Дословный перевод (СИ) - Шульгина Анна - Страница 54

— И тебе того же, Даниил, — Герман тоже перешел на сдержанное дружелюбие с тщательно замаскированными, но все же иногда прорывающимися стальными нотками.

— Хотел сегодня отправить цветы Ирине Леонидовне, но, увы, сказали, что в больнице её уже нет. У неё все в порядке?

— Да, Ире уже лучше, она в надежном месте, продолжает курс реабилитации. Но за беспокойство спасибо.

— О чем речь, мне ничуть не в тягость, — Астахов сдержанно усмехнулся. — Говорят, у тебя появился новый родственник? Неожиданно… Зато соблюли все правила приличия — негоже младшей сестре выходить замуж раньше старшей. Странно, что Алена мне про это не говорила. Не упомянуть о таком событии… Наверное, это все природная скромность.

— И давно вы с ней общались? — Женька не смог утерпеть и, игнорируя недовольный взгляд Николая Петровича, чуть наклонился к телефону.

— А вы, наверное, счастливый новоиспеченный супруг? Мои поздравления, вам досталась на редкость здравомыслящая девушка.

— Благодарю, — это Власов процедил сквозь зубы, проникаясь все бОльшей антипатией к собеседнику.

— Что касается вашего вопроса, то мы говорили недавно. И я обязательно передам ей, что вы скучаете и ждете встречи. А сейчас извините, дела. Всего хорошего, — короткие гудки прошлись ножовкой по натянутым нервам, и Женьке захотелось взять хотя бы телефон, если уж не может в этот момент дотянуться до этого Даниила Александровича, и хорошенько так шваркнуть об стену. Так захотелось, что в ушах зашумело от прилившей крови, а дыхание само собой потяжелело.

— Она у этого козла?

— Да, — Герман тоже утратил интерес к разговору прерванному телефонным звонком и кивнул на стоящее напротив кресло. — Знаешь, что самое хреновое?

— Что? — Власов не стал упираться и тяжело опустился на сиденье.

— У него ей сейчас безопаснее всего. И — нет, отправить туда Алену было не моей идеей, — Николай Петрович машинально повертел в руках дорогую авторучку, после чего почти с ненавистью отбросил канцтовар.

— Что он за неё хочет? Деньги? — Женька чуть сжал ноющие виски, пытаясь понять, как именно лучше поступить. Сейчас поздно разбираться, кто и как предал. Он хотел знать, что нужно сделать, чтобы Лёнку вернуть.

— Не в том смысле, который ты в это вкладываешь. Если сделка, которую мы сейчас готовим, будет заключена, ему нужна будет лояльность. И обещание не вмешиваться в его дела.

— Конкурент?

— Ну, зачем же сразу так? Наоборот, давний партнер. Надежный и незыблемый. Правда, напрямую никаких контрактов нет.

Власов выругался про себя, но утонять ничего не стал. Это врагу от тебя нужно что-то конкретно — деньги, твое место или же скальп. И, добившись этого, недоброжелатель просто утрачивает интерес. А вот тот, кто налаживает долгосрочные связи намного опаснее. Тем более, что ему почти прямым текстом сказали, что тут завязано на криминал. И ведь не подкопаешься, позаботился о дочери партнера, забрал у нехороших дяденек…

— За всем этим не может стоять именно он?

— Вряд ли. И дело тут не только в том, что мы давно друг друга знаем. Я для него намного полезнее на том месте, которое занимаю, чем где-то ещё. К новым людям нужно искать подход, узнавать их слабые места, досконально проверять, кто за кем стоИт и чего стОит. А это потеря времени и денег.

— Но кто-то ему явно стучит — если Астахов уже знает об информации, прозвучавшей на закрытом совещании, — Женька все-таки постарался успокоиться, прекрасно понимая, что они с этим уродом заняты примерно одним и тем же. Провоцируют противника. Ладно, опыта у местного бандюка больше, тут не поспоришь, но у Власова мотивация лучше. Потому что за Лёну он кому угодно горло порвет.

— Стучит. Или случайно сбрехнул в курилке, и к вечеру будет знать весь город, — Герман мельком заглянул в какую-то папку, поставил росчерк автографа и посмотрел на Женьку. — Собирайся, водитель отвезет тебя к Алине. Только предупреждаю сразу, если что-то из вашего разговора кому-нибудь расскажешь, удавлю без жалости.

