Война (СИ) - Архипова Анна Александровна - Страница 3

Октябрьский промозглый дождь омывал серо-голубую обшивку автобуса, который миновал ворота, снабженные предупреждающей табличкой: «Государственный объект. Въезд только по пропускам». За воротами располагались обширные территории, скрытые от глаз пассажиров пышными елями, высаженными ровными рядами. Автобус остановился у низкого бетонного крыльца, дополняющего своей безыскусностью унылый вид трехэтажного здания советской застройки – какие можно было увидеть на улицах любого российского города.

- На улице дождик, так что не задерживаемся на улице, а сразу проходим в помещение, хорошо? - профессионально-приветливым тоном проговорила женщина средних лет, первой покидая комфортабельный салон автобуса.

Следом за ней из автобуса начали выходить дети, накидывая на головы водонепроницаемые капюшоны курток и дождевиков. Все они были разного возраста и пола, но держались одинаково тихо и отчасти даже настороженно. Те, что были постарше – им было около десяти лет – окидывали подозрительным взглядами фасад здания, прежде чем зайти в распахнутые двери. Сопровождающая детей женщина пересчитала их и, обнаружив отсутствие одного ребенка, вновь вернулась в автобус. Пропажу она обнаружила в самом конце салона: пятилетний мальчик с зелеными глазами, забившись в угловое сидение, неподвижным взором уставившись в пол. Он никак не прореагировал на появление взрослого.

- Иврам! Все уже вышли, а ты почему сидишь? – она попробовала заглянуть ему в лицо, но тот отвернулся. – Вставай! Пойдем, там всех вас ждет угощение и веселые игры. Пойдем, поиграешь!

Женщина взяла мальчика за руку, но тот вдруг зарычал и что есть силы вцепился в ее ладонь зубами, прокусив кожу до крови. Она вскрикнула и инстинктивно отступила, ошеломленная реакцией ребенка – а тот, воспользовавшись замешательством, выскочил в проход между сиденьями и побежал к выходу. Он не успел выскочить из салона, его поймал водитель.

- Куда собрался? Отсюда не сбежишь!

Иврам упрямо сопротивлялся, но справиться со взрослым мужчиной, конечно, не мог. Тот, удерживая мальчика за шкирку как нашкодившего кота, завел его в здание. Женщина, на ходу обматывая руку носовым платком, семенила за ними следом. Силой Иврама втолкнули в помещение, отделенную от большого и мрачного коридора бронированной дверью, за ней обнаружился светлый зал, похожий на игровые комнаты в детских домах, откуда и были доставлены все дети. Здесь было много игрушек и детских аттракционов, большой телевизор транслирующий мультфильмы, а так же накрытые столы, где были расставлены различные лакомства. Мальчики и девочки, увидев редкие угощения, тут же бросились к ним, позабыв обо всем на свете – и только Иврам, вместо того, чтобы заинтересоваться сладостями или игрушками, схватил детский стул и швырнул его в укушенную женщину. Однако у него не хватило сил, чтобы бросить его высоко и стульчик лишь ударил ее по ногам.

- Иврам, прекрати! – воскликнула она.

- Где моя сестра? – закричал мальчик в ответ. – Где Наста? Где она?

- Тебе уже объяснили, что вас распределили по разным детским домам. Успокойся, пожалуйста.

- Я не хочу быть здесь! – Иврам смотрел на женщину не мигая, его взгляд был не по-детски серьезным и… угрожающим. – Верните меня к сестре! Верните к сестре!

- Кто здесь так кричит? Есть проблемы, Любовь Анатольевна? – в комнате появился темноволосый мужчина невысокого роста, лет тридцати пяти, одетый в помятые брюки и рубашку на размер больше, чем следовало. Природа наградила его широколобым и скуластым лицом со слишком глубоко посаженными глазами, коротким носом и большим ртом, делающим его похожим на лягушку. Однако его голос – глубокий и гипнотический – компенсировал посредственность его внешнего вида.

- Нет, никаких проблем, товарищ Панов, - поспешно ответила женщина, с раздосадованным видом поднимая стул и отставляя его в сторону.

- Это тот самый мальчик, о котором мне докладывали? – мужчина внимательно посмотрел на пышущего яростью Иврама.

- Да. Он самый.

- Я хочу вернуться к сестре! – тот топнул ногой. – Мне не нравится здесь!

