Забудь меня. Если сможешь (СИ) - Михалина Юлия - Страница 65

- Нет, она одна, - Анна Владимировна как-то подозрительно поджалась и, бросив взгляд на закрытую дверь, пояснила - Дело в том, что её отец несколько месяцев назад разбился на смерть, и теперь девочка осталась совсем одна. Ей даже не к кому обратиться… А так как Олег общался с Юрием, то просто не мог вот так вот оставить её одну без поддержки. Так что будь добр, если даже она тебе чем-то не понравилась, вести себя с ней подобающим образом.

- С чего ты вообще взяла, что она мне не понравилась? – вспылил Макс.

- Просто ты как-то странно смотрел на нее…

- Мам, все как раз наоборот, - поспешал успокоить женщину Авдеев, - просто мне показалось сначала немного странным появлением у на сегодня этой девушки, но теперь-то я понимаю, что…

Договорить Максиму не дали. Дверь с шумом отворилась, и на кухню вошел отчим. Окинув строгим взглядом жену и Макса, он тихо бросил:

- Что вы здесь копаетесь? Идемте уже ужинать!

- Да, конечно. Сейчас, - с этими словами Анна Владимировна вручила Старшову и Максиму по тарелке с салатами отправила в гостиную.

Этот, обычно веселый ужин, прошел довольно скомкано и натянуто. Причем трудно сказать, что тому было причиной. Присутствие Виктории, её неловкость, попытки Максима как-то разрядить обстановку, что неизменно упирались в больные темы для Вики, или же какое-то слишком уж странное поведение Олега, который то и дело сверлил Максима каким-то непонятным взглядом. Как ни странно, но обошлось даже без нотаций и выговоров за то, что Макс приехал так поздно, или обычных упреков о том, что пора возвращаться из этой, никому ненужной Праги, обратно в Киев. Наоборот, было какое-то чересчур ледяное молчание и некая недосказанность, как показалось Авдееву. Возможно, всему виной было присутствие Вики, а может еще что-то, но Макс был даже благодарен, что ему не приходится выслушивать упреки отчима хотя бы сейчас.

Как оказалось, Виктория осталась в восемнадцать лет одна, без семьи. И поддержки ждать было не от кого. К тому же, как выяснилось, с гибелью отца, на девушку свалились все дела Юрия Титаренко. Причем большей частью полные долгов, которые кредиторы так и намеревались любыми способами выбить из девушки. Хорошо хоть отчим пытался помочь Виктории, иначе вряд ли она бы справилась со свалившимися на нее обязанностями и проблемами. И на этот ужин Старшов пригласил девушку, чтобы как-то помочь ей отвлечься, да и оставлять её одну в праздник было бы по меньшей мере жестоко.

И вот теперь в воздухе витало какое-то состояние обреченности, что вряд ли смогло укрыться хоть от кого-то из присутствующих. Но обвинять Викторию в том, что она якобы своим присутствием испортила Максиму все ощущения теплоты этого вечера, было бы слишком по-детски глупо. К тому же, Максим испытывал к этой девушке искреннюю симпатию. Ему было по-настоящему жаль Викторию. Ведь как ни крути, но и сам он потерял отца в автомобильной аварии, хоть и не помнил этого. Но этот общий эпизод в биографии как-то сближал.

Уже после ужина, когда мать пошла убирать со стола, а отчим тоже куда-то запропастился, молодые люди остались одни в гостиной. Максим осторожно заговорил:

- Знаешь, ведь мой отец тоже погиб в автомобильной аварии… - Виктория, которая до этого неподвижно сидела на диване, уставившись куда-то в одну точку, непонимающим взглядом окинула Максима. На что парень продолжил, - правда, я его совсем не помню. Мне и двух лет не было. Но я прекрасно помню то время, когда мама ночи на пролет плакала в подушку, думая, что я не слышу. А я все отлично слышал. Правда, тогда ничего не понимал. Это уже позже пришло осознание всего…

- Я думала, что Олег Викторович и есть твой отец, - предположила Виктория, заговорив напрямую с Максимом чуть ли ни впервые за весь вечер.

