Украденное счастье. Цветок на камне - Бекитт Лора - Страница 40

— Если я уйду сейчас, больше мы и впрямь не увидимся! У меня тоже есть гордость!

— Какая гордость может быть у вора?

Он ушел, не оглянувшись и не ответив ей, растворился в призрачном лунном свете, исчез во мраке своей жизни.

Ее мир треснул, как яичная скорлупа. Все надежды оказались разбитыми.

Эсма долго не могла сомкнуть глаз и лишь под утро забылась сном. Проснувшись на рассвете, она увидела на мокрой от слез подушке алую розу. Молодая женщина не видела и не слышала, как Таир вернулся и положил рядом с ней сорванный в саду цветок. Эсма вновь разрыдалась. Она оплакивала свою любовь. В каждом саду, саду любви, живет змея; рано или поздно она вползает в сердце и выпускает ядовитое жало.

Таир сдержал слово и больше не пришел. Месяц спустя Эсма поняла, что у нее будет ребенок.

Глава 7

Джалила

Розу, которую оставил Таир, молодая женщина засушила меж страниц одной из любимых книг. Целых три прощальных подарка. Вторым было жемчужное ожерелье, которое она надела на шею. А самым главным — ребенок, который рос в ее теле.

Первым желанием Эсмы было найти Таира и сообщить ему о своей беременности, но, подумав, молодая женщина остановила себя. Он не желал, чтобы она стала ему настоящей женой, ему не были нужны рожденные ею дети. Он выбрал свой мир, мир мрака и зла, в котором она не желала жить.

Эсма ломала голову над тем, как сообщить отцу, что она ждет ребенка, как заставить его принять на себя еще один непосильный груз. Она представила, как согнутся плечи Тарика, поникнет его голова. Она могла рассказать о своей беременности сестре или Уарде и постараться заручиться их поддержкой, но это ничего не меняло. В конце концов Эсма решила подождать сколько можно, а пока попытаться жить так, как жила раньше.

Она по-прежнему встречалась с сестрой. Хатем все-таки взял себе вторую жену. Гайда, мужественно пережившая свадьбу, рассказывала Эсме о том, что учит шестнадцатилетнюю девочку по имени Амина готовить любимые блюда теперь уже их общего мужа.

Тем временем в Багдаде произошло то, чего так боялся Тарик, о чем придворные халифа распускали упорные слухи. Сорокалетнему Харун аль-Рашиду окончательно надоело существовать под «отеческой» опекой визиря, Яхьи Бармекида. Его сыну Джафару, до недавнего времени близкому другу и фавориту халифа, отрубили голову[9], которую, к ужасу правоверных, выставили на «среднем» мосту Багдада, а обе половины туловища поместили на двух других мостах. Многие отказы вались поверить, что это дело рук слуг повелителя правоверных, а не каких-нибудь разбойников.

Между тем стража окружила жилища Бармекидов и арестовала их. Все доверенные лица некогда могущественного семейства были схвачены, сосланы или убиты, а их имущество конфисковано в казну. Визирь Яхья Бармекид и его старший сын Фадл умерли в тюрьме. Среди людей, смещенных со своих постов, оказались верховный кади Багдада, бывший муж Эсмы Рахман ар-Раби и, к большому несчастью, судья Рашид ал-Джибал, у которого служил Тарик. Первый был арестован, второй поплатился должностью, третий — местом.

Хотя самому Тарику не грозили ни арест, ни конфискация, ни ссылка, он решил не рисковать. Отец Эсмы собрался вернуться в Басру, город, который покинул много лет назад. Муж Гайды, Хатем, сын Рашида ал-Джабира, также уволенный со службы, принял решение последовать за тестем.

Тарику пришлось заговорить об Эсме, и Хатем пришел в ярость. Дерзкая девчонка, неверная жена, чудом избежавшая казни, отступница, на которой никто никогда не женится! Неужели придется взять ее с собой?!

Тарик был непреклонен: он ни за что не бросит свою дочь на произвол судьбы. Надо было что-то решать. Хотя и он, и Хатем лишились места, многолетние связи были еще сильны. Сын Рашида ал-Джабира обратился за помощью к приятелю, молодому кади. Когда Хатем сообщил тестю о том, что удалось придумать, Тарик горестно покачал головой. Не такой судьбы он желал своей дочери! Однако стоило признать: при ее положении Эсма будет устроена наилучшим образом. Он поблагодарил Хатема и отправился к дочери, содрогаясь при мысли о том, что вскоре они навсегда расстанутся.