- Ясно, - мужчина выудил из карманов брюк рацию, нажал на кнопку и проговорил в динамик: - Нужно немедленно изолировать одного из учеников.

В комнату вошли еще двое мужчин облаченных в военную униформу, на поясах у них красовались кобуры с оружием. Молча они взяли Иврама под руки и вывели из комнаты.

- Оставьте его в комнате дознания, я с ним чуть позже побеседую, - сказал Панов им вслед. Дождавшись, когда бронированная дверь закроется, он повернулся к прочим детям в комнате и, слегка повысив голос, заговорил: - Добрый день, дети. Прошу минуту внимания.

Его голос возымел магическое действие – все дети тут же перестали болтать и суетиться, обернувшись в его сторону и замерев. Мягко улыбаясь своими лягушачьими губами, Панов прошел в центр комнаты, не переставая гипнотизировать их взглядом.

- Моя имя Владлен Георгиевич Панов, - представился он. – Я куратор этой спецшколы, где отныне все вы будете получать образование. С этого момента все вы являетесь моими подопечными и обязаны подчиняться моим приказам. Если вы захотите ко мне обратиться, вы должны будете обращаться не по имени-отчеству, а просто – Учитель.

Указав на женщину, которая сопровождала детей в поездке, Панов прибавил:

- С Любовью Анатольевной вы уже знакомы. Она будет вашей воспитательницей, вы обязаны во всем прислушиваться к ней и в точности выполнять все ее указания. Сейчас, когда вы закончите с едой, вам покажут ваши комнаты, а так же выдадут белье, одежду и все необходимые гигиенические принадлежности, дабы вы чувствовали себя как дома.

- У каждого будет своя комната? – переспросила девятилетняя девочка с русыми косами.

- Да. Учитывая, что попали вы в особенную школу, то каждому из вас понадобится личное пространство.

- Классно! – лица детей осветилось незамысловатой ребячьей радостью. Все они были воспитанниками детских домов, и до этого момента им приходилось жить в палатах, рассчитанных на дюжину и больше детей, где ни на миг нельзя было побыть в одиночестве. Отдельные комнаты для каждого ребенка – это казалось им невиданной удачей! Наконец, у каждого из них будет что-то свое…

- В общем, не стесняйтесь, угощайтесь и отдыхайте, - Панов взглянул на свою коллегу. – Оставляю их на вас, Любовь Анатольевна. Пусть дети расслабятся сегодня.

- Хорошо, товарищ Панов.

Покинув детскую комнату, мужчина направился к лифтам, находящимся в сердце здания – за многочисленными коридорами, напоминающими кротовьи норы. На пути ему с завидной регулярностью попадались посты службы безопасности, где дежурили вооруженные охранники, дополнявшие тягучую и мрачную атмосферу своими безразличными физиономиями. Панов вошел в лифт и потянулся к панели управления: на ней было семь кнопок: три для наземных этажей, а так же четыре – для подземных. Он надавил на кнопку второго подземного уровня и двери лифта мягко закрылись, когда у него ожила рация.

- Товарищ Панов? У нас проблемы с новоприбывшим учеником, - доложил сухой, потрескивающий голос в динамике.

- Я уже иду, - ответил Панов.

Иврам был заперт в комнате кубической формы, оснащенной сверхпрочными каркасами и дверью, а так же бронированными зеркальными стеклами – которые позволяли тем, кто находился в окружающей комнату лаборатории наблюдать за происходящим в комнате. Войдя в лабораторию, Панов приветственно кивнул двум коллегам, поджидающим его.

- Итак?

- Сами смотрите, - иронично проговорил полноватый мужчина в клетчатой рубашке с пятнами пота под мышками и указал на кубическую комнату. – Он орал как резанный, когда мы пристегивали его к креслу. И сейчас орет и никак не заткнется.

- Включи звук, - велел Панов, не сводя с Иврама задумчивого прищура. Когда звук, доселе заглушаемый специальными поглотителями шума, прорвался из комнаты в лабораторию, то воздух буквально сотрясся от детского крика: мальчик, чье тело было намертво зафиксировано ремнями, надрывал глотку изо всех сил, словно лишился разума. Панов несколько минут прислушивался к нему с исследовательским интересом. – Что он такое кричит? Чье-то имя?