— Согласен.

Поскольку в случае Власова была верна поговорка "Нищему собраться — только подпоясаться", то у машины он был уже через несколько минут, задержавшись только, чтобы накинуть ветровку и засвидетельствовать почтение Эльвире Генриховне. Та как раз дожевывала чувство собственного достоинства кого-то из подчиненных, потому рассеянно кивнула Женьке и вернулась к основному развлечению.

Ехать оказалось не особо близко. Ну, или так казалось из-за особенностей местного ландшафта. Через полчаса у Власова появились справедливые сомнения в том, был ли хоть один из проектировщиков городской застройки трезвым. Нет, кривоватые улицы встречаются везде, но тут просто капец — дорога то виляла пьяным работягой, возвращающимся домой из пивнушки, то и вовсе норовила уйти куда-то в небо.

Поплутав по местным каменным джунглям, авто, наконец, выехало на более-менее прямую дорогу, чему Женьку тайно порадовался, ибо его от таких виражей уже немного укачало. Хотя общая холмистость, точнее — сопчатость местности отчетливо намекала, что это ненадолго.

Внедорожник на пару секунд притормозил перед массивными коваными воротами черненого металла, а потом въехал, собственно, на участок. Правда, скудность территории позволила разбить перед домом пару клумб и небольшой газон с альпийской горкой по центру, так что особые просторы глаз не радовали, так и приехали сюда не панорамой любоваться.

Во дворе, кроме лениво развалившегося на выложенной плиткой дорожке кобеля немецкой овчарки, ни единого живого существа не наблюдалось. Хотя, и псину в этом смысле можно было не рассматривать, потому как водитель, он же по совместительству — Женькин гид, через собаку просто переступил. Никаких возражений со стороны животного не последовало, но и запашком тлена не тянуло, так что, скорее всего, оно просто крепко спало.

Проникнув в прихожую, которая, к искреннему облегчению Власова не носила следов интерьера в стиле "новый русский модерн", Алексей зычно возопил:

— Алина Николаевна!

На втором этаже что-то загрохотало, а потом раздался визг младшей из выводка отпрысков семьи Герман:

— Я сколько раз просила не орать, как будто ищешь заблудившуюся козу?!

Водитель внешне никак на этот вой не отреагировал, но Женька все равно сочувствующе похлопал парня по плечу. Тяжелая работа у человека…

— Алина Николаевна, к вам пришли!

Топот на несколько мгновений стих.

— Кто?

— Он вам все объяснит сам, я пока подожду на кухне.

— Не переживай, я её убивать не буду, — Власов сбросил легкую куртку и, пристроив одежду на нечто, сильно напоминавшее барный табурет, прошел в гостиную. — Может, только выпорю, так что ты не дергайся, когда она орать начнет.

Алексей молча качнул головой, но, судя по скользнувшей по губам улыбке, лишь преданность и послужной список помешали ему подсказать, где в этом доме можно взять скотч.

— Пусть подождет несколько минут, — девушка не утрудила себя попыткой узнать, кто именно пришел, и, судя по звуку шагов, унеслась куда-то в голубую даль.

Ждать пришлось немного дольше — Женька успел выпить приготовленный Алексеем кофе, налюбоваться из окна видом соседского забора (больше там все равно кинуть взгляд было не на что) и снова разозлиться.

На светло-бежевых стенах гостиной висели какие-то грамоты, дипломы и прочая фиготень в рамочках. А ещё — довольно много фотографий. Светские и, наоборот, неофициальные, вроде, зарисовок на отдыхе или в лесу. Рабочие и домашние. По одному и всеми вместе.

Николай Петрович, почти всегда серьезный, лишь на той, где миниатюрная светловолосая женщина (видимо, та самая Ирина Леонидовна) поправляла на муже собственную шляпку с белыми кружавчиками по краю полей, уголки губ мужчины были чуть приподняты.

Мать, наоборот, чаще улыбалась, не стесняясь ни появляющихся морщинок в уголках глаз, ни того, что далеко не все дамы её возраста считали бы приличным так по-девичьи хохотать в объектив. Только на тех фотографиях, где она чуть старше, даже при видимой радости, выражение глаз было… Короче, сам Женька ни за что бы не захотел, чтобы его мама ТАК смотрела.