Под знаком Близнецов - Серова Марина Сергеевна - Страница 23

Пока Аня и Антон кувыркались в снегу, я прогулялась до сарая и спрятала под выпадающим кирпичом горсть конфет и альпинистскую веревку.

Когда детишки напрыгались и накричались до изнеможения, я подозвала их к себе и заговорщическим тоном проговорила:

– Ну что, как насчет поисков клада? Кажется, в сарае можно найти кое-что интересное. Хочу проверить. Вы как? Со мной или посторожите здесь?

Дети немедленно завопили, что идут со мной искать клад, и мы отправились в сарай.

Вот сейчас брат и сестра найдут мою примитивную захоронку… Я собиралась научить детишек вязать разнообразные узлы. Дело это интересное, а главное, может надолго занять непоседливых близнецов. Пусть тренируются, в жизни всякое умение пригодится…

Но детишки не стали простукивать стены в сарае, а сразу же направились в дальний угол. Здесь было пусто и пыльно. Пахло мышами. В углу стояла бочка и лежали какие-то инструменты – очевидно, ими пользовался Альберт, когда ухаживал за садом.

– Ну что, как думаешь? Покажем ей? – спросил сестру Антон. Аня бросила на меня критический взгляд, с минуту подумала, потом кивнула и ответила брату:

– Да, ей можно. Давай покажем.

Мне стало интересно, что там за тайны у близнецов? Но я не стала подходить ближе – дождалась, когда дети меня позовут.

Близнецы стояли в углу, лица их были серьезными и даже, пожалуй, торжественными.

– Женя, мы хотим открыть вам одну тайну, – заявил мальчик.

– Это очень важная тайна. Нам велели никому не говорить, – почесала нос его сестра.

Теперь я заинтересовалась уже всерьез.

– Но мы решили, что вам можно. Смотрите.

Антон вдруг нагнулся и нажал на кирпич в нижнем ряду. В полу появился люк. Крышка его отъехала в сторону плавно и бесшумно, открыв проем, залитый холодным светом. Прямо как в фантастическом фильме времен моего детства! Такое ощущение, что под полом летающая тарелка… Антон ловким движением скользнул в люк. За ним так же привычно и ловко последовала Аня.

– Ну, чего же вы? Идите к нам! – донесся до меня звонкий голосок.

Я присела и взялась за край люка. Вниз уходила металлическая лестница. Я последовала за близнецами.

Это был бункер – самый настоящий бункер. Во времена «холодной войны» такие строили под заводами и фабриками на случай ядерного удара. В Тарасове и сейчас сохранилось несколько – один даже под центральной площадью города. Правда, сейчас его затопили грунтовые воды. А этот бункер был в полном порядке. Отличное укрытие, честно!

Наверное, примерно такой был подготовлен для советских вождей и партийной элиты для того, чтобы переждать ядерный удар в комфорте…

Этот бункер был рассчитан на шесть-восемь человек. Здесь было два помещения – спальный отсек с рядами двухъярусных кроватей по стенам и еще что-то вроде рубки капитана. Вот управление освещением, еще какие-то приборы, вот радио… Похоже, бункер построен в те времена, когда радио было основным средством оповещения, то есть до эры мобильных телефонов… Об этом говорило и все остальное – прочный металл, тяжелое дерево. Начищенная медь ярко блестела. Никакого пластика и современных материалов.

Я обошла бункер и обнаружила вполне современный биотуалет и запас воды в канистрах. Провела ладонью по одной емкости – пыль и паутина.

Ну, Иван Константинович дорогой! Снимаю перед вами шляпу! Я уже догадалась, что бункер – творение покойного советника Гольцова, предусмотрительно выстроенное для защиты от неведомой опасности. Интересно, чего так боялся советник? Ядерного удара? Или чего-нибудь попроще?

Это сколько же денег нужно, чтобы соорудить такое вот убежище?! Ничего себе…

Похоже, со дня смерти Гольцова сюда никто не заходил. А до того Иван Константинович содержал все в полном порядке и боевой готовности. На канистрах с водой проставлена дата – неделя до смерти советника…

Близнецы ходили за мной по пятам и явно наслаждались моим удивлением.

– Да, вы меня здорово удивили! – наконец сказала я, усаживаясь в кресло в «рубке». Дети устроились в соседнем – они вполне помещались там вдвоем.

