Смерть на кончике хвоста - Платова Виктория - Страница 54

Ну, конечно, ты не одинока. У тебя есть контракты, работа за границей, кормилица Виолетта, чувство собственного достоинства и, наконец, твой собственный эротический шрам. И целый короб зажиточных поклонников — от известных модельеров до убеленных сединами владельцев виноградников на юге Франции. И мрачных фермеров на севере Англии.

— Я понимаю.

— Скажите, а что произошло? — Впервые за время их беседы Бадер перестала читать Леле Нагорную проповедь, и в ее голосе прорезалось простое человеческое любопытство.

— Если вы примете мое приглашение на чашку кофе, я, пожалуй, расскажу вам кое-что. — Лживый рот, вступивший в сговор с помутневшим рассудком, судя по всему, решил окончательно добить Лелю. Но на то, что он пренебрегает своими профессиональными обязанностями, ему было совершенно наплевать.

И Бадер оценила это наплевательское отношение.

— Хорошо, — секунду подумав, сказала она. — Вы подождете меня?

Подождет ли он?! Да Леля был готов ждать до второго пришествия!

— Я только возьму сумочку. И попрощаюсь с Виолеттой. Встретимся внизу.

Через секунду Регина скрылась в кабинете Гатти, а Леля все еще стоял посреди коридора, оглушенный и очарованный. Они встретятся внизу, и он угостит кофе самую красивую девушку на свете! Но… Есть только одно «но». Рассказа Лели хватит на несколько минут, не больше. А что он будет делать потом? Изображать из себя крутого сыщика, рука об руку идущего по жизни с Интерполом? Непримиримого борца с организованной преступностью? Украшенного шрамами ветерана правоохранительных органов? Да плевать ей на это, красавице Регине Бадер, у нее есть свой собственный шрам. А ничего другого Леля предложить не может. Даже жонглирования тремя яблоками сорта «ранет зимний»…

Леля спустился на первый этаж и пристроился рядом с Адонисом-Полидевком, скучающим за разглядыванием страниц каталога «ОТТО».

— Не пыльная работенка, а? — спросил Леля у охранника.

— Интересуетесь?

— Восхищаюсь.

Адонис-Полидевк закрыл каталог и уставился на Лелю.

— Симпатичное заведение, — поощрил охранника Леля. — Масса хорошеньких женщин.

— Масса, нужно сказать, критическая, — с готовностью отозвался тот. — Привыкаешь. Они здесь табунами бегают. И все на одно лицо.

— Так уж и на одно?

— Ну, на одну фигуру. Вешалки для платьев. — Адонис-Полидевк продемонстрировал неожиданную для своих лет и античной фигуры философичность. — Вечером ляжешь спать, а они в глазах рябят. Заснуть невозможно.

— Снотворное не помогает?

— Нет. Единственное утешение — найти девочку пострашнее. Душа отдыхает, честное слово.

— А красавицы, значит, не устраивают?

— Красавиц не должно быть много. Вы же халву целыми днями есть не будете?

— Не буду.

— То же самое.

Леля развалился в мягком кресле и прикрыл глаза: Регина Бадер, вот кто никогда не сможет приесться. Роскошный шрам на щеке будет постоянно теребить душу…

Из состояния глубокой задумчивости его вывел голос Бадер:

— Я готова. Идемте?

Скромное длинное пальто, легкий шарф, непокрытая голова: в Регине не было ничего от вызывающей роскоши Ксении Никольской. И все же, все же… Безжалостно забытая Никольская по сравнению с Региной показалась следователю деревенской выскочкой.

В Бадер было главное — стиль и ничего не знающая о себе естественная красота. Должно быть, подобная естественность приходит с долгими годами работы над собой. От Бадер за версту несло другой жизнью — не настоящей, но и не рекламной тоже. Она занимала свою собственную нишу.

Леля поднялся.

Если привстать на цыпочки или подложить несколько пар стелек в ботинки… Если самой Регине сойти, как с пьедестала, со своих каблуков… Возможно, тогда они уравняются в росте. Но это не имеет никакого значения. Рядом с такой девушкой ничто не имеет значения. И пока он будет пастись неподалеку от манекенщицы, на него никто и внимания не обратит.

