Божественные «кошмары», или живая легенда (СИ) - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 59

— Кроме того, к магическому контуру я предлагаю прибавить чары для объединения нашей группы на цели поиска. Я не столько надеюсь на их непременную эффективность, сколько полагаю необходимым для спайки магических энергий.

— Какие чары-то? — полюбопытствовал Элегор, прилагая значительные усилия, дабы мирно сидеть в кресле, а не носиться кругами по комнате. Герцог подумал было 'заказать' кофе и себе, однако решил, что не стоит нивелировать взвинченное состояние успокаивающими средствами. Некоторая нервозность сейчас была полезна!

— Мы не можем использовать в заклятье намеренную настройку на розыск Плетущего, он как Служитель Творца защищен от возможности магического обнаружения, не сработает даже Закон Желаний, — напомнила богиня, машинально ероша волосы Джея, как если бы ласкала непослушного, но любимого пса.

— Я знаю, дорогая, — мягко откликнулся Лейм, одарив возлюбленную нежной улыбкой, и задал вопрос: — А если это будут чары ментальной ориентации на цель, без персонификации, но как настройка на необходимый нам объект?

— То есть ты предлагаешь, — почесав нос, постарался перевести научную магическую мысль в максимально практическое русло Бог Воров, — включить в заклятье абстрактную наводку для переноса: 'идти туда и к тому, что нужно'. Так?

— Да, — подтвердил Лейм, потирая лоб ластиком на верхушке карандаша, будто безуспешно пытался удалить через кожу хоть одну из явного переизбытка мозговых извилин. — Условие, разумеется, далеко не безупречно. И все-таки хоть какое-то лучше его полного отсутствия.

— Возможно, сработает. Вряд ли в урбо-мирах может оказаться кто-то или что-то, кроме Плетущего, необходимое нам в настоящий момент. Главное, чтобы искатели добавили к заклятью общей ориентации внутреннюю эмоциональную установку на поиск, не переводя ее в область сознания, — поразмыслив, согласилась Богиня Логики с научно обоснованными выводами кузена, легонько шлепая Джея по руке, протянутой несколько дальше разрешенного приличиями, даже лоулендскими приличиями, места.

— За дело? — взбодрился Элегор, пребывающий в состоянии патологического нервного возбуждения без употребления тонизирующих напитков.

— А почему магический контур создаешь вместе с Элией ты, Лейм? Думаешь, только Богу Романтики такие штучки по плечу? — неожиданно возмутился вор, вычеркнутый из 'почетного' списка без демократического процесса голосования. Джей слишком хорошо помнил, каково это, когда сила Элии оплетает душу, чтобы добровольно отказаться от такого блаженства.

— Но ведь сила принцессы тебя не омывает, — удивился Разрушитель очевидному для него факту. — Как же ты сможешь замкнуть круг?

— Что ты имеешь в виду? — моментально встопорщился белобрысый спорщик, заранее чувствуя себя оскорбленным, обойденным и вообще обиженным жизнью.

— Он говорит о процессе истечения, свободно совершающемся во взаимодействии с Леймом, — вместо Ральда спокойно ответила принцесса. — В ответ пробуждается его божественный дар и сливается с моим, а часть оставшейся энергии замыкает контур, стимулирующий чувствительность Разрушителя и обостряющий его способности к поиску.

— Ну и почему мы не сможем сделать ту же фигню? — продолжал упираться Джей. Он вскочил на ноги и насупился, кончик носа мужчины сердито подергивался.

— Потому что моя сила заблокирована, дабы не свести с ума упрямцев вроде тебя, лезущих на рожон при каждом удобном случае, — рыкнула выведенная из терпения настойчивостью брата Богиня Любви. — Нельзя воздействовать силой только на силу, неизбежно окажутся затронуты все, как тонкие, так и физические, оболочки. Нельзя, Джей, просто поразвлечься с Силой Любви и не оказаться затронутым ее мощью. Для контура нужен свободный поток, а не та тонкая струйка, которую я могу выделить без вреда для партнера.

— Это ж, выходит, ты будешь и Ральда облучать? — забеспокоился герцог о своем подопечном, невольно отвлекая внимание от попавшего впросак вора, вечно желавшего получить максимум удовольствий с минимумом последствий. Или, выражаясь языком старинной пословицы, и на драконе голышом прокатиться, и задницу о шипы не ободрать.

