Охотник - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 52

— Почему ее?

— По словам Вити, она Клюеву хорошо знала. Причина не известна. Девка сразу замкнулась, в этот же день мы отправили обоих в Москву.

— Понятно. Ладно, Роману Андреевичу передайте, что претензий у меня к нему нет.

— Ну ты и… нахал, — покачал головой смежник. — Буром нас взял.

— Зато быстро. Ладно, всего хорошего… — двинулся было я к выходу и остановился: — И совет напоследок. Не следует делать в мою сторону телодвижений, это может закончиться трагически.

— Я понял, — кивнул местный чекист.

Перепрыгнув через забор, я быстро направился к дому, где оставил вещи.

— Что это было? — спросил следователь, когда задумчивый комитетчик вернулся к столу.

Тот очнулся и спокойно сказал:

— Мой вам совет, забудьте все, что за эти два дня произошло.

— Но как же нападение на меня?! — возмутился следователь.

— Парень непрост, и в достаточной степени был прав. Предъявить ему, кроме твоих слов, нечего.

— Но я послал по его следам оперов!

— Оперов отзывай. Дело не завел?

— Пока нет.

— И не заводи. Не лезь, чую, мы тут пешки. Вам, Михаил Юрьевич, тоже совет про все забыть.

— Да я уже понял, с головой дружу.

— Все, уходим.

Через минуту комитетчик и следователь уехали, а Михаил Юрьевич, подумав, вернулся к теплице. Скоро стемнеет, нужно закопать яму у столбика теплицы и поправить остекление.

Реакции родного комитета я особо не боялся, предъявить мне было нечего. Романов не даст поднять шум, сделал один раз, сделает и второй. Единственно что — чекист может отправить рапорт начальству, только оно может им подтереться, и ничего более. Да и что я сделал? Ну, попугал, ну, перешел немного моральные границы, но закон не нарушил. Зато выяснил все, что мне нужно.

Быстро собравшись, я направился к автовокзалу. В полдесятого оттуда на Киев отходил вечерний автобус, нужно было успеть на него.

По пути я размышлял над словами чекиста. Думаю, потребовалось все мое самообладание, чтобы не выдать свои чувства при сообщении данных убийцы. Конечно же, Марина знала свою тезку, не могла не знать одну из своих учениц, у которой была классной руководительницей.

Агеева была одной из тех одноклассниц, что строила мне глазки, а потом пускала слухи про меня и к тому времени сменившую город и место жительства Марину. Что с ней стало после окончания школы, я не знал, видимо тоже отправилась учиться в Москву. Насчет того, что отец ее шишка, в какой-то степени было правдой — он был директором рынка в Киеве. Кто ее родственники в Москве, я не знаю, но думаю, скоро выясню. Как и то — почему!!

Когда водитель помог мне загрузить в багажное отделение все чемоданы и сумку, я решил прогуляться рядом, ожидая отправки. Не хватало двух пассажиров, да и время еще было девять двадцать.

Были и другие гуляющие по вокзалу, однако я стоял чуть в сторонке, оперевшись плечом об одну из колонн, поэтому двух мужчин засек сразу. Не было ни окрика, ничего — приблизившись, они атаковали молча. Причем достаточно грамотно.

Честно говоря, я даже как-то расслабился. Нет, не от неожиданности, а от того, что мозаика сложилась. Значит, все правильно, меня выманивали… как могли — с ошибками и потерей времени, но выманивали из хорошо защищенной базы. Ха! Попробуй доберись до меня в хорошо охраняемой пограничной зоне. Да еще когда я постоянно окружен четырьмя десятками готовых на все отмороженных спецназовцев. Отмороженных без шуток, готовил-то их я, и профессионализм парней зашкаливал за самую высокую отметку.

