Драконье право (СИ) - Орлова Анна - Страница 6

Коллега явно обрадовался моему звонку и охотно согласился на встречу. Судя по голосу, он был неприлично молод. Хотя это неудивительно — вряд ли у Ольги хватит денег на опытного адвоката. Что ж, тем легче будет с ним справиться, ведь начинающие зачастую не понимают всех нюансов дела.

Усмехнувшись своему снисходительному превосходству (я ведь и сама из таких «молодых, да ранних», только с тех пор успело пройти уже немало лет), я отправилась завтракать.

Далее по плану принятие ванны и всевозможные маски, скрабы, пилинги и прочие женские штучки. «Иначе Наортэлю будет стыдно за столь неухоженную любовницу!», — с усмешкой подумала я, накладывая на лицо целительную бурую жижу. Реклама обещала, что после этой процедуры я превзойду молодостью саму Идунн[7]. В такие чудеса не слишком верилось, но почему бы не попробовать?

Впрочем, толком отдохнуть мне не дали. Нат просунул в приоткрытую дверь ванной телефонную трубку и сообщил, что звонит Артем Медведев по какому-то срочному вопросу. Надо думать, кому-то другому домовой бы наплел о моей чрезвычайной занятости, но Артем ходил у него в любимчиках.

Недоуменно пожав плечами, окутанными благоухающей ванилью пеной, я взяла трубку.

Артем мой друг детства, так что не стал бы из-за пустяков настаивать на разговоре.

— Доброе утро, Анна. — Голос в трубке был неестественно бесстрастен, даже для такого спокойного и сдержанного человека. — Я бы хотел с тобой встретиться.

— Давай часов в шесть, у меня. — Недоумевая, предложила я. Что случилось с Артемом, откуда такая холодность?

Сдержанно согласившись, он повесил трубку, а я вылезла из ванны, все равно сладкое безделье уже потеряло привлекательность.

Перебравшись в кабинет, я принялась составлять проект мирового соглашения по делу Наортэля. В таких случаях самое главное тщательно сформулировать все ключевые моменты. По ходу написания возникли еще некоторые вопросы, так что пришлось изрядно покопаться в библиотеке.

От работы меня оторвало бурчание Ната, что при таком нерегулярном питании я скоро заработаю язву. По-моему, еще немного, и он погнал бы меня на кухню поварешкой!

Когда я заканчивала уписывать за обе щеки вкусности, раздался звонок в дверь.

Домовой бросился открывать, и спустя несколько секунд из прихожей послышался ровный голос Артема. Пришлось оставить кремовое пирожное на потом и выйти встречать гостя.

Он напоминал мне скальпель: такой же строгий, угрожающе острый и лаконичный. Впрочем, для хирурга это вполне лестное сравнение.

Артем поприветствовал меня на удивление сухо, даже не ответив на мою улыбку, и молча последовал за мной в гостиную. Эту комнату я про себя называла мартовской: бледно-голубые стены и ковер в сочетании с коричневой мебелью создавали впечатление влажной земли и весеннего неба.

Кстати, интерьер выбирал сам Артем (когда-то он помог мне справиться с двумя стихийными бедствиями — переездом и ремонтом). Сейчас его темные глаза казались угрюмыми, а в руках он сжимал свернутую в трубочку газету.

Пока я пыталась подобрать слова, чтобы расспросить его о причинах такого странного поведения, он заговорил первым, по старой привычке перейдя сразу к сути дела.

— Анна, я не понимаю, что с тобой происходит? Ты думаешь, мне понравилось узнать о романе моей невесты с эльфом? А также что вы приятно провели вчера время в консультации? Уверяю, удовольствия от этого увлекательного чтения я не получил! — С этими словами он швырнул газету на журнальный столик.

В глаза бросился разворот, где была запечатлена моя нежная улыбка Наортэлю…

Не найдя, что ответить, я ошарашено смотрела на Артема, потрясенная этим «моя невеста» и подозрением в измене. Неужели он мог вообразить меня с этим смазливым эльфом, к тому же моим клиентом? И эта театральная сцена ревности… Как будто в кресле напротив устроился не мой друг детства, а какой-то другой мужчина.

