Большое путешествие - Кристи Агата - Страница 16

Отправлю тебе этой почтой несколько фотографий, потому что потом, боюсь, несколько недель писем не будет. Надеюсь, что в Аделаиде меня будут ждать письма с родины.

Я уверена, что Томми и Таппенс[37] ждет успех, так что насчет денег не беспокойся. К тому же у меня остались еще две китайские облигации, проверь свои пятипроцентные, посмотри, есть ли с фиксированной ставкой: Ротерхэм тебе подскажет. Или твои 4,5?%?

Передавай привет Монти.

Твоя Агата.

Если будут нужны деньги, телеграфируй.

3 апреля 1922 года [понедельник]

Дорогая Панки!

Пожалуйста, не забывай писать мне. А то приходят письма только от миссис Хемсли, Уильяма и Кемпбелла [отчим и брат Арчи], а вся моя семья как вымерла. Напиши мне о моей доченьке. Уже месяц как я не получала ни строчки. Первые три недели мама мне писала. Расскажи, как там Монти, как дела, и в особенности как там моя маленькая Розалинда. Скажи ей, что я купила ей “красивый коврик” в коляску и пятнистого жирафа, которого сделали чернокожие детки из Бечуаналенда. Иногда мне так странно видеть кудрявых детишек, которые ростом примерно с Розалинду.

От Джона Лейна пришли две пачки вырезок из журналов, все рецензии положительные, ни одной плохой. Мне очень понравился отзыв в “Панче”. Здесь очень красиво, самое лучшее место для купания во всей Южной Африке. Арчи не вылезает из воды по три четверти часа, я же могу сидеть в море по два часа! И никто тебя не торопит освободить кабинку, а еще в них есть окна!

Надо будет как-нибудь приехать сюда зимой. Билет на пароход “Блю Фаннел” обойдется фунтов в тридцать восемь, а жизнь здесь дешевая: будем объедаться персиками и инжиром. А еще тут настоящая жара! Мистер и миссис Хайам даже не выдержали такой жары и вернулись на родину.

Не приходило ли мне писем? Например, благодарностей от тех, кому я посылала экземпляры “Таинственного противника” (между прочим, даже мой племянник не ответил!). Я дам тебе телеграмму, чтобы ты переслала страховой договор. Он должен был прийти до нашего отъезда, но так и не пришел. Так что придется тебе (у тебя же есть адрес – Хобарт-плейс, для экспедиции Британской империи?). У меня в поезде украли фотоаппарат, страховая компания заплатила, но, разумеется, им нужен договор, в противном случае в следующий раз они едва ли пойдут мне навстречу.

Спроси Джеймса, нужны ли ему какие-нибудь австралийские марки, и я куплю.

Напиши мне про мою Розочку-мимозочку.

Твоя

Анж

Австралия

Из Южной Африки мы поплыли в Австралию. Путешествие выдалось длинным и довольно-таки мрачным. Я никак не могла понять, почему, как объяснял капитан, кратчайший путь в Австралию – спуститься к полюсу и снова подняться. Капитан рисовал схемы и в конце концов убедил меня, но трудно все время помнить о том, что земля круглая и приплюснута у полюсов. Как-то в жизни этот географический факт все время ускользает от внимания. Солнца мы почти не видели, но в целом плавание оказалось спокойным и приятным.

Никогда не понимала, почему, рассказывая о странах, не упоминают о том, что по приезду буквально бросается в глаза. При слове “Австралия” я представляла себе стаи кенгуру и обширные пустоши. Больше всего меня в Мельбурне поразил непривычный вид растительности и то, как австралийские камеденосные деревья меняют пейзаж. Деревья я почему-то всегда замечаю первыми в любой местности, ну и еще очертания холмов. Мы привыкли, что в Англии у деревьев темные стволы и светлая листва. В Австралии все оказалось наоборот: светлая серебристая кора и более темные листья. Такое ощущение, будто видишь негатив, который полностью меняет облик пейзажа. Еще меня поразили попугаи ара: синие, красные, зеленые, порхают большими стаями. Яркие, как драгоценные камни.

В Мельбурне мы пробыли недолго, ездили оттуда по окрестностям. Одна такая поездка запомнилась мне из-за гигантских древовидных папоротников. Я совсем не ожидала встретить в Австралии эти тропические растения, поэтому от их вида у меня буквально захватило дух. Еда же оставляла желать лучшего. Кроме гостиницы в Мельбурне, где нас кормили очень вкусно, питались мы в основном невероятно жестким мясом или индейкой. Санузлы тоже оказались несколько неудобными для человека викторианского воспитания. Наших дам вежливо проводили в уборную, посреди которой стояли два ночных горшка, готовые к использованию по назначению. Никакого уединения, и к этому, конечно же, привыкнуть было трудно…

В Австралии я допустила неловкость, которую потом повторила в Новой Зеландии. Обычно в разных городах, где нам довелось побывать, членов миссии принимал мэр или глава торговой палаты, и на первом таком обеде я безо всякой задней мысли села возле мэра (или какого-то другого высокопоставленного лица). Ко мне подошла незнакомая пожилая дама и с кислой миной проговорила: “Мне кажется, миссис Кристи, вам лучше сесть возле вашего мужа”. Пристыженная, я поспешила занять свое место возле Арчи. Оказывается, на подобных приемах принято, чтобы жены сидели рядом с мужьями. В Новой Зеландии я опять забыла про это правило, но уж после этого всегда помнила, где мое место, и садилась только на него.

В Новом Южном Уэльсе мы заехали на ферму, которая называлась, кажется, Янга. Мне запомнилось огромное озеро с черными лебедями. Очаровательная картина. Здесь же, пока Белчер и Арчи отстаивали интересы Британской империи, занимались делами, связанными с миграцией в пределах империи, важностью торговли в империи и так далее и тому подобное, я была предоставлена самой себе и с удовольствием просидела весь день в апельсиновой роще. У меня был удобный шезлонг, светило солнце, и я съела порядка двадцати трех апельсинов, причем выбирала самые лучшие. Спелые апельсины прямо с дерева – самое вкусное, что только можно себе представить. Я узнала о фруктах много нового. К примеру, раньше я была уверена, что ананасы растут на деревьях. Представьте себе мое удивление, когда выяснилось, что огромное поле, которое я приняла за капустное, на самом деле оказалось ананасным. Я даже немного расстроилась, что такие восхитительные фрукты так прозаически растут.

Одну часть пути мы проделали на поезде, другую – значительную – на машине. Путешествуя по этим бескрайним равнинам, где до самого горизонта глазу не за что зацепиться, кроме виднеющихся кое-где ветряных мельниц, я осознала, до чего это страшно и как легко тут заблудиться – “потерять ориентацию”, как говорят в Австралии. Солнце так высоко над головой, что непонятно, где север, где юг, где запад, а где восток. По каким-то заметным объектам на местности сориентироваться невозможно: их просто нет. Я и представить не могла, что существуют зеленые, поросшие травой пустыни. Мне казалось, что в пустыне непременно полно песку. Причем там, среди барханов, куда больше ориентиров, по которым можно найти дорогу, чем здесь, на австралийских пастбищах.