Пока не знаю, чья это работа, но я устрою за Марину настоящий геноцид среди представителей разведки и политиков того государства, что на меня попытается наехать. Думаю, это работа англичан, они постоянно вмешивались в наши дела. Интересно, где я засветился? В Афганистане, где уничтожил большую часть агентуры англичан, которые контролировали пару коридоров на границе, благополучно мной закрытые, или на Украине, где была ликвидирована резидентура? Правда, чья, не знаю, там быстро контрразведка тайны навела, когда мы случайно рацию и шифровальщика прихватили на хате. Ну подумаешь, ошиблись с адресом и вломились не в первый корпус шестую квартиру, а во второй корпус в квартиру под тем же номером!

У меня бойцы как обычно действуют? Штурмуют помещение и проходятся по хозяевам специально пошитыми по моему заказу ботинками с железными вставками на носках. Они только через минуту поняли, что забитый под низко стоящий диван окровавленный мужичок с поломанными ребрами вопит, что он радист, готов сдаться и выдать коды шифровки. А мы ведь штурмовали квартиру, где должны были собраться те ублюдки, что сожгли дом в деревне вместе с участковым и всей его семьей, а ведь там было четверо детей. Заживо сгорели. Вот и не сдержались парни, а тут вместо того чтобы признаться в поджоге, орут, что всегда были коммунистами и готовы сдать резидентуру. Ладно хоть, тогда еще капитан Неклюев быстро сориентировался. По моему совету (я инструктор и советник при командире) послал вторую группу — на этот раз по правильному адресу — и вызвал контрразведку. Ну, а те нас быстро выставили и сами занялись этим делом.

Но я все равно настучал на них генералу Сахаровскому, и тот велел поделиться наработками. Меня, естественно, в это не посвящали. Моя задача — группы тренировать и учить, а не лезть не в свое дело.

В общем, я многим тогда наступил на мозоль, поэтому врагов хватало. Вот только как на меня вышли, если я особо не светился? Или крот в управлении? Про пяток я точно знал, еще по старым знаниям, но их время еще не пришло. Да и не засветился я перед ними.

У меня было шесть версий о причинах трагедии, что произошла здесь, однако после небольших раздумий версию с обнаруженной разведкой англичан на Украине я отбросил. Захватили мы их за шесть дней до гибели Марины, тут никакая разведка, кроме советской, такую операцию в столь короткий срок не проведет. Это просто не реально. А вот после моих развлечений на границе с Афганистаном времени прошло достаточно, и подготовить операцию для выманивания вполне возможно. А что, хорошая версия. Убили мать моих детей, потом умертвили тетку, детей в детдом. Понятное дело, я прилечу на крыльях. Однако лучшая почтовая служба СССР дала сбой, и письмо добралось до меня не сразу. Вполне возможно, что засаду к этому времени сняли, оставив наблюдателя, поэтому я и ходил по городу постоянно оглядываясь, но совершенно свободно. Но противник узнал, что я все-таки прилетел — и выслал группу захвата. Скорее всего, то, что было под рукой. И вот эти «под рукой» как раз брали меня.

Скажу честно, я только обрадовался, поэтому с улыбкой начал работать в полную мощность. Жалеть агентов противника я не собирался. А допросить их можно и поломанными.

Честно говорю: не впечатлили. Подготовочка какая-никакая была, но больше чтобы гражданских и не особо буйных брать.

Как только оба противника прыгнули ко мне, колонна сразу же стала той точкой опоры, что я использовал для усиления удара. Слева на меня кинулся мужик лет тридцати, в светлой куртке и коричневых брюках. Короткий ежик волос, сросшиеся брови и специфическое выражение лица придавали ему вид угрюмой решительности. В противоположность ему, второй был лет на пять моложе — быстрые движения, не стесняющая тело одежда, и худощавое лицо с глубоко посаженными глазами.

Оттолкнувшись от колонны, я ушел от захвата первого противника, нанеся ему удар в затылок. От чего тот, получив дополнительное ускорение, впечатался лицом в колонну. Руки он свести не успел, чтобы закрыться. Послышался стук и отчетливый хруст. Всхлипнув, он начал сползать, оставляя кровавую полосу на колонне.

— Стой!.. — остановился второй парень, одну руку он вытянул вперед открытой ладонью, пытаясь остановить меня. А второй полез в карман.