Наконец я смогла собраться с мыслями и ответить:

— Прости, но ты мне не муж и не жених, так что я не обязана перед тобой отчитываться.

Прозвучало это неожиданно резко. Обидно, когда тебя не понимают именно те, в чьей поддержке ты была безоговорочно уверена.

Артем вздрогнул и сжал подлокотники кресла.

— Но ведь уже давно решено, что ты станешь моей женой! — произнес он резко.

Его мама с папой уже лет тридцать дружили с моими. Родители — как мои, так и Артема — умиленно вздыхали, видя нас рядом, и говорили, какая прекрасная пара из нас получится. Впрочем, я никогда не воспринимала всерьез все эти разговоры. Зачем рисковать нашей дружбой ради того, чтобы называться мужем и женой?

Я постаралась ответить по возможности мягко.

— Но ты никогда не предлагал мне выйти за тебя. И вообще, мы ведь друзья!

Что-то промелькнуло в его глазах, но он быстро отвернулся, и только судорожно сжатые руки выдавали злость.

Мне вдруг стало тяжело дышать, как будто воздух давил на сердце.

— Если для тебя так важны формальности, пожалуйста. — сказал Артем, снова поворачиваясь ко мне. — Анна, ты станешь моей женой? Только решай сейчас, ты и так думала двадцать лет.

Он снова напомнил мне скальпель — резать по живому у Артема получалось просто великолепно!

Многие девушки позавидовали бы мне — он успешный врач, привлекательный, с прекрасными перспективами. Но выходить замуж, менять привычную свободу на обязанности замужней женщины… Я слишком долго жила одна. Разве что если вдруг потеряю голову, но это явно не тот случай. И еще терпеть не могу, когда на меня давят!

— Нет! — тихо ответила я. Поколебалась и выдавила: — Извини.

— Тогда я ухожу. Желаю тебе счастья. — устало произнес Артем, как будто разом постарев. Глупости, он всего на год старше меня, ему только исполнилось тридцать!

Он поднялся, отрывисто кивнул в знак прощания и ушел. Забытая газета осталась лежать на столе.

Я невидяще смотрела ему вслед, и мне было невыносимо больно, хотелось обиженно разреветься… В детстве именно Артем чаще всего вытирал мне слезы и сопли, успокаивал и пытался развеселить.

Неужели он всерьез решил меня бросить?!

Я обычная женщина, умею и поплакать над мелодрамой, и расцарапать физиономию обидчику, но предпочитаю обсудить проблему, а не устраивать истерику. Всегда можно найти компромисс, в чем-то уступить… Наверное, это профессиональное. Вот только маска спокойствия иногда мешает выразить свои чувства. Может быть, стоило броситься на шею Артему, разрыдаться и вывалить на него свои путаные переживания? Смешно, мы ведь давно не дети…

Забравшись с ногами на диван, я просидела так весь вечер и большую часть ночи. Сумбурные мысли и воспоминания роились в голове и жалили, как целый улей растревоженных пчел.

Вот я подвываю в голос из-за расшибленной коленки, а бледный Артем уговаривает вести себя, как взрослая и не вырываться, пока он мажет ранку йодом. На память о том случае мне остался шрам, а ему — твердое решение стать врачом…

Вот он объясняет правила сложения дробей — математика всегда была для меня трудной наукой…

Утешает после крушения первой любви…

Договаривается, чтобы меня приняли на практику…

Артем всегда был рядом, всегда готов помочь. Зачем он все испортил?!

Все воскресенье я провела в мрачных раздумьях и с нарастающей головной болью. Надо думать, Нат дулся за своего любимчика, поэтому на завтрак подал подгоревшие гренки и слабый-слабый кофе, а на обед — какую-то вязкую кашу. Но его усилия пропали втуне, потому что у меня все равно пропал аппетит.

Артем на звонки не отвечал и не перезванивал…

Утром в понедельник, посмотрев на свое хмурое и помятое лицо, я вздохнула и начала приводить себя в порядок. Глаза от слез и недосыпа стали красно-голубыми, как государственный флаг Мидгарда, а волосы висели каштановыми сосульками. Да здравствуют контрастный душ, ледяные компрессы и косметика!

Я закончила прихорашиваться перед самым приходом гостей.