Carpe Jugulum. Хватай за горло! - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 44

– Э… Джейсон Ягг, господин.

– Кузнец?

– Агась.

– С женой и детьми все в порядке?

– Агась.

– Молодец. Ни в чем не нуждаешься?

– Э… агась. То есть не нуждаюсь, господин.

– Отлично. Так держать. Кстати, буду весьма признателен, если вы не станете шуметь во время ужина, хотя прекрасно понимаю ту жизненно важную традиционную роль, которую вы должны играть. Сейчас я прикажу слугам вынести горячего пунша в кружках. – Он стряхнул пепел с сигары. – Кстати, позвольте представить вам сержанта Крапута, для друзей – Билл В-Дугу. А этот человек, который ковыряет ножом в зубах, – капрал Швиц, у которого, насколько я знаю, совсем нет друзей. Полагаю, есть вероятность, правда весьма незначительная, что он приобретет их здесь. Так вот, сержант Крапут, капрал Швиц, а также их люди, которых лишь с большой натяжкой можно назвать солдатами, ну, вы понимаете, легко пришло, легко ушло, подраться-побуянить, в принципе они все-таки солдаты… – Капрал Швиц, злобно поглядывая на толпу, достал наконец из ярко-желтого коренного зуба кусок своего нехитрого солдатского рациона. – В общем, они заступят на дежурство примерно через час. Исключительно ради обеспечения безопасности, как вы понимаете.

– Потроха наружу выпустим да соломы внутрь нахерачим, – выразился капрал Швиц.

– О, это какой-то военный жаргон, я в нем практически не разбираюсь, – сказал граф. – Однако я от всей души надеюсь, что никаких неприятностей не возникнет.

– А я наоборот, – изрек сержант Крадут.

– Они такие проказники, – вздохнул граф. – Ну, господа, приятного вечера. Нам пора.

И он скрылся во дворе замка. Ворота, толстые деревянные створки которых со временем приобрели твердость стали, закрылись.

Некоторое время по внешнюю сторону ворот царила тишина, которую потом нарушило приглушенное бормотание. Примерно такими голосами должны были бы совещаться игроки, у которых неожиданно отобрали мяч.

Граф кивнул Владу и театральным жестом раскинул руки в стороны.

– Та-да! Вот и вся проблема…

– Думаешь, удастся провернуть этот трюк еще раз? – раздался голос со стороны лестницы.

Вампиры посмотрели на трех ведьм.

– А, госпожа Ягг, – произнес граф, нетерпеливым жестом приказав солдатам удалиться, – Ваше величество. Агнесса… Итак… три – это кто-то придет? Или кто-то умрет?

Когда Сорокула направился к ним, под ногой нянюшки Ягг треснула каменная плита.

– Вы думали, я настолько глуп, уважаемые дамы? – спросил он. – Рассчитывали, я позволю вам бегать туда-сюда, если бы существовала хоть малейшая возможность того, что вы можете причинить нам вред?

Молния распорола небо.

– Я могу управлять погодой, – сказал граф. – И низшими существами, к которым, позвольте заметить, относятся и люди. А вы решили устроить заговор и вызвать меня на… поединок? Занятная картинка. Тем не менее…

Ноги ведьм оторвались от пола. Вокруг закружился теплый воздух. А снаружи замка вдруг поднялся ветер, и пламя факелов, которые сжимали в руках собравшиеся у стен, затрепетало, будто флаги.

– Что с нами происходит? – прошипела Маграт. – Почему наша сила троих не действует?

– Ну, во-первых, он должен стоять неподвижно… – ответила нянюшка.

– Немедленно прекрати! – закричала Маграт. – Как ты смеешь курить в моем замке?! Курение серьезно вредит окружающим!

– А как насчет «Вы за это еще заплатите»? Это ведь обязательная реплика, – поинтересовался граф, игнорируя слова Маграт, и стал подниматься по лестнице.

Ведьмы беспомощно, словно воздушные шарики, раскачивались перед ним в воздухе. Дверь зала с треском захлопнулись.

– Кто-то обязательно должен ее произнести, – настаивал граф.

– Вы за это еще заплатите!

Граф просиял.

– Надо же, я даже не заметил, как шевелились ваши губы…

– Убирайся прочь и возвращайся в могилу, откуда ты явился, нечестивый призрак!

– А он откуда тут взялся? – спросила нянюшка.

Прямо перед вампирами откуда-то сверху свалился всемогучий Овес.

