В гостях у эмира Бухарского - Крестовский Всеволод Владимирович - Страница 4

Староста, мурза-рабатскій мужикъ, очень толковый, пожилой и хозяйство станціонное держитъ въ большомъ порядк?.

— Скучно жить на степи-то? спрашиваю у него.

— И какъ же не скучно, сами посудите! Еще который староста женатый, ну баба тамъ, ребятишки, все же имъ весел?е, вс?мъ-то вкуп?, хотя и промежъ узбекскаго народа. А я вотъ холостой, одинъ какъ перстъ, самъ себ? и кухарка, и прачка, и все что хочешь, да еще въ степи, на безлюдьи, какъ не соскучиться!

— Ямщики-то у васъ все киргизы что ли?

— Всякіе, есть и русскихъ малость. Казаки вотъ тоже на станкахъ живутъ малыми командами; эти, значитъ, для сопровожденія почты, потому на степи иной разъ случается, что и грабятъ.

— По-каковски же, спрашиваю его, — объясняешься ты со своими ямщиками, ежели который изъ сартовъ или киргизовъ?

— А по-ихнему, говоритъ, — завсегда по-ихнему. Потому какъ вс? мы, станціонные, живучи промежъ ихняго брата, понатор?ли современенъ и теперь насчетъ разговору ничего себ?, маракуемъ. Ну и они тоже по-нашему малость выучились. Такъ и объясняемся.

И д?йствительно, сколько ни попадалось мн? потомъ ямщиковъ изъ инородцевъ, вс? они бол?е или мен?е сносно говорили по-русски.

Станція Мурза-Рабатъ лежитъ на половин? пути между Чиназомъ и Джизакомъ, стало быть почти въ центр? Голодной степи. Зд?сь есть точно такая же сардоба, какъ и вышеописанная, а сверхъ того неподал?ку особо высится четырехстороннее зданіе, съ рядами сферическихъ куполовъ, наугольными башнями, высокимъ порталомъ и фронтономъ. Вся эта обширная постройка выведена изъ жженаго кирпича и н?когда была украшена эмальированными узорчатыми кафлями. Внутри ея находится просторный дворъ, обрамленный арками крытыхъ галерей, подъ с?нью которыхъ ютятся ряды комнатокъ. Теперь все это уже въ полуразрушенномъ вид?, а л?тъ дв?сти тому назадъ блистало истинно царскимъ великол?піемъ. Впрочемъ, зданіе это и нын?, какъ въ старину, все еще продолжаетъ, пока не рухнуло, служить путевымъ дворомъ для путешественниковъ и торговыхъ каравановъ, и подобныхъ построекъ, какъ уже сказано, немало разс?яно по степнымъ дорогамъ бывшаго царства Бухарскаго. Строили ихъ и великіе правители какъ Тимурленгъ, Улугъ-бегъ и Абдуллахъ-ханъ, строили и частныя лица, въ силу какого либо благочестиваго об?та, на пользу общественную, ибо одна изъ самыхъ высокихъ доброд?телей Востока — это дать безвозмездный пріютъ и покой страннику. Вс? подобные дворы, которые приличн?е было бы называть дворцами, носятъ названіе рабатъ, что значитъ пріютъ, уб?жище. Иногда къ слову рабатъ присоединяется названіе м?стности, иногда — имя благочестиваго строителя или же его званіе. Такъ наприм?ръ, Мурза-Рабатъ значитъ уб?жище писца или грамот?я.[4] Въ данномъ случа? строитель изъ скромности скрылъ свое имя, обыкновенно пом?щаемое въ числ? узорчатыхъ надписей фронтона.[5] Зданіе это все бол?е и бол?е приходитъ въ упадокъ; пройдетъ еще десятокъ, другой л?тъ и отъ него быть можетъ останутся лишь груды мусора, а это жаль, и нашему правительству стоило бы поддержать (хотя бы на суммы земсвихъ сборовъ) не только какъ памятникъ прошлыхъ блестящихъ временъ, но и какъ уб?жище всегда необходимое для каравановъ, особенно въ такой неприв?тливой голой пустын?.

Сл?дующая за Мурза-Рабатомъ станція, какъ уже сказано, носитъ имя Агачь-Та-Рабатъ или просто Агачъ-та. Въ перевод? это значитъ «уб?жище, маленькій садъ». И д?йствительно, говорятъ, что еще л?тъ тридцать назадъ зд?сь почти на м?ст? нын?шняго станціоннаго домика, находился небольшой, но т?нистый садикъ, орошавшійся водой изъ Джи-зака посредствомъ арыковъ, которые и въ настоящее время еще вр?заются на протяженіи около сорока верстъ въ степное пространство; стало быть вопросъ объ орошеніи Голодной степи никакъ нельзя отнести къ числу неразр?шимыхъ. Затратьте сюда сотню, другую тысячъ — и мен?е ч?мъ черезъ десять л?тъ вы вернете себ? изъ этой почвы милліоны.