– А вас не поругают за то, что вы мне рассказали об этом месте?

Близнецы переглянулись, потом одновременно помотали головами.

– Дедушка не велел рассказывать чужим. Об этом месте – дедушка называл его «секрет» – знают только свои. Вы теперь тоже своя… Так что можно. Думаю, дедушка не рассердился бы.

– «Свои» – это родители? – уточнила я на всякий случай. Интересно знать, кто еще в курсе тайн покойного советника.

– Родители, – кивнула Аня и принялась считать, загибая пальцы: – Еще Глебушка, Семен Степанович, Альберт Николаевич. Все.

– Дедушка тут с нами часто играл. В партизан. Он хотя и старый уже был, но с ним всегда было интересно, – вздохнул Антон.

– Он нас многому учил, – подхватила Аня.

– И чему же он вас учил? – Я затаила дыхание.

– Не болтать лишнего. Он говорил: «Болтун – находка для шпиона!» И еще: «Пока слово не вылетело из твоего рта – ты его хозяин. Вылетело – ты его раб!» Здорово, правда? – сказал Антон.

– Еще он нас учил шифровки делать, – похвасталась девочка.

– Что делать?!

– Шифровки, – как ни в чем не бывало ответила Аня. – Мы с ним писали записки секретным шифром и прятали в разных местах. Берешь, например, книгу – ну, там «Три мушкетера» – и начинаешь шифровать. Первая цифра обозначает страницу, вторая – строку, третья – номер буквы в строке. Очень интересно.

Да уж, это мне знакомо. Ну, Иван Константинович, шпион на пенсии! Учить детишек основам шифровального дела – такого я еще не слыхала!

– Смотрите, что у нас есть! – похвалился Антон. Мальчик выдвинул какую-то трубку с линзой на конце и приглашал заглянуть в нее. Антоша сиял от гордости, как начищенный самовар, поэтому я не стала его разочаровывать и склонилась к устройству.

Это был перископ. Самый настоящий перископ, как на подводных лодках. Ну правильно! Как еще было узнать, что происходит на поверхности в те времена, когда камер наблюдения еще не придумали?

Передо мной как на ладони лежал двор особняка Гольцовых. Вот дверь, она закрыта, через стекло каптерки я даже вижу силуэт Глеба. И рядом с ним еще один силуэт, явно женский. И оба не скучают. Вот свинья Глебушка, я ведь просила присматривать за округой, пока дети гуляют!

Двор пуст, только одиноко мерзнет мой «Фольксваген».

– Здорово! – восхитилась я, отрываясь от перископа. – Отлично видно.

– Цейсовская оптика, – с небрежной снисходительностью профессионала пояснил мальчик.

Я восхищенно присвистнула. Ну, дед!

– И часто вы тут играете?

– Нет. Теперь совсем не заходим, – вздохнули дети. – С тех пор как дедушка умер, ни разу не были. Мы тут прячемся, когда родители ругаются. И сидим, пока все не закончится. Наберем шоколадок и яблок, дверь закроем и в карты играем.

Я вытаращила глаза:

– Во что играете?

Детки слегка смутились. Как-то не вязались карточные игры с обликом благополучных избалованных деток из богатой семьи.

– И во что же вы играете – в «дурака» или в «пьяницу»?

– В покер! – вызывающе глядя на меня, сказал Антоша.

Я вытаращила глаза вторично. А что? Прекрасно тренирует память и логику…

– Этому вас тоже дедушка научил?!

– Нас Альберт научил, – тихонько призналась Аня. – Мы с ним иногда тут прятались и играли.

Интересно! Пока родители выясняют свои непростые отношения, садовник закрывается с детишками в бункере и учит их тому, что родители точно бы не одобрили? Мне совсем это не нравится…

– А чему…

Я бросила быстрый взгляд на близнецов. Чему еще учил их изящный садовник, неженатый и проживающий с незамужней сестрой? Может оказаться, что милейший Альберт Николаевич – педофил? А что, место здесь уединенное. Родителям явно не до близнецов, а детишки никому ничего не скажут – детская психология штука загадочная. Вспомнить хотя бы того спартанского мальчика с его лисенком… Сказать, к примеру, что это игра в доктора… Нет, даже думать про это не хочу! Сказать, что ли, Катерине – пусть обратит внимание на странные занятия своих деток…