«Он пробрался сюда по хорам, – сообщила Пердита Агнессе. – Внимательнее смотреть надо».

Балахон священнослужителя был покрыт пылью, воротник порвался, но глаза сверкали священным гневом. Он сунул что-то графу прямо в лицо и быстренько глянул в зажатую в другой руке небольшую книжицу.

– Э… «Изыди, ты, червь Ревма, и не смей боле…»

– Прощу прощения? – переспросил граф.

– «…Боле тревожить мене…»

– Можно, я перебью?

– «…Ибо дух, что мучит тебя…»

– Что?

Граф вытащил блокнот из вдруг ставшей безвольной руки Овса.

– «Наковальня ведьм», если не ошибаюсь? – уточнил он. – А почему ты так удивлен? Я помогал писать эту книгу, ничтожество!

– Но… вы… она была написана несколько веков назад! – выдавил Овес.

– И что? Я внес свой вклад в написание «Ведра гвоздей ведьм», «Разводного ключа ведьм»… и самого «Великого инструментария»! Понимаешь? Это тебе не какие-то глупые романчики про вампиров! – почти прорычал граф. – О, я помню твоих пророков. Чокнутые бородатые старики с гигиеническими привычками дурностаев, но, клянусь всем безумством мира, в них была страсть! Они не занимали свои умы псевдосвятой чепухой и мучениями. Они произносили идиотские слова так, словно верили в них, доказывали их истинность с пеной святости у рта. Вот они были настоящими священнослужителями, в их животах бурлили огонь пополам с желчью! А ты – жалкое посмешище.

Он отбросил блокнот в сторону и взял в руку медальон.

– А, священная черепаха Ома, которая, насколько помню, должна заставить меня съежиться от страха. Ну и ну. Очень плохая копия. Дешевка.

– Да что тебе может быть известно об этом, враг рода человеческого? – нашел в себе силы откликнуться Овес.

– Нет-нет, – поморщился граф. – Это для всякого рода демонов.

Он отдал черепаху Овсу.

– Тем не менее попытка засчитывается, – сказал он. – Если мне когда-нибудь захочется выпить чашку чая с булочкой или послушать хоровое пение, я обязательно загляну в вашу миссию. Но в данный момент ты мне… мешаешь!

И он ударил священнослужителя так сильно, что тот отлетел под длинный стол.

– Вот где истинное место смиренным, – возвестил граф. – Ну, теперь осталось дождаться, когда появится матушка Ветровоск. Это может произойти в любую минуту. Неужели вы думали, что она понадеется на вас?

По залу разнесся грохот ударов огромного железного дверного молотка.

Граф с довольным видом кивнул.

– Вероятно, это она, – сказал он. – Иначе и быть не может. Самый подходящий момент.

Дверь открылась, ветер с завыванием влетел в зал, принеся с собой дождь, мелкие веточки и похожую на сорванный лист матушку Ветровоск. Она была промокшей до нитки и грязной, ее платье было разорвано в нескольких местах.

Агнесса вдруг поняла, что никогда не видела матушку мокрой – даже после самого сильного дождя, но сейчас на ней сухого места не было. Вода текла с нее ручьем, оставляя на полу мокрые следы.

– Госпожа Ветровоск! Как любезно с твоей стороны заглянуть к нам, – поклонился граф. – Ты проделала столь долгий путь в такую темную ночь. Прошу, устраивайся у огня и отдохни.

– Я пришла сюда не отдыхать, – сказала матушка.

– По крайней мере выпей что-нибудь, перекуси.

– Я пришла сюда не есть и не пить.

– Тогда зачем же?

– Ты знаешь, зачем я пришла.

«Она выглядит какой-то маленькой, – сказала Пердита. – И усталой».

– Ах да. Запланированное сражение. Великая игра. Торговая марка Ветровосков. И… позволь предположить… твое торговое предложение будет звучать приблизительно так: «Если я одержу победу, я рассчитываю, что ты освободишь всех и уберешься обратно в свой Убервальд». Я прав?

– Нет, я рассчитываю на то, что ты сдохнешь.

Агнесса с ужасом заметила, что матушка слегка покачивается. Граф улыбнулся.

– Превосходно! Но… я могу догадаться о ходе твоих мыслей, госпожа Ветровоск. Вряд ли этот план у тебя единственный. Сейчас ты стоишь здесь, передо мной, и вот-вот упадешь в обморок от изнеможения, однако… я не совсем уверен в том, что говорят мне мои глаза.