Уже давно свечер?ло и погода стояла мягкая, теплая, такъ что не будь тутъ сн?гу, можно бы было подумать, что ?дешь не въ декабр?, а въ конц? апр?ля. Но вдругъ небо заволокло густыми тучами, и моментально хлынулъ сильный, совершенно л?тній ливень, застлавшій всю окрестность молочно-б?лесоватымъ туманомъ. Черезъ четверть часа дождь прошелъ; зато тутъ же сразу хватилъ здоровый морозецъ, градусовъ въ десять по крайней м?р?, и въ н?сколько минутъ заледенилъ всю дорогу съ ея колеями и лужами, и фартухъ нашего тарантаса, и сбрую, и шерсть на коняхъ. Небо совершенно прояснилось, и полная луна засіяла вс?мъ своимъ блескомъ. Удивительно быстрыя и р?зкія перем?ны температуры! Переходъ отъ теплой, почти л?тней ночи къ десятиградусному морозу совершился мен?е ч?мъ въ полчаса, и надо думать, что такой неожиданный сюрпризъ под?йствовалъ удручающимъ образомъ даже на голодныхъ шакаловъ. Насъ предупреждали на станціи, что теперь ихъ появилось въ степи очень много и что иногда они даже р?шаются нападать большою стаей на про?зжающихъ, а потому коли н?тъ съ собого ружей, то не м?шаеть-де им?ть при себ? на всякій случай револьверъ на-готов?. Мы изготовились въ ожиданіи, что авось-либо придется и поохотиться; но шакалы обманули наши ожиданія: они только заливались своеобразнымъ воемъ, напоминающимъ то истерическій см?хъ, то плачъ больного дитяти, а на насъ не напали. Одинъ изъ нихъ переб?жалъ черезъ дорогу между экипажами, а трое или четверо другихъ, подпустивъ къ себ? нашъ тарантасъ довольно близко, вдруг сорвались съ м?ста и, поджавъ хвосты, трусливо какъ-то, вихлявою поб?жкой пустились удирать въ сторону отъ дороги. Хоть и привычный ко всякимъ невзгодамъ зв?рь, а какъ заледенило въ сосульки мокрую шерсть, такъ видно очевь не по себ? пришлось.

Въ пять часовъ утра въ?хали въ сартовскій городъ Джизакъ. Насколько можно судить въ темнот?, городъ, кажись, немалый, улицы и площади довольно просторны, садовъ достаточно, лавокъ тоже. Въ особенности эффектны при лунномъ осв?щеніи были высокія зубчатыя ст?ны и круглыя башни прежней бухарской кр?пости. Русскій Джизакъ находится дальше, въ трехъ верстахъ за городомъ, у подножія Нуратинскаго хребта и въ ближайшемъ сос?дств? съ укр?пленіемъ Ключевымъ, которое построено русскими посл? взятія въ 1866 году Джизака. Это, такъ же какъ и Чиназъ, городъ пока еще въ зачатк?, и выйдетъ ли изъ него когда что либо путное въ смысл? города — сказать трудно. По крайней м?р?, за первыя пятнадцать л?тъ его существованія ничего еще не вышло.

Почтовая станція, телеграфная станція, строящаяся церковка, прекрасныя хоромы начальника района, то есть помощника у?зднаго начальника, построенныя для него на казенный счетъ, и рядомъ т?сная мазанка, гд? но вольноміу найму отъ себя ютится съ семьей воинскій начальникъ (онъ же и комендантъ), зат?мъ еще дв?-три такія же убогія мазанки, изъ которыхъ въ одной пом?щается неизб?жный «ренсковый погребъ», вотъ и весь русскій Джизакъ. Невольно кидается въ глаза р?зкая и даже странная разница между роскошнымъ казеннымъ пом?щеніемъ начальника района и вольнонаемною лачугой коменданта. Что за причина такой разницы? Почему тамъ роскошь, а зд?сь убожество? Почему для одного все и ничего для другого? Объяснили мн? это т?мъ, что военно-народное управленіе у высшей туркестанской администраціи, какъ ея созданіе и любимое д?тище, всегда будто бы было въ «фавор?», а строевая часть оставалась въ загон?, въ черномъ т?л?, и потому-де для перваго не жал?ли средствъ, благо они шли изъ народныхъ сборовъ, а у посл?дней усчитывали каждую коп?йку, такъ какъ отпуски на нее идутъ изъ общаго бюджета военнаго министерства. Не берусь судить, такъ ли оно или не такъ, но повторяю, разница между палаццо одного и мазанкой другого кидается въ глаза не только русскимъ, но и туземцамъ.

16 декабря.