Там, где живет огонь. Часть 1 (СИ) - Солдатова Виктория - Страница 59

Глава N30

   По темной тропинке одной из многочисленных улиц Москвы быстрыми шагами шла худенькая девушка. На ней было коротенькое лёгкое платьице, и босоножки, змеистой верёвочкой обвивающие белую после зимы лодыжку. Она куда-то спешила, очевидно, возвращалась домой, поскольку время было уже позднее, и сумерки сгущались над городом. Она только что попрощалась с подружками, которые торопились в другую сторону, и теперь шла совсем одна. Даже к вечеру аномальная жара не спала, и платье плотно прилипло к влажному телу, обнажая соблазнительные изгибы. Вокруг, казалось, не было никого, но девушка инстинктивно чувствовала приближение чего-то нехорошего и ускоряла шаг. И правильно делала. За ней метрах в двадцати в кустах уже давно наблюдал мрачный мужчина с горящими глазами. Его черные волосы перепутались, лицо заросло густой смоляной щетиной, а спортивный костюм без карманов давно не стирался. При себе не было ни денег, ни сигарет, которые он любил стрельнуть у прохожих, ни документов. В правой руке он держал тонкую полоску кожаного собачьего поводка, так, словно он только что выпустил погулять своего пушистого питомца. Однако, так уж сложилось, что на много метров в округе сейчас не было ни одной собаки.

   Он следил за девушкой и маленькими тихими шагами следовал за ней по пятам, ожидая, пока она зайдёт именно туда, куда он планировал. В его голове уже давно были тщательно прорисованы страшные извращенные картины, которые неизменно подогревали его жажду насилия. Много лет его преследовали образы автокатастрофы, произошедшей у него на глазах. Юную девушку, выносили спасатели на руках из искорёженного автомобиля. Её белые волосы спутались и слиплись от крови, руки беззащитно свисали вдоль раненого тела и слегка подергивались. Сцена агонии не покидала его мозг слишком долго, постепенно трансформируясь в навязчивые желания. В тот момент, как и сейчас, он совершенно не чувствовал страха. Только горело что-то внутри. Горело огнём, который он никак не мог потушить.

   А воля... Слишком слабая воля для того чтобы бороться. Одна единственная мысль месяцами водила его по кругу: “Инстинкт нельзя побороть. Это природа”

   Причина его уверенности крылась в ущербности лобовых долей мозга. Ему никто не говорил об этом. Но ОНА знала.

   И вот жертва наконец зашла именно туда, куда и ждал мужчина. Густые деревья довольно плотно окружали полосу пригородной железной дороги, заслоняя её на много метров не только от чужих глаз, но и от чужих ушей. Он еще раз оглядел предполагаемую жертву взглядом скотовода, и решил, что это действительно именно то, что ему нужно. Высокая блондинка, натуральная, между прочим, – редкая находка, возраст – не больше семнадцати. Ровно столько, сколько было той девчонке в машине. Он вновь хотел увидеть, как кровь стекает по её золотым волосам. И, возможно, впервые, услышать, как она плачет и говорит, что он сильный и красивый. Он давно об этом мечтал. Так давно, что даже успел продумать и выбрать местом преступления железнодорожные пути. Его больной мозг подсказал ему, что в таком случае будут думать, что преступление совершил приезжий.

   Таким образом, пролистав в голове планеще раз, мужчина сделал два больших шага вперед, продолжая лелеять кровавые картины в своём мозгу. Он сильнее сжал поводок-удавку, его мышцы напряглись, тело изготовилось к броску...

   – Принцесса, я хотел бы поговорить с тобой, – раздался тихий голос, услышать который было не дано ни мужчине в тренировочном костюме, ни испуганной девушке.

   – Отстань! Ты не видишь, я занята! – взвизгнул высокий женский голос.

   – Я прошу прощения, моя Госпожа... – не слишком довольно снизился мужской тембр, – но я настаиваю...

   – Да отстань ты, я тебе сказала! – раздался истеричный крик.

