В гостях у эмира Бухарского - Крестовский Всеволод Владимирович - Страница 20

Сл?дуя по руслу разлива, мы перес?кли до семи рукавовъ Кашка-Дарьи, прежде ч?мъ взобрались на крутоватый подъемъ л?ваго берега, вводящій непосредственпо въ самый городъ. На берегу стояла большая толпа народа и молча, солидно созерцала нашъ по?здъ. Очевидно, что жители знали о предстоящемъ въ?зд? посольства и вышли посмотр?ть на русскихъ гостей. Зд?сь в?дь, при скудости развлеченій, каждый подобный случай составляетъ уже предлогъ къ томаш?, то есть публичному зр?лищу.

Городъ Чиракчи, разум?ется, весь глинобитный. Кривыя, грязныя улицы обрамлены, большею частью, только ст?нками заборовъ. Р?дкіе изъ домовъ глядятъ прямо на улицу, и это преимущественно такіе, гд? пом?щается какое нибудь ремесленное заведеніе. М?стность неровная, такъ что приходится не разъ круто спускаться и еще круче подыматься съ бугра на бугоръ, пере?зжая по жердявымъ унавоженнымъ и очень непрочнымъ мостишкамъ черезъ ручьи и арыки, прежде ч?мъ доберешься до урды, т. е. цитадели или замка, гд? живетъ бекъ чиракчинскій. Замокъ этотъ окруженъ четырехстороннею глинобитною ст?ной, съ наугольными круглыми башнями такой же вышины какъ и самая ст?на, то есть около трехъ саженъ. Внутри этой ограды находится н?сколько дворовъ, отд?ленныхъ одинъ отъ другого саклями и невысокими ст?нками, но им?ющихъ между собою сообщеніе посредствомъ калитокъ и узкихъ проходовъ. На одномъ изъ этихъ дворовъ, квадратной формы, гд? разм?стилось посольство, предъ отведенными для насъ саклями, была разбита большая цв?тная палатка, и въ ней стоялъ столъ съ достарханомъ, среди котораго выд?лялась новинка: груда крашеныхъ въ сандал? яицъ, точно у насъ на Святой нед?л?.[57] По л?вую сторону двора, подъ нав?сомъ, покрывавшимъ широкую глинобитную террасу, стояли три палатки, соединенныя между собою и открытыя съ передней стороны. Снаружи он? были зеленыя, а внутри красныя, узорчатыя, и въ нихъ постоянно толпилась пестрохалатная прислуга бека, попивая чай, то и д?ло вскипавшій въ м?дныхъ кумганахъ надъ жаровней, и затягиваясь во всю грудь изъ одного общаго чилима.[58] Среди этихъ челядинцевъ время отъ времени появлялись для отдачи какихъ-то приказаній и задаванія «распеканокъ» все т? же махрамъ-баши и эсаулъ-баши, неизм?нно вооруженные знаками своего достоинства. Остальныя дв? ст?ны нашего двора заняты были конюшенными нав?сами и пом?щеніями для прислуги, а посредин? его находился хаузъ, обсаженный старыми ветлами. Сакли наши устланы коврами, окна въ нихъ заклеены тонкою бумагой и снабжены красными кумачевыми занав?сками; но провести въ этихъ пом?щеніяхъ н?сколько сутокъ сряду едва ли было бы возможно, не наживъ себ? ревматизма, — до того велика въ нихъ сырость.

Только что мы прі?хали, какъ уже явилось къ намъ трое посланцевъ отъ самого эмира выразить посольству прив?тствіе отъ лица своего повелителя. То были бальджуанскій бекъ Рахметъ-Куль-дахта, дарвазскій бекъ Магметъ-Мурадъ-бій и Шараулъ-Массумъ мирахуръ.{6} Вс? трое были од?ты въ парадные. форменные халаты изъ богато затканной золотомъ мелкотравчатой индійской парчн. Мы принимали ихъ въ палатк?, гд? стоялъ достарханъ и, посл? обычно церемоніальныхъ изъявленій и разспросовъ, роспили съ ними по стакану чаю.

Въ пять часовъ дня, по предложенію токсабы, посольство отправилось съ визитомъ къ тюря-джану. Пройдя какимъ-то узенькимъ закоулкомъ нал?во, очутились мы на смежномъ двор?, гд? предъ длинными крытыми воротами, образующими н?что въ род? корридора, стояло десятка три челядинцевъ, выстроенныхъ въ одну шеренгу, а въ воротахъ ожидалъ насъ эсаулъ-баши, наискось держа въ рукахъ свой красный посохъ, такъ, какъ, бывало, держала «на караулъ» въ п?шемъ строю свои карабины кавалерія временъ императора Николая. Предшествуя намъ, этотъ чиновникъ вывелъ насъ изъ-подъ воротъ на третій дворъ, обрамленный кирпичною террасой. Тутъ-то и находится дворецъ бека, который мы вид?ли еще съ того берега р?ки.

