Санта-Хрякус - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 22

Смерть ухитрился принять обиженный вид.

— Спасение утопающих — дело рук самих утопающих, — объявил Альберт, направляясь к выходу из детской.

Сьюзен быстренько загородила ему дорогу.

— Между прочим, а ты что здесь делаешь? — осведомилась она, обрадовавшись возможности переменить тему. — Я думала, ты умрешь, если вернешься в обычный мир!

— НО НАС НЕТ В ЭТОМ МИРЕ, — откликнулся Смерть. — МЫ НАХОДИМСЯ В ОСОБОЙ КОНГРУЭНТНОЙ РЕАЛЬНОСТИ, СПЕЦИАЛЬНО СОЗДАННОЙ ДЛЯ САНТА-ХРЯКУСА. ОБЫЧНЫЕ ЗАКОНЫ ТУТ НЕ ДЕЙСТВУЮТ. ИНАЧЕ КАК ОБЛЕТИШЬ ВЕСЬ МИР ЗА ОДНУ НОЧЬ?

— Вот именно, — с видом знатока подтвердил Альберт. — А я — один из маленьких помощников Санта-Хрякуса. Официальная должность. У меня даже зеленая остроконечная шапочка имеется.

Тут он наконец заметил оставленные детьми бокал хереса и пару репок и быстренько переместился к столу.

Сьюзен была шокирована. Только два дня назад она водила детей в грот Санта-Хрякуса, обустроенный по случаю страшдества в Гостевых рядах. Конечно, там был не настоящий Санта-Хрякус, но актер очень талантливо исполнял его роль. А еще несколько актеров нарядились эльфами и гномами, маленькими помощниками Деда Кабана. Сразу на выходе из магазина устроил небольшой пикет Комитет «Гномы на высоте»[15] .

Ни один из тамошних эльфов не походил на Альберта. А если бы таковые там имелись, люди входили бы в грот только с оружием в руках.

— В этом году ты вела себя хорошо? — осведомился Альберт, сплевывая в камин.

Сьюзен молча уставилась на него. Смерть наклонился к ней, и она посмотрела в синие огоньки, горящие далеко в его глазницах.

— У ТЕБЯ ТОЧНО ВСЕ В ПОРЯДКЕ?

— Да.

— ТЫ УВЕРЕНА В СВОИХ СИЛАХ? ПО-ПРЕЖНЕМУ ХОЧЕШЬ ВСЕГО ДОБИТЬСЯ САМА?

— Да!

— ХОРОШО. АЛЬБЕРТ, НАМ НЕЛЬЗЯ ЗАДЕРЖИВАТЬСЯ. ПОЛОЖИМ ИГРУШКИ В ЧУЛКИ И ОТПРАВИМСЯ ДАЛЬШЕ.

В руке Смерти появилась пара писем.

— КСТАТИ, ДЕВОЧКУ В САМОМ ДЕЛЕ ЗОВУТ ТВИЛОЙ?

— Боюсь, что да, но почему…

— А МАЛЬЧИКА — ГАВЕЙНОМ?

— Да. Но послушай, как…

— ПОЧЕМУ ГАВЕЙНОМ?

— Ну, это… хорошее, сильное имя для настоящего воина…

— ПРИДУМАЮТ ЖЕ. НЕКОТОРЫЕ ЛЮДИ САМИ НАПРАШИВАЮТСЯ НА НЕПРИЯТНОСТИ. ГМ, ПОСМОТРИМ… ДЕВОЧКА НАПИСАЛА ПИСЬМО ЗЕЛЕНЫМ КАРАНДАШОМ НА РОЗОВОЙ БУМАГЕ. И В УГЛУ НАРИСОВАЛА МЫШКУ. В ПЛАТЬЕ.

— Это специально, чтобы Санта-Хрякус подумал, что она очень милая девочка. И все ошибки тоже были сделаны специально. Но послушай, почему ты…

— ОНА ПИШЕТ, ЧТО ЕЙ ПЯТЬ ЛЕТ.

— По возрасту — да, а по циничности — все тридцать пять. Но почему именно ты…

— И ОНА ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВЕРИТ В САНТА-ХРЯКУСА?

— Ради куклы она готова поверить в кого угодно. Послушай, может, ты наконец объяснишь, почему ты вдруг…

Смерть повесил чулки обратно на камин.

— НАМ ПОРА. ДОБОРОГО ТЕБЕ СТРАШДЕСТВА. Э… АХ, ДА! ХО. ХО. ХО.

— Хороший херес, — заметил Альберт, вытирая губы.

Ярость возобладала над любопытством, положила его на обе лопатки и взгромоздилась сверху. У любопытства просто не было шансов.

— Глазам своим не верю! — воскликнула Сьюзен. — Ты на самом деле пьешь то, что на самом деле детишки оставляют для Санта-Хрякуса? В самом деле!

