Талисман (СИ) - "Sammy Lee" - Страница 38

Ронни усмехнулся, отпихнул Макса от себя:

- Скажи еще, сына рожу и троих котят... Клоун... Пойдем уже жрать. Но учти, я тебе еще все припомню...

Стас осторожно выбрался в коридор, огляделся. Ого, Макс, похоже, огреб по полной, вон как встает неуверенно. Но молодец мужик, не растерялся, теперь наказан и может с полным правом просить прощения. Хотя, Стас сам бы по-другому повернул, не позволил бы мальчишке свои условия диктовать... Какой котенок, однако, жесткий парень, очень интересный, очень... Увы, теперь так просто к нему не подступишься. Макс станет стеречь свое сокровище, как цепной пес, да и сам мальчик явно будет против него, Стаса, настроен. Вот ведь собственник юный, как его разобрало от вполне, между прочим, невинной сцены. Прямо попкой своей прелестной чует, что на его личное достояние покушаются. И понять можно, где он еще такого Макса найдет, которым можно вертеть, как вздумается, а при нужде найти и защиту, и заботу, и замечательный секс…

Стас позвонил вахтенному по шлюзам и с облегчением узнал, что его яхту уже пристыковали к «Невскому». Вот и отлично, прямо сейчас и переберется туда. Какое-то время надо избегать воссоединившуюся парочку, чтобы ненароком под разборки не угодить. Горячие парни оба, страстные, везет же некоторым... Ну и ладно, зато Стаса ждет море, бездна упоительной, умопомрачительно интересной работы. До конца жизни, пожалуй, хватит… Тут не до укрощения строптивых.

Стас торопливо направился к яхте — надо быстро привести себя в порядок, поесть и лететь на базу. За ночь там должно было многое произойти. В частности, сейчас должны были уже вскрывать первую «медузу», если допрос пленного чужака закончен...

Допрос пленного был закончен, вернее, можно сказать, трагически прерван. Самым первым, конечно же, был вопрос о людях, якобы находящихся в чудовищного вида тварях, и о том, как их оттуда вызволить. Чужак молча продемонстрировал, куда и как нажимать, чтобы тварь опустила свой «капюшон» и позволила извлечь из нее спящего человека, дождался, когда первого извлеченного привели в сознание, и умер. Вот так просто, осел на пол бесформенным комком, и все. Попытки реанимировать его, конечно же, результата не дали.

Во всех «медузах» на самом деле были люди. Живые, здоровые, можно сказать, невредимые, если не считать глубочайшей амнезии — кое-кто забыл не только время, проведенное у чужаков, но и все события за два-три года до этого. Сами «медузы» представляли собой сложнейшие аппараты, умеющие не только выдерживать человека в состоянии летаргии без вреда для его здоровья, но и, судя по всему, именно они обеспечили такое полное стирание памяти у похищенных, поскольку у Лебовски амнезии, за исключением периодов бессознательного состояния, не наблюдалось. По всей видимости, в эти периоды его сознание каким-то образом действительно полностью отключалось. Так что цель похищения людей оставалась неизвестной. Но все надеялись, что это ненадолго — автомат-разведчик уже должен был достичь цели, и через несколько дней, если наличие в системе чужаков подтвердится, туда отправится военная экспедиция, а сразу следом за ней — и научная. За места в последней на Земле шла уже жестокая борьба, на которую Кречетов взирал свысока и со снисхождением — ему-то место было обеспечено в первой, разведывательно-карательной, ему и ксенологам, остальных ученых оставляли. Контр-адмирал Каплан лично попросила его участвовать в ней, как и всех членов его группы. Поразмыслив, Стас попросил взять и Ронни – как обладателя ценного артефакта. Авось ему зачтется такое дело…

Вторая эскадра Космофлота подошла к планете, не скрываясь, давая о себе знать всеми известными способами. Не дождавшись никакой ответной реакции, по-хозяйски расположилась на орбите, рассыпала рой малых кораблей и разнообразных спутников, за сутки взяв под контроль всю систему. Все материки обитаемой планеты были перекрыты зонами обстрела крупных кораблей так, что при одновременном залпе всех орудий за несколько минут там не осталось бы ничего живого. Все эти сутки штаб операции не спал, напряженно ожидая появления делегации аборигенов с планеты или карательного флота откуда-то еще. Но ничего ровным счетом не произошло. Надо было спускаться на планету самим.