Двое челядиндевъ распахнули предъ посольствомъ об? половинки дверей, и мы вошли въ пріемную залу, гд? у самаго входа были встр?чены тюря-джаномъ. Это худощавый молодой челов?къ л?тъ около двадцати, еще безусый и безбородый и очень похожій на своего младшаго брата Сеидъ-Миръ-Мансура, что воспитывается въ Петербург?, въ Пажескомъ корпус?. Только тотъ здоровый мальчикъ, а у этого какой-то понурый бол?зненный видъ, всл?дствіе того, что онъ, какъ говорятъ, давно уже страдаетъ перемежающеюся лихорадкой. Выраженіе лица его довольно симпатично и обличаетъ н?которую привычку мыслить, а манера держать себя отличается простотой, безъ мал?йшаго желанія изобразить принца. Од?тъ онъ былъ въ парчевый халатъ съ м?ховою оторочкой, затканный по б?лому полю золотыми травами и цв?тными букетами; пояса не было въ силу нрава, принадлежащаго принцамъ бухарскаго дома, которые обязаны быть подпоясанными только предъ лицомъ своего отца и государя; на голов? пышно красовалась большая б?лая чалма изъ индійской кисеи, затканной золотыми листьями.

На прив?тствіе князя Витгенштейна тюря-джанъ отв?чалъ быстро, скороговоркой и такимъ тономъ, словно бы читалъ по книжк? или выкладывалъ передъ учителемъ хорошо затверженный урокъ. Вообще и вс? посл?дующія реплики его по тону своему были въ такомъ же род?.

Князь поочередно представилъ ему членовъ посольства, и тюря-джанъ при этомъ коротко и отрывисто, на англійскій манеръ, пожалъ каждому изъ насъ руку, а зат?мъ вс?хъ пригласилъ къ достархану, занявъ м?сто во глав? стола, приготовленнаго съ угощеніями въ этой же комнат?.

Зала въ два св?та довольно высока для глинобитной постройки. Въ л?вой (с?верной) ст?н? находится н?сколько дверей, служащихъ въ то же время и нижними окнами, и выходящихъ на наружную террасу, съ которой открывается довольпо красивый видъ на Кашка-Дарью и зар?чную сторону. Надъ дверями въ той же ст?н? идетъ рядъ верхнихъ оконъ н?сколько меньшаго разм?ра, украшенныхъ ажурными гипсовыми р?шотками, но безъ внутреннихъ стекольчатыхъ рамъ. Полъ былъ застланъ сплошь, но не коврами, а палассаии;[59] деревянный потолокъ обыкновеннаго средне-азіятскаго типа (рядъ балокъ съ положенными на нихъ поперечными и т?сно одна къ другой примкнутыми жердочками) закрашенъ кубовою краской; ст?ны же, начисто выб?ленныя, оставались безо всякихъ л?пныхъ и живописныхъ украшеній. Вообще обстановка и внутренній видъ этой залы были очень далеки отъ понятія о такъ называемой «восточной роскоши»; напротивъ, на этой простот?, переходящей почти въ б?дность, лежалъ какой то суровый отт?нокъ.

Намъ предложили чай, который мы посп?шили поскор?е допить, такъ какъ б?дный тюря-джанъ видимо отдавался все бол?е и бол?е чувству неодолимой заст?нчивости. Самъ онъ, за исключеніемъ заученныхъ и уже произнесенныхъ имъ прив?тственныхъ репликъ, не предложилъ во время этого угощенія ни одного, такъ сказать, частнаго или посторонняго вопроса, предоставляя заботу выдумать и предлагать ихъ на долю нашего князя, который, въ свою очередь, тоже не зналъ о чемъ говорить съ нимъ. Такимъ образомъ р?дкіе и ничего не значащіе вопросы и зам?чанія, въ род? того, что Чиракчи, кажется, довольно большой городъ, а Кашка довольно быстрая р?ка, вызывали со стороны тюря-джана односложные утвердительные отв?ты, за которыми съ об?ихъ сторонъ сл?довали довольно продолжительныя паузы. Наконецъ, допивъ стаканъ, князь заявилъ, что не см?етъ дол?е отрывать тюря-джана отъ его важныхъ д?лъ, чему тотъ кажется очень обрадовался — по крайней м?р? монотонно безразличное выраженіе его физіономіи при этомъ н?сколько оживилось и мы откланялись снова, пожавъ ему по очереди протянутую намъ руку.

Какъ только посольство возвратилось въ свои пом?щенія, на нашъ дворъ привели подарочныхъ лошадей подъ богатыми попонами, въ уздечкахъ, украшенныхъ серебромъ, сердоликами и бирюзой. Князю, какъ старшему послу, было подведено дв? лошади, остальнымъ но одной и, кром? того, вс?мъ членамъ посольства по связк? халатовъ и множество всякаго достархана. Вс? казаки, прислуга и посольскіе джигиты также получили въ подарокъ по адрясовому халату. Зат?мъ челов?къ двадцать пять челядинцевъ, сл?дуя гуськомъ другъ за другомъ, церемоніально пронесли мимо посольской палатки большія блюда съ горячимъ палау для нашихъ казаковъ и прислуги.