- Он воспитывает меня с четырех лет, как родного, но своего настоящего отца я тоже не отрекаюсь…

- Вам было намного проще, - упрямо поджав губы, Виктория вновь отвернулась, - Ты хотя бы не знал ничего, и не помнишь толком отца. Да и Олег Викторович у вас был… А вот когда ты живешь, знаешь, что он рядом, всегда поможет, а потом вдруг все рушиться, как карточный домик, то тут уж все по-другому начинает восприниматься…

Максим нахмурился, пытаясь понять, что имела в виду Вика. Уж не ослышался ли он? Да, он не спорил, что Вике трудно и тяжело вот так в один миг лишиться отца и его поддержки. Но что она может знать, как было им с матерью? Пускай он и мало что помнил из этого периода, но о матери он говорил не понаслышке. И Старшов появился ведь гораздо позже, когда мать немного стала отходить…

Парень хотел было что-то возразить в ответ, но Виктория, словно сообразив, что сказала лишнее, поспешила подняться и со словами «Мне уже пора», быстро удалилась из гостиной, не дожидаясь даже прощальных слов от Макса.

Авдеев слышал, как в коридоре девушка быстро попрощалась с отчимом и мамой, но выходить не было ни желания, ни сил. Какое-то двоякое чувство осталось после этой встречи и последнего разговора. В этот вечер у Максима еще долго не шло из головы все это. Он все пытался понять, что же в этой Виктории такого. Она и цепляла и… отталкивала? Чувства словно поделились на две части. Последующие несколько дней Максим все еще пытался разобраться в себе. Но эта затея была слишком безрезультатной. А потом, спустя еще неделю, Макс вновь улетел в Прагу. И единственным, что тогда удивило парня, был тот факт, что отчим даже не попытался остановить его. Это и одновременно и радовало, ведь не нужно было больше отстаивать свою правоту и пытаться убедить Старшова в верности своего решения, но в то же время немного настораживало, ведь это было так не похоже на Олега, который до этого пытался вернуть Макса в Киев любыми способами.

Но по возвращении в Чехию вновь началась учеба, многочисленные друзья, небольшие подработки… Жизнь возвратилась на круги свою, вращаясь вокруг таких привычных для Макса вещей. И он если не забыл, то давно перестал думать об этом немного странном предрождественском ужине и о Виктории. Единственное, чему был несказанно рад парень, так это то, что отчим, возможно частично из-за забот и помощи Вике, перестал донимать самого Максима, и для Авдеева настали самые спокойные за эти годы, в плане нравоучений, времена.

Время за учебой летело мгновенно, и не успел Макс оглянуться, как и второй семестр подошел к концу. Вновь началась сессия, после летняя практика, что затянулась на более, чем месяц. Потом были летние каникулы, на время которых Макс вернулся в Киев и с помощью отчима устроился к тому в журнал не на самую высокую должность, но она помогала поднабраться опыта. За все это время Максим еще несколько раз случайно сталкивался с Викторией в издательстве, которой, как ему было известно, отчим по-прежнему помогал справиться с делами, правда они все больше и больше теряли свою радужность, приобретая все более темный оттенок. В такие столкновения Максим с Викой обменивались сухими и короткими приветствиями. Хотя нет, Максим все время провожал девушку многозначительными взглядами, а она ограничивалась напускной строгостью и уверенностью в себе. После подобных столкновений Авдеев часто выслушивал от Олега выговоры о том, чтобы Макс даже не думал ни о чем таком по отношению к бедной девушке. В те моменты парень списывал злость отчима на то, что тот просто пытается заботиться о Вике, не желая травмировать попытками Макса её охмурить. Ведь Старшов знал о славе Казановы своего пасынка. Если бы еще тогда Максим хотя бы попытался предположить, что вся ситуация была спрятана гораздо глубже, и является далеко не такой, как может показаться с первого взгляда…

Для Максима это был странный период. С одной стороны, по логике вещей его не должна была волновать Виктория, и её проблемы, что вызывали сочувствие и жалость, но в то время, парень не мог так просто все это выбросить из головы. Хотя намеренно он даже не пытался отыскать встречи с Викой, все происходило как-то спонтанно. И каждый раз после этого на душе у Макса оставался странный осадок горечи…