Кречетов сумел-таки настоять на том, чтобы его включили в первую разведывательную группу, спускающуюся на поверхность. Разведывательной она была лишь по названию, по сути, представляя собой настоящий десант.

По данным автоматов-разведчиков, обитаемым был лишь небольшой клочок суши в субтропической зоне, размером примерно с четверть Западной Европы. На всем остальном огромном пространстве никто не жил, хотя развалины городов и различных сооружений были повсеместно, а некоторые наблюдались с низкой орбиты чуть ли не невооруженным глазом. Вся площадь, на которой были замечены признаки активной деятельности, покрывалась мощностью одного десантного рейдера. Тем не менее, в атмосферу их вошло два, для подстраховки, в сопровождении целого полка истребителей и двух эскадрилий штурмовиков.

Стас был на втором рейдере и со всеми вместе восторженно наблюдал на большом экране в кают-компании, как огромная махина в форме наконечника стрелы вспарывает атмосферу, гоня перед собой видимую глазом воздушную волну и таща чудовищной величины инверсионный хвост. Далеко впереди и низко над землей должны были кружить штурмовики, над ними коршунами парить истребители, но их, увы, камеры не брали. Стаса даже досада разобрала — какие кадры потеряны для истории! Хотя, конечно, потом соберут все записи с камер всех больших и малых кораблей, обработают, смонтируют, получится красота. Но очень жаль, что некому снимать с поверхности планеты эту грозную и прекрасную картину. Ронни бы, наверно, дар речи потерял и шею вывихнул, любуясь...

Рейдер завис на высоте двух километров над землей, десант высаживался по гравитационным колодцам — дорого, энергозатратно, зато быстро. Сержант Лепке говорила, что терпеть не может такие высадки — уж очень уши закладывает. Хусейн с ней спорил, говоря, что некоторые просто не умеют настраивать компенсаторы, а к техникам обращаться стесняются.

Десантники высаживались в боевых скафандрах, полностью автономных, оснащенных оружием и приборами так, что один человек в таком скафе, пожалуй, по разрушительной мощи заменил бы танк в какой-нибудь из войн двадцатого века и был бы неуязвимее и оперативнее раз так в двадцать. Десантировались группы с обоих рейдеров в одну точку — самый, похоже, крупный обитаемый город на планете. Судя по площади, жить здесь должны были около трех-четырех тысяч «серых». Выпрыгивая из гравиколодцев, десантники веером разбегались по поселению, занимая заранее расписанные позиции, готовясь взять на мушку каждого, кто высунет нос на улицу и сразу подавить всякое сопротивление. Но никаким сопротивлением даже не пахло. Истребители и штурмовики безнаказанно патрулировали небо — не было не то что воздушных боев, даже ни одного выстрела с земли. Высыпавшие из домов и находившиеся на улице аборигены стояли в явной прострации, совершенно неподвижно, и, кажется, даже не говорили ни слова. Миссия стремительно превращалась в фарс.

Как потом рассказывали, контр-адмирал Каплан, полюбовавшись на эту картину минут пять, сказала:

- Что за хуйня творится, прости господи! - пока офицеры переваривали такую метаморфозу своего всегда сдержанного и безупречно вежливого командира, она добавила еще пару крепких словечек и скомандовала, - мой катер на старт! Сама туда полечу! И кто там из яйцеголовых есть, всех со мной!

Ронни с Максом наблюдали все это, валяясь в постели, с голоэкранчика Максова комма — как героя-разведчика, его включили в список тех, на чьи личные коммы транслировалась передача с главного бортового компьютера «Александра Невского». Хотя большая часть ученых и осталась в системе Талисмана, в кают-компании, где они жили, народу меньше не стало. Сюда переселили мужчин-ксенологов, освобождая площади для штатного функционирования корабля — все же ожидались боевые действия. Так что, когда остальные ушли в большой конференц-зал смотреть общую трансляцию, они сначала как следует воспользовались возможностью уединиться, а потом уже включились в общий процесс.