— Нет, ему ничего не грозит, — снисходительно улыбнулась принцесса, — Раган окажется между нашими силами, как в круге огня или защитной пентаграмме. Полная, насколько это возможно, безопасность при максимальном сохранении остроты восприятия.

— Давайте начинать, — на сей раз почти распорядился Джей, раздосадованный публичным вычитыванием, но не настолько, чтобы собачиться с сестрой прямо сейчас, выясняя, в чем еще и где его обделили. Впрочем, принц пообещал себе непременно поговорить с принцессой потом.

— Я первый! — застолбил место Элегор, выхватив из стопки первую карту так стремительно, что ни один из пергаментов размерами со средней величины столовое блюдо даже не шелохнулся. Герцог склонился над листом, выбирая место для телепортации по пометкам друга.

Элия с Леймом переглянулись и слегка соприкоснулись руками, воздух ощутимо завибрировал от ощущения проснувшейся мощи. Физическое касание было лишь бледной тенью, отражающей в мире материальном истинное слияние богов-любовников, глубокое и полное, не доступное взору и пониманию простых смертных.

Сила Богини Любви, минуя все внешние и внутренние препоны, хлынула к беззаветно любящему сердцу. В это мгновение остальные боги ощутили себя так, словно оказались совсем рядом с неистово полыхающим звездным огнем. Он ластился к вызвавшему его мужчине игривым котенком, в любую минуту готовым обратиться в беспощадного монстра и, пожаром вырвавшись на свободу, уничтожить все, что попадется на пути.

Джей зло скрипнул зубами, наблюдая за тем, как проявляется могущество Богини Любви. Одновременно принц инстинктивно страшился этой картины и жалел, что не может занять место кузена. Сколько же раз он целовал или обнимал Элию, но никогда не чувствовал ничего подобного! Ему, словно последнему нищему, доставались жалкие крошки с роскошного стола. 'Каково же это, испытать на себе всю мощь божественной силы принцессы, соприкоснувшись с ней в извечном танце?' — жадное любопытство начало с новой силой грызть мужчину. Чтобы отвлечься, бог дернул из стопы следующую карту, вцепился в нее так, будто собирался разодрать на клочки или прожечь лазером взгляда.

— Вот демоны! — почти восхитился Элегор, оценивая таланты Элии. — Да тобой весь Лоуленд осенью согревать можно, а освещать круглый год!

— Ну что вы, герцог, — заскромничала принцесса с мило-стыдливой улыбкой, ресницы богини затрепетали восхитительными бабочками. — Вот вас, готова спорить, на весь наш Уровень достанет.

— Мне нужно как-то приготовиться, пересесть? — прервал остроумную перепалку Ральд, приподнимаясь с кресла.

— Местоположение не принципиально, — едва заметно качнул головой Лейм, пассом убирая пустую кружку со стола. — Контур уже охватил вас. А вот нашим искателям я бы порекомендовал переодеться, лишнее внимание посторонних, отвлекающее от цели, нам ни к чему.

Элегор использовал Звездный набор, чтобы напялить на себя рубашку неопределенно-серого оттенка и черные штаны — самую безликую из одежд, в принципе соответствующую нижней планке неприхотливых стандартов урбо-миров. Там ведь выкрутасы модников, как правило, безоговорочно учитывались лишь весьма небольшой группой населения, значительная часть народа одевалась в основном течении обычая, однако к удобству путешественников существовала еще небольшая прослойка, которая вовсе не обращала внимания на то, как выглядит. Наряд герцога как раз соответствовал этому типажу. Любитель приключений сосредоточился на выбранной точке и исчез из лоулендского замка, бросив на прощание:

— Сделано! Пока!

— Скорый, как стрела в поносе, — плюхнулся в освободившееся кресло и позлобствовал Джей, не успевший отправиться в путь первым. А ведь раньше у него это всегда получалось, впрочем, раньше он не соревновался в стремительности с герцогом Лиенским. Уязвленное самолюбие покалывал забравшийся в самую его серединку маленький ежик досады. Ерзая, устраиваясь поудобнее, а заодно и меняя свой наряд на шорты и футболку, принц нетерпеливо спросил у Ральда: