Грешная фантазия - Джордан Николь - Страница 40

– Спокойно, – приказала она хриплым голосом, – или я перестану.

Деверилл подчинился, однако ему стоило больших усилий держать себя в руках, и когда Антония продолжила, он сжал пальцами ленты, связывавшие его запястья. Ее руки помогали губам медленно сводить его сума, а когда он громко застонал от болезненного наслаждения, Антония сильнее сжала губы, упиваясь чувством власти и восторгаясь тем, как он отвечает на ее прикосновения, продолжая мучить его, возбуждать, воспламенять…

– Господи… – наконец хрипло выдохнул Деверилл, – довольно, иди же сюда. – Он освободился от шелковых уз и, потянув Антонию вверх, усадил ее верхом к себе на бедра.

– Королева, – едва дыша, поправила его Антония. – Я королева.

– Нет, ты колдунья, и ты сводишь меня с ума.

– Ты тоже сводишь меня с ума, – шепнула она.

Трей не сомневался, что Антония говорит правду, потому что когда она опустилась на него, ее женские складки уже были влажными и пульсировали. Судорожно сжимая руками округлые бедра, он с каждым вздохом все сильнее притягивал ее к себе.

Это был волшебный акт слияния; Трей почувствовал, как Антония скользит по нему, и едва не кончил.

– Ты такая горячая и влажная, – простонал он, тяжело приподнимаясь.

От его движения Антония задохнулась и покачала бедрами, а он в ответ начал энергично двигаться, задавая ритм. Последней каплей стало вырвавшееся у Антонии прерывистое всхлипывание; голод в его теле разросся и превратился во что-то огромное, неистово ворочающееся внутри. Тогда он глухо прорычал ее имя…

Ответ Антонии был таким же неистовым. Наслаждаясь темпом движения его тела, она скакала на нем со свирепой первобытной ненасытностью к вершине, и когда он уже больше не мог терпеть, их обоих сожгла испепеляющая страсть.

Окончание, казалось, длилось целую вечность. Деверилл был потрясен мощью реакции Антонии. Когда она без сил опустилась на него, он обнял ее и зарылся лицом в ее волосы.

Прошло много времени, пока они перестали содрогаться, и еще больше, пока Трей отдышался и смог едва слышно прохрипеть:

– Очевидно, я никогда не смогу насытиться тобой, плутовка. Ты зажигаешь мою кровь.

– Королева, – прошептала Антония так же хрипло. – Для тебя я все еще королева пиратов. – Она попыталась сдвинуться с него, но он крепко прижал к себе, удерживая внутри ее теперь обмякшее мужское достоинство. Он мог часами лежать так, соединенный с ней, наслаждаясь пережитой страстью, теплом Антонии – и ее состраданием.

– Могу ручаться, – откровенно признался Деверилл, – что больше никогда не буду думать о пиратах как-нибудь иначе.

– Таково и было мое намерение. – В ее голосе прозвучали нотки самодовольства.

В этот момент Трей ощутил странную боль от того, что Антония не жалела его, а понимала и сопереживала. Он без сопротивления принял ее сочувствие, хотя никогда прежде не позволял никому и ничему утешать его. То, что Антония сделала с ним, было замечательно – замечательно и тревожно. Она оказалась удивительно сексуальной и столь очаровательной, что постоянно держала его в состоянии возбуждения и предвкушения. Он не мог понять, что происходило с ним каждый раз, когда ему удавалось прикоснуться к Антонии. Он чувствовал себя так, словно оказался на глубине и если не будет осторожен, то может утонуть – слишком приятна была ему их близость, слишком приятно было обладать Антонией и взамен отдавать себя. Теперь он уже сожалел, что через несколько часов должен отплыть.

Неожиданно Трей осознал, что Антония призывно и возбуждающе поглаживает рукой его бедро. Его тело напряглось, и хотя он не собирался снова заниматься с ней любовью, у Антонии, по-видимому, были свои соображения.

– Ты помнишь, что остаешься моим пленником все это утро? – Подняв голову, она чарующим взглядом заглянула ему в глаза.

Но Трей и не думал отказывать ей. Он с удивлением ощутил, как снова наполняется внутри Антонии. Когда она поцеловала его влажными мягкими губами, у него от желания куда-то разлетелись все мысли, и ему осталось только покориться.

