…

— Кажется, это мой брат, — говорю в легком ужасе. Я что, спалила Азамата?..

— Да? — Он оглядывается довольно равнодушно. — Ну так отвечайте, я выйду из кадра.

Чемпионат по неадекватному поведению дубль два. Ладно, ответить-то надо, а то Сашка будет волноваться… Жму «Принять».

— Лизка! Что там у тебя за чума? Я только твое письмо открыл, сразу кинулся искать канал. — Сашка, конечно, говорит на родном. Он дома, валяется на кровати. Футболка на нем линялая. На заднем плане пищат дети.

— Э-э, да все ништяк, только эти уроды, которые меня наняли, по документам провели другого чувака, и в итоге меня не было в списках. И меня, конечно, не взяли на борт!

— И где ты сейчас?

— На корабле муданжских наемников, — говорю с нехорошим предчувствием. Ой, сейчас что-то будет.

— Муданжских, — бессмысленно повторяет Сашка.

— Ты, — понижаю голос, — не тверди это слово. Тут один присутствует. Они по-нашему не понимают, конечно…

— А ты с ними… на ихнем, что ли?

— Нет, на всеобщем. Они не знают, что я ихний…

Что-то заставляет меня говорить по возможности неразборчиво. Мало ли, какие у Азамата еще неожиданные познания обнаружатся.

— И… как они с тобой обращаются?

— Бережно. Вот, сижу сейчас за капитанским буком.

— Они вообще на людей-то похожи?

— Более чем.

— Дай посмотреть!

Так, ну волноваться он, похоже, не будет. Это хорошо. Зато будет прикалываться. Это плохо…

— Мне как бы не очень удобно. И так человека от дел отрываю, бук отобрала, еще и достопримечательность из него устраивать…

— Ну дай я с ним парой слов перекинусь! Пусть знает, что у тебя есть грозный брат.

— Боюсь, что на его фоне ты грозным не покажешься, — хихикаю.

— Ну Лизка, в самом деле! — Брат начинает сердиться. — Тебя похитили какие-то уроды, а ты даже не даешь мне запомнить в лицо их главаря? А если они тебя не отпустят? Вообще, может, ты там под дулом сидишь!

О господи! Ладно, похоже, придется успокоить этого параноика, пока психушка не приехала. Нет, я, конечно, понимаю, что с его стороны моя ситуация выглядит жутковато. Она и с моей стороны еще совсем недавно казалась сущим кошмаром. Но теперь-то я понимаю, что все хорошо! Всегда ненавидела, когда родные за меня волнуются.

Оглядываюсь. Азамат сидит в ногах кровати, словно бы в глубокой задумчивости.

— Азамат-ахмад, — зову негромко. Оборачивается. Даже насчет обращения не сепетит. — Вы не можете немножко поговорить с моим братом? А то он волнуется.

— Боюсь, что не понимаю языка, на котором вы общаетесь, — отвечает Азамат своим низким раскатистым голосом.

Сашка на экране выглядит так, будто готовится ко встрече с Кинг-Конгом.

— Он понимает на всеобщем, — хихикаю.

Азамат смотрит на меня с сомнением.

— Может, лучше я кого-нибудь другого позову? А то мой вид заставит его волноваться больше, а не меньше.

Поскольку «кем-нибудь», скорее всего, будет Алтонгирел, я спешу возразить:

— Нет-нет, ему станет намного спокойнее, если он поговорит с капитаном!

Азамат еще секунду раздумывает, потом неохотно встает и подходит к экрану. Ох и достала же я его, наверное. Надо будет потом как-нибудь задобрить, а то совсем стыдно.

Сашка, видимо, уже представил себе киборга со щупальцами, потому что при появлении Азамата на экране вообще никак не меняется в лице.

— Здравствуйте, — говорит. — Меня зовут Александр, я Лизин брат.

Ох, надо же было его предупредить насчет имен!!! Бедный Азамат.

— Здравствуйте, — кивает капитан с непроницаемым выражением лица. — Я Азамат. Чем могу быть полезен?

Сашка несколько теряется. Ну да, а что тут скажешь? Не смей лапать мою сестру, инопланетная собака?

— Я только хотел убедиться, что у Лизы все хорошо, — неловко произносит он.

— Не знаю уж, как вы собрались в этом убеждаться, — хмыкает Азамат, — могу только пообещать доставить ее на Гарнет в целости.

Сашка неуверенно кивает.

— Спасибо.

Азамату, видимо, становится его жалко.