— А почему нет? Ему теперь не до того. Там, где он сейчас находится, где бы это ни было. А чего добру пропадать?

— И сколько же таких бокалов ты выпил, позволь спросить?

— Не знаю, не считал, — весело откликнулся Альберт.

— ОДИН МИЛЛИОН ВОСЕМЬСОТ ТЫСЯЧ СЕМЬСОТ ШЕСТЬ, — сказал Смерть. — И СЪЕЛ восемьдесят шесть тысяч триста деВЯТНАДЦАТЬ ПИРОГОВ СО СВИНИНОЙ. И ОДНУ РЕПКУ.

— Случайно перепутал с пирогом, — начал оправдываться Альберт. — Честно говоря, спустя определенное количество вкуса уже не чувству, ешь.

— И как только ты не лопнул?

— Я всегда отличался хорошим пищеварением.

— ДЛЯ САНТА-ХРЯКУСА ВСЕ ПИРОГИ СО СВИНИНОЙ — ОДИН ПИРОГ СО СВИНИНОЙ, ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ ТОГО, ЧТО ПОХОЖ НА РЕПКУ. ПОШЛИ, АЛЬБЕРТ. МЫ ОТНИМАЕМ У СЬЮЗЕН ВРЕМЯ.

— Но почему ты этим занимаешься?! — закричала Сьюзен.

— ИЗВИНИ, НЕ МОГУ СКАЗАТЬ. И ВООБЩЕ, ЗАБУДЬ, ЧТО ВИДЕЛА МЕНЯ. ЭТО ТЕБЯ НЕ КАСАЕТСЯ.

— Не касается? Ничего себе!..

— АЛЬБЕРТ, ПОЙДЕМ…

— Спокойной ночи, — попрощался Альберт. Раздался бой часов, по-прежнему показывающих полшестого.

И они ушли.

Сани мчались по небу.

— Знаешь ли, она ведь не отступится, — сказал Альберт. — Обязательно постарается выяснить, что происходит.

— НЕУЖЕЛИ?

— Особенно после того, как ей велели обо всем забыть.

— ТЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ТАК ДУМАЕШЬ?

— Да, — ответил Альберт.

— ПРОКЛЯТЬЕ. СКОЛЬКО МНЕ ЕЩЕ ПРЕДСТОИТ УЗНАТЬ О ЛЮДЯХ, ПРАВДА?

— О… не знаю, — протянул Альберт.

— ПРОИСХОДЯЩЕЕ КАСАЕТСЯ ТОЛЬКО НАС, И НИКОГО ДРУГОГО. ИМЕННО ПОЭТОМУ, НАСКОЛЬКО ТЫ ПОМНИШЬ, Я СТРОГО-НАСТРОГО ЗАПРЕТИЛ ЕЙ ВМЕШИВАТЬСЯ.

— Э-э… ага.

— И ВООБЩЕ, СУЩЕСТВУЮТ ПРАВИЛА.

— Но эти серые паскудники, как ты сам выразился, первыми их нарушили.

— ДА, ОДНАКО Я НЕ МОГУ ПРОСТО ВЗМАХНУТЬ ВОЛШЕБНОЙ ПАЛОЧКОЙ И ВСЕ ИСПРАВИТЬ. ЕСТЬ ОПРЕДЕЛЕННЫЙ ПОРЯДОК, ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ. — Некоторое время Смерть молча смотрел вперед, а потом пожал плечами: — У НАС ДЕЛ НЕВПРОВОРОТ. ОБЕЩАНИЯ НУЖНО ВЫПОЛНЯТЬ.

— Ну, ночь еще молода, — сказал Альберт, откидываясь на мешки.

— НОЧЬ СТАРА. НОЧЬ ВСЕГДА СТАРА. — Свиньи неслись галопом.

— Нет, не всегда.

— НЕ ПОНЯЛ?

— Ночь не старее дня, хозяин. Это ведь очевидно — должен быть день, чтобы все поняли, что такое ночь.

— НО ТАК ЭФФЕКТНЕЕ ЗВУЧИТ.

— Согласен.

Сьюзен стояла у камина.

Не то чтобы она недолюбливала Смерть. Смерть в качестве личности, а не последнего занавеса жизни ей даже нравился. Некоторым странным образом.

И все равно…

Мысль о том, что Мрачный Жнец заполняет в страшдество чулки, не укладывалась в голове, как ни старайся. С таким же успехом можно было бы представить себе старикашку Лихо, замещающего зубную фею. О да… Лихо… Кариесов не оберешься…

Однако, если честно, каким же все-таки извращенным сознанием надо обладать, чтобы по ночам лазать по детским спаленкам?

Конечно, к Санта-Хрякусу это не относилось, но…