Не обращая внимания на предупреждение об опасности, стучавшее у него в висках, Деверилл прижал Антонию к себе и приник к ее губам, успев лишь на мгновение задуматься, может ли мужчина умереть от такого мучительного удовольствия, которое доставляла ему его очаровательная королева пиратов.

Глава 15

– Итак, дорогая, что вы знаете о занятиях Деверилла? – вежливо спросил Антонию сэр Гавейн.

Вопрос удивил Антонию так же, как приглашение баронета сопровождать его на рыбалку. Сейчас они с Гавейном, укрывшись от утреннего солнца под ветвями ивы, сидели на берегу протекавшей через имение реки, забросив удочки в неторопливо текущие воды, в то время как Изабелла отправилась навестить родственницу, которая только что родила крепкого мальчика. Мать и младенец, как ей сказали, чувствовали себя великолепно.

Антония думала, что сэр Гавейн станет предаваться воспоминаниям о дружбе с ее покойным отцом, поэтому упоминание о Деверилле застало ее врасплох.

– Полагаю, Трей проводит много времени, очищая моря от пиратов, – ответила она. – Изабелла упоминала, что он работает на особый отдел министерства иностранных дел, то есть на вас.

– Верно. – Гавейн кивнул. – Наша штаб-квартира располагается на Кирене, но сама организация имеет мало общего с государственной бюрократией. Подробности ее деятельности держатся в строгом секрете, однако в данный момент, дорогая, я нарушу обет молчания и раскрою вам грандиозные масштабы того, с чем мы имеем дело. Только сначала вы должны обещать мне, что все услышанное вами здесь останется в строжайшей тайне.

– Обещаю. – Напряженное выражение на лице баронета не на шутку встревожило Антонию.

– На самом деле наш отдел вообще не входит в правительственные структуры.

– Тогда что же он собой представляет? – У Антонии от любопытства засосало под ложечкой.

– Это орден, имеющий вековую историю. – Взгляд Гавейна стал крайне серьезным. – Он предназначен для борьбы против тирании и несправедливости, а также для защиты слабых: своего рода лига защитников, если хотите.

– Защитников? – Антония с удивлением посмотрела на своего собеседника, так как ожидала услышать совсем не это. – Пожалуйста, расскажите мне подробнее.

– Нас называют «Хранителями меча», дорогая, по причинам, слишком сложным, чтобы сейчас разбираться в них. Достаточно сказать, что наш союз с британским министерством иностранных дел выгоден для обеих сторон. Мы выполняем задачи, слишком трудные и опасные для Уайтхолла, при этом официальное взаимодействие позволяет нам не раскрывать себя и не объяснять нашу деятельность.

– И что это за деятельность?

– О, она очень важна. На протяжении последних десятилетий мы боролись с несправедливостью, спровоцированной французской революцией и последующей попыткой Наполеона подчинить себе весь мир: спасали заключенных в тюрьму аристократов от гильотины и всеми возможными способами способствовали поражению Бонапарта. В нашем ордене состоят даже несколько женщин, но только немногие представляют себе огромные масштабы нашей организации и знают, сколько у нее сторонников. Одним из них был ваш отец.

– Так он знал о вашем ордене?

– Незабвенный Сэмюел был для нас бесценным союзником и на протяжении многих лет поставлял «хранителям» корабли.

На Антонию внезапно нахлынули воспоминания об отце: она вспомнила его раскатистый смех, его дерзкий, волевой характер и необычную точку зрения относительно устройства всего общества. Он ни слова не говорил ей о тайной лиге защитников, именующих себя «хранителями», но ведь она была женщиной, поэтому нет ничего удивительного в том, что он не доверил ей этот секрет. Вот только почему сэр Гавейн сейчас ей все это рассказывает?

– Полагаю, Деверилл тоже состоит в вашем ордене?

– Разумеется.

– А теперь вы решили привлечь меня?

– Вот именно. Мне хотелось бы, чтобы наши особые отношения с «Мейтленд шиппинг» продолжались, о чем не могло быть и речи, если бы лорд Хьюард принял участие в делах. Однако если вы сочтете возможным заменить управляющего Транта, я надеюсь убедить вас взять на его место кого-нибудь из людей, разделяющих идеи нашего ордена.