Он последовал за Бадер к выходу, осторожно шурша рукой во внутреннем кармане пальто. Три сотенные бумажки и мелочь. На кофе — даже самый дорогой — хватит.

Леля был готов к тому, что на улице их встретит какая-нибудь навороченная иномарка, в крайнем случае — средней руки внедорожник. Но Регина оказалась владелицей красного двухдверного «Фольксвагена» спортивной модели. Весьма скромно, если судить по тому, с какими агентствами она сотрудничает и какие деньги зарабатывает.

— Это машина Виолетты, — пояснила Бадер. — Пользуюсь, когда приезжаю в Питер.

— У вас, я смотрю, очень доверительные отношения.

— Очень. Куда мы поедем?

Скромница Бадер сама предлагала ему выбрать забегаловку, в отличие от Ксении Никольской. И, в отличие от Ксении Никольской, она тактична, черт возьми. Понимает, что какую-нибудь мексиканскую кухню и марьячи низкооплачиваемому следователю-бюджетнику не потянуть.

— Есть здесь одно местечко. Недалеко от Пяти Углов…

— Тогда вперед.

— Вперед.

Леле стало неожиданно легко. Мертвый Радзивилл, мертвым грузом висевший на нем, Саня Гусалов, придурки-угонщики Маклак и Рябоконь и даже любимая племянница Симочка — все это отошло на второй план. Впрочем, Симочке он все же отсалютовал: у Пяти Углов находилась ее любимая кафешка «Доктор Ватсон», знаменитая тем, что там иногда выступала суперпопулярная шоу-группа с тем же названием и изредка собиралась секция детектива местного Союза писателей. Симочка, несмотря на юный возраст, таскалась в «Доктор Ватсон» регулярно, особенно в те дни, когда там заседала пресловутая секция. Она свято верила, что рано или поздно секцию почтит своим вниманием САМ ВОРОНОВ. Она была убеждена, что Воронов проживает в Питере: иначе и быть не может, все его книги связаны именно с Санкт-Петербургом.

Но Воронов так ни разу и не объявился, а кофе в «Докторе Ватсоне» готовили весьма приличный.

— Это здесь, — сказал Леля, когда в лобовом стекле появилась вывеска кафе.

Регина лихо припарковалась у самого входа. Через несколько мгновений они уже входили в двери заведения.

В «Докторе Ватсоне» стоял дымный полумрак, а над столиками столбом взвивался неясный гул голосов. Но как только Леля и его спутница вошли в кафе, гул моментально смолк и головы посетителей повернулись в сторону вновь прибывших.

Даже приезд английской королевы в сопровождении звезд экрана, шоу-бизнеса и австралийских аборигенов произвел бы на них меньшее впечатление.

Черт возьми, девушка была слишком хороша. Слишком хороша для этого кафе, этого города и этой страны. Да и всех других стран тоже. Леля с сожалением подумал: ничто рядом с ней не выдерживает никакой критики. Попытаться добиться благосклонности у такой девушки все равно что попытаться добиться благосклонности у камней Стоунхенджа, а переспать с ней (и какие только крамольные мысли не лезут к нему в голову!)… Переспать с ней — все равно что переспать с мелким морским песком лагуны: все равно уйдет сквозь пальцы.

Леля усадил девушку за единственный свободный столик и направился к стойке.

— Два кофе.

— А даме? — спросил бармен, вытягивая шею в сторону Регины.

— И даме.

— Может быть, что-нибудь еще?

— Больше ничего не надо.

— Я подам.

Это было что-то новенькое. Леля неоднократно бывал в «Докторе Ватсоне», и до сих пор здесь процветало кондовое социалистическое самообслуживание.

Он вернулся к столику и присел напротив Регины.

— Ну, — сказала она, — а где же обещанный кофе?

— Сейчас принесут.

— Очень хорошо. Ну что, расскажете мне, что произошло?.. — Она вопросительно посмотрела на Лелю.

— Леонид.

— Леонид. Очень хорошо. А меня зовут Регина. — Она с удовольствием рассмеялась. — Впрочем, это вы уже знаете.

К столику подскочил бармен. Но, кроме двух чашек кофе, на подносе у него стояли две рюмки коньяка. Очевидно, коньяк шел сверх программы.

— От нашего заведения, — придушенным голосом сообщил бармен. — Приятно, что такая красивая девушка… Мы польщены.