Охотник - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 34

— Ну, хватит. Чую, дальше игра мне не попрет.

— Эй, так не пойдет! — возмутился Сергей. — Нам нужно отыграться!

— Не свисти, думаешь, я не понял, что вы каталы? Ищи других лохов, пидорок.

Было понятно, что просто так меня с деньгами не отпустят. Для шулеров я был как красная тряпка для быка, поэтому пришлось подстегнуть ситуацию.

Униженный катала взревел и выхватил неплохую на вид финку, пока сидевший у окна слева от меня Игорь пытался приобнять, чтобы зафиксировать руки. Но я не дался, вырубив его костяшками левой руки, нанеся удар в висок, а ногой в солнечное сплетение Владу, что сидел напротив. После чего, перехватив замах Сергея, вывернул руку и, усилив скорость и силу удара, сделал так, что тот сам себе вогнал финку в ногу чуть выше колена. Причем так, что лезвие пробило кость и вышло с другой стороны.

— Хорошо поиграли, — похлопал я Сергея по плечу, пока он неверящими глазами смотрел на наборную цветную рукоятку финки, торчащую из ноги. Через секунду в купе раздался дикий вопль боли.

Вырубив вора — не люблю, когда шумят, — добавил Владу, а то он начал приходить в себя, и, открыв дверь, увидел проводницу, которая заглядывала во все купе в поисках источника шума.

— Ангелина Семеновна, можно вас на минутку?

— Да-да, конечно, — направилась она ко мне, а подойдя, воскликнула: — Ой, что тут произошло?!

— Это шулера, пытались обокрасть меня в карты. Сообщите, чтобы на ближайшей станции ожидал наряд милиции и карета «скорой помощи», один тут серьезно пострадал.

— Хорошо, — ответила та и поспешила в начало поезда к бригадиру.

К сожалению, в это время у милиции не было привычки, чтобы на поездах находились их сотрудники. Вот и пришлось действовать так.

Когда проводница вернулась с бригадиром, я сидел за столиком и с аппетитом поедал трофейное печенье. Обернувшись на шум открывающейся двери, попросил:

— Можно чайку?

Прояснив ситуацию с бригадиром поезда, мы вместе дождались остановки и встретили сотрудников милиции. Старший наряда в звании старшего лейтенанта изучил мое удостоверение и, вернув его, спросил:

— Это все, или есть что добавить?

— Нет, все было, как я и сказал.

— Хорошо.

На то, что шулерам я представился не настоящим именем, сотрудники транспортной милиции особого внимания не обратили, я просто пояснил, что они сразу мне не понравились.

Милиция быстро составила протокол, где я подписался как потерпевший. Пострадавшего от собственного ножа они уже давно передали врачам, а остальных в наручниках вывели из вагона. Мои деньги вернули, остальное забрали как вещественное доказательство. Их, конечно, удивила сумма, что я вез с собой, по прикидкам — эти триста рублей были зарплатой того же старшего наряда за три месяца, да еще с копейками. Пришлось объяснить, что это гонорар, не вдаваясь в подробности. Все-таки по местным меркам эта сумма была просто охренительной. Это как в мое время носить в кармане полмиллиона рублей на карманные расходы. Ситуация та же.

Через пять минут поезд тронулся дальше. Молодцы, быстро сработали, за пятнадцать минут управились.

В шесть утра семнадцатого августа мой поезд прибыл на вокзал Киева.

Сдав постельное белье, я с вещами вышел из купе и, пройдя по коридору и тамбуру, оказался на перроне.

— Спасибо за приятно проведенное в поездке время, — с легкой улыбкой сказал я проводнице.

Та только улыбнулась в ответ. После того как воров забрали, до самого Киева в купе я ехал один, за это спасибо проводнице и бригадиру поезда. Пройдя вокзал, я вышел на площадь, но направился не к такси, а к одиноко стоявшему новенькому грузовику Газ-51. Рядом топтался дядя Жора, а на подножке сидел отец, крутя в руках трость.

— Вон он идет, — услыхал я.

— Здорово, дядь Жор… Бать, привет, — поздоровался я с каждым за руку. — Давно ждете?

— Да минут пятнадцать, — ответил отец.