   Время на Земле словно остановилось. Голоса будто бы находились в ином измерении, где секунды текли значительно быстрее. За время этого странного разговора маньяк в парке успел лишь судорожно моргнуть, и взмах ресниц был так медлителен, словно кто-то притормозил плёнку его жизни. Если бы он мог это ощутить, возможно, он увидел бы, как от его головы отсоединяется черный сгусток тьмы. Но он лишь неожиданно понял, что самообладание покидает его. Картины в голове не исчезли (они просто не могли), но померкли, и на их место закралась тревога:

   “А вдруг кто увидит? А вдруг его поймают, и тогда расплата будет велика”.

   Ведь мышление черноволосого мужчины хоть и было ограничено, он всё же понимал, что тюрьма ему сулила весьма не радужное будущее. В ПТУ он часто слышал, что в местах лишения свободы делают с извращенцами. Конечно, он всё еще хотел почувствовать, как воплощаются его мечты в реальность, но теперь на это почему-то не хватало запала. Он опустил вниз и расслабил руку с зажатой в ней удавкой. Затем сделал несколько шагов назад, в кусты. Там он сел на корточки и больно вцепился зубами себе в руку. В таком положении он находился порядка тридцати минут, раскачиваясь из стороны в сторону, пока страх не отпустил его вместе с обидой от проваленного дела. А везучая девушка давно убежала домой варить пельмени, потому что после хорошей прогулки всегда очень хочется есть.

   Через пару секунд сущность принцессы Хаоса возвратилась в её тело, безмятежно медитирующее, лёжа на обрыве скалы. Потому что это была именно она, Лилит, мать всех демонов, хозяйка Пятого Дома. А рядом с ней стоял эрцгерцог Бехард. Он был высок и худ, и несмотря на внешнее спокойствие и неизменную доброжелательную улыбку, вся его фигура дышала уверенностью и силой. Яркие и глубокие, словно бездонные колодцы, его хитрые глаза могли то добродушно сиять, то пылать кровавым пламенем. Он был одним из эрцгерцогов Преисподней, по силам практически равный принцам. Тоже аггел, не рождённый от семени демона, а павший из Рая. Однако, в пятерку Верховных принцев, входящих в совет князя Тьмы он попал, и это лишало его права иметь собственный Тёмный Дом, орду слуг и Сад грешников, ежесекундно умножающий силу своего владельца. Он жил за чертой Дьявольской Звезды – пентограммы, в которую складывались пять Островов греха, пять Великих Тёмных Домов. Его скромный замок находился на спорных землях, витающих во множестве над Бездной. Уже много веков, после исчезновения принца Аваддона, Бехард добивался у князя Тьмы его места, места хозяина Гнева и отца убийц. Однако всегда получал отказ. Князь решил, что принцесса Хаоса не зря получила свой титул и способна справиться с управлением Тёмным Домом сама. Это была большая честь, потому что до неё ни одна демоница в Аду не могла и помышлять о подобном. В патриархальной Преисподней, где все женские существа – суть лишь подобие мужчин, это было нечто из ряда вон выходящее.

   – Ты испортил мне охоту, – тихо прошипела Лилит, не открывая глаз. Она сладко потягивалась на камнях, разминая затёкшие члены. Её тонкая красивая рука легко свисала над Бездной. Вся её фигура, облаченная в струящийся черный шёлк, выражала спокойствие и негу, пока она медленно не открыла свои огромные зелёные глаза, и не направила метающий молнии взгляд на эрцгерцога. Лишь тогда стало ясно, что в любую секунду она готова броситься на него, разодрав в клочья. Бехард видел это, и не сомневался, что так оно и есть. Перед ним была Госпожа, пусть она лишь немногим сильнее его, но титул принцессы давал ей власть куда более страшную, чем его собственная. Тёмная Мать. Разные народы называли её по-разному. Но смысл оставался один. Она была самым чёрным женским началом во вселенной.

   – Я принесу на твой алтарь тысячи жертв, чтобы возместить эту утрату, о прекраснейшая! – поклонился Бехард, не сводя глаз, цвета фиолетового пламени с Лилит. Он знал, что прокололся, но планировал скоро исправить ситуацию. Ясное дело, что суть была не в количестве жертв, а в качестве, но лесть и подобострастие действуют на всех женщин одинаково.

   – Да мне плевать на твои тысячи! – взвизгнула она, приподнявшись, однако эрцгерцог чувствовал, что его метод действует. Она уже не хотела сделать из него мишень для метательных ножей, – я вскармливаю этого психопата с детства, это должна была быть его первая жертва!