Эсма сидела в саду, закутавшись в покрывало, и любовалась нежными цветами сирени, которые начали осыпаться и поблекли, но еще сладко пахли. Ее лицо было полно тихой и кроткой печали. Тарик сел рядом с дочерью и взял ее тонкие пальцы в свою руку.

— Ты слышала о том, что произошло?

Она вздохнула.

— Да, отец.

— Мы должны быть мужественными, чтобы пережить случившееся. Такова жизнь: сегодня ты на вершине, а завтра — внизу. Нынче твои пальцы перебирают драгоценные камни, а спустя день под ними пыль, песок и зола.

— Главное, что мы остались живы.

— Да. И все же мы должны уехать. Мало ли что еще придет в голову халифу! — осторожно промолвил Тарик.

— Уехать? Куда?

— В Басру. Эсма, — у Тарика пересохло в горле, — к сожалению, мы не сможем взять тебя с собой.

Молодая женщина вздрогнула.

— Понимаю, отец, — прошептала она, и ее глаза заискрились от слез.

— Ты должна выйти замуж, — сказал Тарик.

Эсма едва не упала со скамьи.

— Замуж?!

— Хатем все устроил, — быстро проговорил отец, не глядя в глаза дочери. — Один человек был посажен в тюрьму за долги. Он не преступник, просто… ему не повезло. Мы предложили ему свободу и деньги в обмен на то… — Тарик замялся, и Эсма закончила:

—.. чтобы он женился на мне.

— Да. — Видя, что дочь не возмущается и не возражает, Тарик продолжил: — Он молод и довольно привлекателен. Я думаю, со временем он пойдет в гору. У него есть лавка и собственный дом. Он не был женат, у него еще нет детей. Его родители умерли, стало быть, у тебя не будет свекрови, которая могла бы тобой помыкать.

— Как его зовут? — осведомилась Эсма.

— Мурад.

— Он знает, что совсем недавно у меня был мужчина? Что ему вообще обо мне известно? — допытывалась молодая женщина.

Эсма хорошо помнила, какое исключительное внимание уделяется в Коране точному установлению отцовства. Этим вызваны тщательно разработанные правила о сроках, до истечения которых вдовам или разведенным запрещается вступать в новый брак, ибо «нельзя скрывать то, что сотворил Аллах в их утробах».

— Мы сказали, что несколько лет назад ты была отвергнута мужем по ложному обвинению. Хатем не знает, что у тебя был любовник, а мне пришлось пойти на обман, — ответил Тарик и спросил: — Кстати, где этот мужчина?

— Мы расстались.

Эсма произнесла это как само собой разумеющееся, и Тарик кивнул.

— Ты согласна? — спросил он.

— Это порядочный и надежный человек?

— Вполне. Он сможет о тебе позаботиться.

Тарик был доволен тем, что дочь не впала в истерику, а восприняла новость рассудительно и серьезно. Не подчиняясь эмоциям, как это сделала бы любая другая женщина, а с деловитостью, присущей мужчине.

Эсма встала. Полная внутреннего напряжения, удивительно прямая, она напоминала язык пламени.

— Я согласна, отец.

Тарик облегченно вздохнул.

— Я договорюсь с муллой. Пышной свадьбы не будет, ты понимаешь почему. Я сообщу тебе день и заеду за тобой.

— Этот человек, Мурад, не зайдет меня повидать?

— Думаю, это ни к чему. Вы встретитесь во время церемонии.

— Он не хочет меня увидеть? Поговорить со мной?

Тарик ответил удивленным взглядом, и Эсма усмехнулась.

Конечно, ведь Мураду попросту навязали этот брак, навязали жену, у него не было выбора. А если он станет за это мстить? Будет плохо относиться к ней?

Отец, словно прочитав ее мысли, ответил:

— Ему льстит, что он женится на женщине из высшего круга, а не из того, к которому он принадлежит. Кроме того, я дам за тобой неплохое приданое. — И добавил: — Тебе придется переехать к Мураду. Этот дом слишком дорог. После моего отъезда за него некому будет платить.