— Понятно. Значит так, вон тот склад по приему грузов, я через главный вход, пока выпишу, а вы с другой стороны подъедете, там грузовые ворота.

— Хорошо.

В проходной я показал наряд на перевоз груза, оформленный на товарной станции в Сочи, после чего вызванный завсклада повел меня на территорию станции.

— А, о машине уже позаботился, — пробормотал он, увидев грузовик.

— Ага.

— Груз твой еще вчера пришел, за сутки простоя на складе нужно будет доплатить.

— Раз нужно, доплатим.

— Грузить сами будете?

— Сами, он габаритный, но легкий… Ну, почти.

— Хорошо.

Наконец мы подошли к складу и открыли двери.

— Вот твои два ящика, — указал завсклада.

Отец наблюдал от машины, как мы с дядей Жорой, пыхтя, погрузили оба ящика в кузов, где уже лежали мои вещи.

— Сейчас куда? — спросил дядя Жора, после того как я закончил с оформлением бумаг.

— Сперва ко мне заскочим, нужно выгрузить тот ящик, что поменьше, а потом к родителям.

— Хорошо. Грузитесь.

Я залез в кузов, а отец в кабину. Машина выехала с территории станции и покатилась по городу. К семи часам — Марина уже, наверное, встала — мы подъехали к нужному дому. Вдвоем с дядей Жорой мы затащили ящик на второй этаж и поставили его на попа в прихожей, чтобы не мешал ходить. С Мариной я поздоровался быстро, только и успел что чмокнуть в губы и сообщить, что буду к обеду, чемодан и гитару я тоже занес в нашу квартиру. Только после этого мы поехали к родителям. Дядя Жора немного удивился возрасту моей возлюбленной, но ни словом, ни мимикой не показал своего удивления. О нашем сожительстве я не распространялся, попросив о том же и остальных. Так что, кроме родителей и брата, то, что я живу с женщиной и работаю в комитете, никто больше не знал.

Когда машина задом встала у подъезда дома родителей, дядя Жора вылез из кабины и с тоской посмотрел на пятый этаж, где жила моя семья.

— Думаю, лучше его распаковать и перетаскать вещи на руках, а ящик в сарай, еще пригодится, — предложил я.

— Отличная идея, — обрадовался дядя Жора. Отец согласно кивнул и направился наверх, пока мы распаковывали ящик монтировкой и молотком.

Перетаскивание вещей много времени не заняло, за сорок минут управились, после чего отец запер квартиру и спустился вниз, мы как раз разгружали пустой ящик в сарайчик, что числился за квартирой родителей. Там много что хранилось, включая велосипед Толика, перешедший ему в наследство от меня. Вот и ящик там уместился. Сараи находились сразу за домом, один счастливый обладатель автомобиля переоборудовал деревянный сарайчик в гараж, сменив ворота. Еще у двоих были мотоциклы в собственности, остальные радовались велосипедам.

— Я вечером зайду, — сообщил я отцу, и мы распрощались. Отец с другом и однополчанином вернулись на работу, а я на автобусе поехал в управление. Нужно было сообщить о своем приезде и доложить о случившемся в поезде. Фамилии шулеров, списанные с паспортов, что предоставили милиционеры, были у меня в блокноте.

Открыв тяжелую дверь, я прошел в хорошо освещенное помещение управления.

— А, наш любитель азартных карт, — улыбался у стойки дежурного капитан Ермолин. Самого дежурного видно не было, видимо, отошел по надобности, попросив временно заменить на посту начальника одного из отделов, что проходил мимо.

— Здорово, — протянул я руку, потом уныло спросил: — Что, уже все знают? Адамыч тоже?

Адамычем я называл майора Рощина, именно он курировал меня в республиканском управлении.

— Он как раз был в помещении связи, когда пришла телеграмма из милиции.

Ермолин об этом не мог не знать, именно он командовал связью в управлении.

— Понятно.

— Что там было-то?

— А, трое кидал пытались меня раздеть, когда в игре мы достигли пика. В результате я отказался дальше играть, они разозлились, пришлось вырубать… Что там, я сильно наследил?

— Да не особо. Ты в принципе там и не нужен, оказалось, они три дня назад убили капитана второго ранга из Черноморского флота, так что сейчас раскручивается это дело, а твой случай так, для объема дела.